Кажется курьезом, а на деле огромное значение имел недавний случай заключения в Италии брака между братом и сестрой — не нашлось закона, который бы это запрещал. Западное свободное общество это проглотило, как и браки между мужчинами. Но готова ли к подобному Россия и все населяющие ее народы? А вот безобидный случай, напомнивший мне тезис А.Д.Сахарова. 9 мая 1992 г. какой-то иррациональный мотив побудил А.Мурашева посетить митинг в Сокольниках. Естественно, его окружила толпа и с криками "Палач! Палач!" стала оплевывать. Стоявшая около меня старушка и говорит своей подруге: "Побежали и мы. Бить нельзя, а плевать Закон не запрещает!".
И ведь мы говорим об идеалах, а в политике — обман в самой формуле. Ведь "разрешено то, что не запрещено Законом" — только для гражданина. А для власти — "разрешено то, что разрешено Законом"! Об этом "позабыли" наши демократы? После митинга 9 февраля, как пишет "Коммерсантъ", всплыли сведения, что "планиpовалось использование специально подобpанных людей для создания беспоpядков, после чего в ход пpотив демонстpантов должны были быть пущены спецсpедства и техника". И далее: "В Московской гоpодской пpокуpатуpе, куда за pазъяснением обpатился коppеспондент, к этому отнеслись на pедкость спокойно. По мнению юpистов, подобные пpиказы никак не пpотивоpечат Закону о милиции, котоpый никак не pегламентиpует методы опеpативно-агентуpной pаботы". Где же наши правовики? Ведь это и есть произвол. Так же, как СССР был погружен в состояние "без плана и без рынка", что привело к краху экономики, нас погружают в состояние "без права и без морали" — а это еще трагичнее.
Сбрасывание общества в массовое насилие происходит, когда человек теряет систему координат, критерии различения добра и зла. Ученый и философ В.Гейзенберг, который наблюдал это в фашистской Германии, пишет: "В жизни отдельного человека это проявляется в том, что человек теряет инстинктивное чувство правильного и ложного, иллюзорного и реального. В жизни народов это приводит к странным явлениям, когда огромные силы, собранные для достижения определенной цели, неожиданно изменяют свое направление и в своем разрушительном действии приводят к результатам, совершенно противоположным поставленной цели. При этом люди бывают настолько ослеплены ненавистью, что они с цинизмом наблюдают за всем этим, равнодушно пожимая плечами". Если бы тезис А.Д.Сахарова реально был осуществлен на практике, это означало бы скатывание общества в абсурдную гражданскую войну. Слава Богу, сознание наших народов достаточно инерционно, его не удалось совсем раскачать и за семь лет перестройки. И все же семена "нового правового мышления" посеяны. Мы — в точке неустойчивого равновесия. Неверный шаг — и эти семена взрастут ядовитыми цветами. Привлекательная идея правового государства должна быть очищена от идеологических мистификаций, а блуждающий огонь этого мифа перестройки потушен. Мы не превратимся в стаю, а будем жить в праве, уважая друг друга, только если станем строить его в согласии с правдой — теми культурными нормами, которые заложены в памяти наших, и именно наших народов.
Возвращаясь к аксиомам перестройки
Завершился этап шоковой политической терапии: обманом, угрозами и террором людей заставили отказаться от советского строя. Положение изменилось столь же сильно, как и в момент роспуска СССР, но, как и тогда, этого еще никто не понял. А ведь этот слом глубже, чем в 1917 г. Советы и монархия — два типа власти, лежащих на одной ветви эволюции, оба они несут в себе соборное начало, в построении системы "власть — подданные" исходят из образа семьи, а не политического рынка. После 1917 г. Россия срастила сломанные кости и встала на ноги. Сегодня "закулиса" такой ошибки не повторяет, переломанные вновь кости нам сращивают под прямым углом.
К режиму Ельцина претензий нет — он делает свое дело, не отклоняясь от плана. План был предъявлен достаточно внятно. Иное дело — лидеры оппозиции. Невозможно понять, почему никто из них не сделал никакой попытки объяснить людям, что мы теряем с советской властью. Застенчиво говорили, что, мол, и старая конституция "была неплохая" — да разве в ней дело? Для советов конституция не слишком и нужна, это украшение. Суть — в соединении права и правды, на котором держится традиционное общество и которого не приемлет общество рыночное. И думаю я, что никто из лидеров-коммунистов не заступился внятно за советскую власть потому, что сам не очень-то понимает ее сути. Потому, что не хочет разобраться с фундаментальными вопросами нашего бытия, будучи весь погружен в "текущий момент". Русские философы — свидетели первых революций, писали потом, что свойственная интеллигенции нелюбовь к фундаментальным вопросам очень дорого обошлась России. Тогда цену меряли кровью граждан. Сегодня — жизнью России.
