империя занимала громадные пространства, существовала куда более длительный период, чем её турецкие и арабские соперники, и породила великую цивилизацию. Так что все основания для соответствующих амбиций у её наследников есть.
Не столь вероятно, но вовсе не исключено появление Казахстана и Киргизии в исследованиях по Китаю, который в своё время включил в свой состав Восточный Туркестан – нынешний Синьцзянь Уйгурский автономный район, уступив Российской империи и СССР Туркестан Западный. В конце концов, Ферганская долина во времена оны была Китаем, как и вся Киргизия, на территории которой в VIII веке во времена династии Тан родился великий китайский поэт Ли Бо. Чего ни в Астане, ни в Бишкеке вспоминать не любят – и с точки зрения их собственной государственности правильно делают.
Границы прихотливы и изменчивы, а история любит шутить. Кто знает, что представлял бы собой сегодняшний мир, если бы Николай II – фигура несчастная в личном плане и трагичная для страны, править которой он пытался, не имея для этого никаких способностей, не ввязался в две бессмысленные войны и не спровоцировал две революции, окончившиеся так, как они окончились? Развивалась бы себе Российская империя эволюционным путём, как Британская, и развивалась… Глядишь, до чего-нибудь и доэволюционировала бы без всей той кровавой мешанины, в которую ей пришлось погрузиться в ХХ столетии.
Кстати, сомнительно, чтобы на карте этого несостоявшегося мира – мира без Первой мировой войны – остались бы Турция, Иран и Китай. Равно как Турция, Иран, Корея и Япония не сохранились бы в нынешнем виде на карте мира после Второй мировой войны, если бы Сталин реализовал всё, им задуманное, не натолкнувшись на сопротивление Черчилля, поддержанное Трумэном с его атомной бомбой, опробованной на Хиросиме и Нагасаки. Но альтернативная история – не наша тема. Пускай её разрабатывают фантасты.
В реальной жизни к началу ХХ века Великобритания доминировала на той части сегодняшнего Большого Ближнего Востока, о которой мы будем говорить: БСВ российского (и во многом сохранившего его традиции советского) Генштаба. Египет и Судан, Северное Сомали – современный Сомалиленд и Аравийский полуостров, Двуречье и Палестина, Кипр и современный Пакистан были колониями, подмандатными территориями или другими путями входили в Британскую империю. Которая на их просторах до поры «разделяла и властвовала» как могла. Хотя и не столь долго, как надеялась.
Бо́льшая часть Магриба и Французское Сомали – нынешнее Джибути, в это время принадлежали Франции. Ливия, Эритрея и Итальянское Сомали были колониями Италии. Современная Западная Сахара и часть Марокко, включая города Сеута и Мелилья, подчинялись Испании. Независимость сохраняли только Турция, Иран, Афганистан и аравийский Неджд. Причём планы по разделу Турции и Ирана были более чем реальны. Хотя проблемный Афганистан, который никому не хотел подчиняться, оставался своеобразным буфером между Российской и Британской империями. Что до пустынного аравийского Неджда с его религиозными фанатиками, он, похоже, англичанам, уставшим бороться с махдистами в Судане, просто не был нужен.
Соответственно, давшая старт «миру без аннексий и контрибуций» и «покончившая с империалистической дипломатией» Великая Октябрьская социалистическая революция (или «большевистский переворот» – кому как удобней) 1917 года изменила ситуацию в корне. Она спасла Афганистан от постепенного превращения в российско-британский протекторат, а Иран от раздела между Россией и Великобританией по заключённому в Санкт-Петербурге соглашению 1907 года о разграничении сфер влияния в Иране, Афганистане и Тибете (несостоявшегося раздела Ирана отечественным фантазёрам-геополитикам особенно жалко).
Именно благодаря событиям в революционном Петрограде в 1919 году Аманулла-хан провозгласил Афганистан независимым государством. Турецкая Республика благодаря Кемалю Ататюрку избежала раздела по Севрскому договору 1920 года (судя по результатам попыток России выстроить с Турцией в 2000 годах взаимовыгодный баланс отношений – совершенно напрасно). Неджд в том же 1920 году был полностью захвачен при поддержке англичан основателем саудовской династии Абдель Азизом ибн Саудом. А в 1921 году власть в Иране перешла в руки будущего шаха, основателя последней иранской династии – Резы-хана Пехлеви.
Границы сегодняшнего БСВ – по большей части итог распада колониальных империй в 40–70-х годах ХX века и пограничных войн между образованными на их территории независимыми государствами. Стабильность этих границ сегодня под большим вопросом. Точнее говоря, распад ближневосточной государственности идёт вовсю, принял значительные масштабы и необратимый характер. Признать это «мировое сообщество» пока никак не сподобится и, не исключено, так и не сможет до момента, когда будет поставлено перед фактом. Но это уже исключительно его собственные проблемы.
15 января 2011 года, когда на референдуме большинство населения Южного Судана проголосовало об отделении от Республики Судан, дало толчок сепаратистским настроениям на всём БСВ и значительной части Африки. И если раскол Судана признан «международным сообществом», почему Нигерия и Конго, Ирак и Сирия, Саудовская Аравия и Йемен, Афганистан и Пакистан должны оставаться в границах, согласованных в мировых столицах? На повестке дня передел региона, и это значит, что «Большая игра» – борьба за контроль над его ресурсами и коммуникациями – продолжается.
Прошедшая в 2010-х годах операция «Одиссея. Рассвет» по «принуждению к миру» ливийского лидера Муаммара Каддафи окончилась для Ливии крахом, а для Каддафи гибелью. Впрочем, для Европы победа над Ливией оказалась пирровой, открыв дорогу в страны Евросоюза миллионам нелегалов из Африки и стран БСВ. Помимо прочего, война НАТО и их арабских союзников против Ливии позволила проанализировать соотношение сил и тактику государств, движений и международных организаций, действующих на Ближнем и Среднем Востоке, и оценить текущую российскую ближневосточную политику с точки зрения соотношения амбиций и возможностей отечественных ведомств и организаций.
Провал российской политики в Ливии, основную ответственность за который нёс тогдашний президент страны Дмитрий Медведев, вызвал шквал критики изнутри страны. Как следствие, политики патриотического толка, справедливо полагающие недопустимой ситуацию, когда позиция России и Китая в Совбезе ООН привела к интервенции НАТО, проникнуты понятной ностальгией по советским временам и полагают нужным попытаться к ним вернуться. Они готовы, соперничая с Западом на всех возможных направлениях, откликаться на любые предложения правящих режимов БСВ о военно-техническом сотрудничестве, экономической помощи, строительстве или аренде в регионе опорных баз.
Парадоксальным образом лоббисты такого подхода совпадают в видении российской ближневосточной политики со своими злейшими идеологическими противниками, полагающими Россию прямой наследницей СССР в качестве «империи зла», что с успехом эксплуатируется администрацией Барака Обамы, начиная с украинского кризиса 2014 года. Проблема в том, что автоматическое присвоение исламскому миру статуса союзника России в противостоянии с Западом, характерное для конца «нулевых», столь же далеко от политической реальности, как и слепое следование в фарватере западной политики, свойственное первой половине 90-х.
Впрочем, политическое противостояние
