«Члены группы Бандеры с некоторого времени развернули особую активность с целью добиться самостоятельного украинского государства всеми средствами. Они призывали в широко развернутой пропаганде жителей Галиции и украинское население в области операций не только против немецких распоряжений, но также и к устранению своих политических противников.
До сих пор убито свыше 10 членов руководимой Андреем Мельником организации украинских националистов. Среди убитых находятся известные в украинских националистических кругах одни из главных руководителей ОУН — Сенник и Сциборский, которые 30 августа на одной из улиц в Житомире были убиты из пистолетов одним из членов группы Бандеры. Можно предположить, что члены группы Бандеры для осуществления своих политических целей будут совершать другие террористические акты…
Предлагаю следующее:
а) Арестовать всех играющих какую-либо роль в движении Бандеры руководителей по подозрению в содействии убийству представителей движения Мельника. Чтобы обеспечить полный успех, провести аресты в пределах государства, в генерал-губернаторстве и в районе операций одновременно, а именно в понедельник 15 сентября 1941 года утром…
б) Закрыть бюро и конторы движения Бандеры и между прочим бюро Украинской службы по вопросам прессы в Берлине по ул. Мекленбургишештрассе, 78, а также Украинское бюро в Вене по Ландштрассе-Гауптштрассе. Произвести тщательный обыск в бюро и на квартирах руководителей движения Бандеры, которые будут арестованы» [238].
Репрессии со стороны немецких властей стали для бандеровцев тяжелым ударом, однако надежда на возрождение сотрудничества у них оставалась. В официальных документах ОУН, таких как «Инструкция к проведению в жизнь цельной деятельности ОУН» от сентября 1941 г. и Обращение краевого провода ОУН(Б) к украинским националистам от ноября 1941 г., нет ни одного антинемецкого лозунга [239]. Более того — 9 декабря ОУН(Б) в меморандуме на имя А. Розенберга вновь предложила нацистам свои услуги. «Большевистская Москва оставила на Украине много тайных агентов, — говорилось в меморандуме. — Они, так же как и присланные позднее, стараются вызвать враждебные настроения к украинскому национальному делу и к Германии. Разоблачение и обезвреживание этих агентов является задачей большой важности. Без подробного знания местности, без связи с местным населением нельзя успешно решить эту задачу в краткие сроки… Для решения этих задач необходимо создание сильной службы безопасности, которая привлечет местные и национально-сознательные и безупречные элементы и будет сотрудничать с соответствующими немецкими структурами. Националисты с радостью примут участие в организации и работе такой службы безопасности» [240].
Однако нацисты сотрудничать с «группой Бандеры» не собирались. Более того: 25 ноября 1941 г. айнзатцкомандой «С-5» был отдан приказ о тайных расстрелах бандеровцев: «Все активисты бандеровского движения должны немедленно арестовываться и после тщательного допроса должны быть без шума ликвидированы под видом грабителей» [241].
Действия нацистских властей в буквальном смысле слова вынудили перейти ОУН(Б) на антинемецкие позиции. Однако на крайне негативное отношение бандеровцев к евреям это не повлияло. Согласно немецким документам, новый лозунг националистов, датируемый осенью 1941 г., звучал так: «Да здравствует независимая Украина без евреев, поляков и немцев. Поляки за Сан, немцы в Берлин, евреи на крюк!» [242]
Как видим, переход украинских националистов в оппозицию к немецким оккупантам не повлиял на их крайне негативное отношение к евреям. Методы решения еврейского вопроса на Украине, выдвигаемые националистами, не были менее радикальными, чем методы нацистов. Возможно, что методы ОУН были даже более радикальными — ведь лозунг «евреи на гак» был выдвинут раньше, чем состоялась Ванзейская конференция, утвердившая «окончательное решение еврейского вопроса».
Слова не расходились с делом; среди задач, которые ставились руководством ОУН(Б) перед подпольщиками, были не только внедрение на командные посты во вспомогательной полиции и местной администрации, но и уничтожение евреев и коммунистов [243].
Логика подпольной борьбы, однако, приводила к тому, что бандеровцы порою использовали евреев в своих интересах. Так, например, в сообщении полиции и СД из оккупированных восточных областей от 17 июня 1942 г. отмечалось, что деятельность ОУН(Б) велась в том числе на еврейские деньги: «Установлено, что даже евреи давали деньги; в основном к этому они вынуждались шантажом» [244]. Немецкими спецслужбами также были зафиксированы случаи, когда бандеровцы снабжали евреев поддельными паспортами [245].