Я и предлагаю читателям: давайте сообща разбираться, ставя под сомнение самые примитивные аксиомы, которые нам вбили в голову. Именно за простыми вещами и скрывается суть. Но это — работа, а не простое чтение. И никто не даст окончательного, а тем более очевидного ответа. Я на эту работу трачу все мое время, использую все возможные источники. Помощь профессионалов получить трудно — они просто не понимают, чего я хочу, у каждого своя узкая грядочка. А ведь мы все стоим перед выбором жизнеустройства, а оно не сводится ни к экономике, ни к политике. Советская власть и цена буханки неразрывно связаны. Как нас уговорили сломать наш строй жизни? Обманули ли нас при этом? Говорит ли легкость его слома о том, что он был плох? Можно ли восстановить его корень, суть? Что нам реально предлагают взамен? Кто из нас выживет в этом новом "светлом будущем"?
За эти два года на своей шкуре мы убедились, что в "рыночном рае", куда нас железной рукой ведет Гайдар, смогут выжить немногие. Но остальные вопросы от этого не проясняются. И потом, познавать все через шкуру — слишком дорого. Надо, пока не поздно, и голову употребить. Давайте возьмем быка за рога: вспомним тот тезис, в котором даже про себя, похоже, мало кто осмеливается сомневаться. Суть его в том, что плановая экономика оказалась неконкурентоспособной. Мол, худо-бедно тянула, с голоду не подыхали, но соревнование с Западом проиграла. Так и так, надо было ее менять. Посмотрите программы наших коммунистов — они "тоже за рынок"! Значит, поверили в этот тезис, и он стал для них аксиомой, с которой спорить невозможно. Но надо.
Для начала не будем спорить по общим, "туманным" вопросам: какая экономика лучше. Ибо здесь встает проблема критериев Добра и Зла, они определяются идеалами, а об идеалах спорить бесполезно. У меня как-то спросили в интервью в Испании, не хотел ли бы я там остаться. Я сказал, что нет. Почему? Я не стал лезть в тонкости, а сказал самую простую причину: качество жизни для меня здесь низкое. Поразились, и пришлось сказать вещь вроде очевидную: как увидишь зимой ночующего на улице старика, такая тоска берет, что все блага не в радость. Подумала журналистка и говорит: это я не смогу объяснить читателям. Так что оставим пока в стороне понятия лучше-хуже, а разберем вещь абсолютную: конкурентоспособность товаров.
Это проще, ибо товар, после того как произведен, отчуждается от производителя и живет собственной жизнью. Из него исчезают "качества" экономики, а остаются лишь полезность и цена. Когда на рынке соревнуются три слитка стали одинакового качества (а оно поддается контролю), то неважно, кто их произвел: демократический "синий воротничок", задавленный планом советский сталевар или раб за колючей проволокой. Конкурентоспособность таких слитков на рынке определяется исключительно их ценой. А в случае товаров менее стандартных — соотношением "качество-цена". Это — единственный критерий. Рассуждения о том, хорош или плох план, хорошо или плохо рабство, не имеют к делу никакого отношения.
Так вот, я утверждаю, что если бы советские товары допускались на свободный рынок, то они были бы настолько вне конкуренции, что никто и не подходил бы к другим товарам, пока не раскуплены все советские. Преимущество было столь невероятно, что западные экономисты в доверительных беседах говорят, что в этом есть какая-то мистическая тайна.
Рассмотрим три хорошо известных случая очень сложных товаров: алюминий, антибиотики, поездка на метро. Чистый алюминий — идеальный случай товара, на котором идеология, экономический строй и т.д. не оставляют никакого следа. Ему даже дизайн не нужен, только установленный по мировым стандартам состав. СССР производил много этого товара, и по такой низкой цене, что с самого начала перестройки к нам хлынули жулики, которые скупали алюминиевую посуду, сплющивали ее под прессом и отправляли на свою рыночную родину (фирма "Бурда моден" даже попала за это под следствие). Вывод: по такой важной для современной технологии позиции как алюминий советская экономика производила товар, побеждавший всех своих конкурентов.