При необходимости члены ОУН(Б) без зазрения совести сдавали евреев немцам. Так, например, в начале 1942 г. в Ровенской области украинская милиция по приказу руководства ОУН(Б) создавала тайные склады оружия. Когда эти склады были обнаружены немцами, вину бандеровцы попытались переложить не евреев [246].
Сотрудничество членов ОУН(Б) с евреями весной 1942 г., разумеется, носило редкий и ситуативный характер. В официальных документах организации было зафиксировано по-прежнему негативное отношение к евреям. В апреле 1942 г. Вторая конференция ОУН(Б) приняла следующее постановление: «Несмотря на отрицательное отношение к жидам как к орудию московско-большевистского империализма, считаем нецелесообразным в настоящий момент принимать участие в противожидовских акциях, чтобы не стать слепым оружием в чужих руках и не отвлечь внимание масс от главных врагов» [247].
Нецелесообразность антиеврейских акций «в настоящий момент» обуславливалась еще и тем, что «еврейский вопрос» решали немцы и решали радикально. 6 августа 1942 г. областной провод ОУН(б) в Каменецк-Подольске не без удовлетворения констатировал: «Жидовскую проблему немцы решили сами. Свезли жидов до большевистских городов и там их постреляли. В небольшом числе находятся они еще в местечках, используемые на физических работах» [248].
Следует также отметить, что среди служащих украинской полиции, активно использовавшихся нацистами при проведении антиеврейских акций, имелось значительное число оуновцев. «Когда началась война, мы сразу создали подразделения украинского войска, — вспоминал впоследствии один из руководителей ОУН(Б) Василий Кук. — Когда мы увидели, что немцы к этому относятся враждебно и начали нас расстреливать, мы замаскировали это войско под полицию и там этих людей обучали» [249]. Сильное влияние ОУН на формирования украинской милиции признавалось и в немецких документах [250].
Таким образом, тайно находившиеся в рядах полиции оуновские кадры принимали непосредственное участие в акциях массового уничтожения евреев. Разумеется, ответственность за эти акции на ОУН возложить невозможно. Однако и то, что руководство ОУН, несмотря на имевшиеся возможности, не препятствовало уничтожению евреев украинской полицией, свидетельствует о многом.
Пропаганда ОУН(Б) в 1942 г. по-прежнему носила отчетливый антисемитский характер. Так, например, в приуроченном к первой годовщине «Провозглашения Украинского государства» приказе краевого проводника ОУН(Б) от 30 июня 1942 г. в качестве врага упоминался «озверелый жидо-москвин» [251]. В вышедшем в тот же день обращении ОУН(Б) в число «врагов национального порядка» были включены немец, москаль, мадьяр, румын, жид и поляк [252]. При этом программа действий ОУН(Б) была сформулирована в обращении следующим образом:
«Мы, украинцы, оказались в тяжелом положении. С одной стороны, московско-жидовское нашествие еще дышит своим угаром, а с другой — Германия со своей колониальной политикой уже дает хорошо себя чувствовать. Наша честь требует от нас защищаться.
Одновременно идет еще бой с московско-жидовским большевизмом, и политический ум приказывает нам выжидать…
Мы не ведем сегодня народ на баррикады, не идем в физический бой с новыми хозяевами Украины [нацистами] за завоевание территории. Нашим первым врагом является все-таки Москва…» [253]
Вскоре положения «еврейской» политики ОУН(Б) были немного скорректированы. Со второй половины 1942 г. призывы уничтожать евреев исчезли из печатной пропаганды бандеровцев [254]. При этом, однако, о принципиальном изменении политики по еврейскому вопросу речи не шло. Об этом свидетельствует «Инструкция о создании украинских вооруженных сил», разработанная в конце 1942 г. в соответствии с решениями первой военной конференции ОУН(Б). Этот документ носил явно преемственный характер по отношению к инструкции «Борьба и деятельность ОУН во время войны» (май 1941 г.). Точно так же, как и в 1941 г., националисты планировали радикально разрешить проблему «национальных меньшинств» в ходе создания украинской государственности:
