Последние годы я соединяю гражданскую активность и теоретическую работу. 5 лет я веду дискуссионный клуб «Россия». Недавно за участие в митинге протеста сутки отсидел…
– Игорь Борисович, кто может стать преемником Путина?
– Преемники обязательно найдутся, когда возникнут подходящие условия. Часто говорят: а кто вместо Путина, у нас же никого нет. На самом деле есть люди, которые вполне могли бы работать на самых высоких государственных постах: это и Михаил Ходорковский (хоть я и не во всем с ним согласен), и Михаил Касьянов, и Григорий Явлинский, и Андрей Илларионов… Они имеют опыт, они были во власти и они давно перешли в оппозицию.
Но главное не в том, чтобы найти какого-то идеального человека. В Украине не все являются сторонниками Порошенко. Но имя того, кто находится во главе государства – это вопрос не первый. Главное – создать механизм сменяемости власти. Кремль бесит то, что у вас есть выборы, что вы возвращаетесь в нормальное правовое пространство.
Когда Россия придет к такой ситуации, пусть президентом будет кто угодно, скажем, Иван Абрамович Дудаев – если он предложит хорошую программу и будет ее реализовывать, я за него проголосую. А если он наобещает и ничего не сделает, его больше не выберут. Главное – механизм политической конкуренции, открытость и сменяемость.
За постсоветский суд, самый быстрый суд в мире!
Митинг долго не начинался. В воздухе усиливалось невидимое напряжение. С внешней стороны огороженного на Болотной пространства гуляли официальные правозащитники Лукин и Сванидзе с супругой, время от времени любезно беседуя с полицейскими. Я вообразил: на жену телеведущего кидаются насильники, а он продолжает беспристрастно наблюдать и фиксировать происходящее, не вспоминая строчки А. Ахматовой, которая «была со своим народом там, где он тогда к несчастью был»?
Что было дальше известно. Участие в «марше миллионов» для меня, как и для сотен других москвичей, завершилось жестким задержанием омоновцами, доставкой в душном автозаке в отделение милиции Северное Измайлово, ночевкой на досках в холодной камере на пятерых…
На следующий день нам – двадцати четырем «североизмайловцам» обещали суд и в два часа дня на огороженную забором и колючей проволокой территорию въехал автобус с азербайджанскими номерами (видимо, стандартного транспорта не хватало). Еще часа через полтора наш автобус остановился перед зданием мирового суда в центре города. Проезд был забит людьми и транспортом разных габаритов – те, кого привезли, общались друг с другом и с теми, кто пришел выразить солидарность. Общей дружеской атмосфере не мешала ни бессонная ночь, ни общая усталость. Даже сопровождавшие нас полицейские не сильно скрывали, что смотрят на происходящее теми же глазами, что и ими сопровождаемые. Каждый бодрился и молча переживал: что присудят – сутки или десять, со штрафом или без, каждый хотел понять – успеют рассмотреть пассажиров его автобус и его собственное дело сегодня или очередная ночь опять пройдет в отеле «минус пять звездочек»?
Мне повезло – я оказался хотя и в числе последних, но из тех, кто получил шанс пройти суд в этот же вечер. В 22–45 меня, в составе заключительной группы «нарушителей закона» ввели в помещение суда. Здесь в ожидании перед нами находилось еще человек десять. Какой-то добродушный и понимающий полицейский ходил взад – вперед и уговаривал «признавать вину», иначе страшно затянете и впустую потеряете время. Пожалейте себя, нас и судью, призывал офицер… С ним соглашались. Мы видели, что большинству «не споривших» присуждали уже проведенные в изоляции сутки и они отправлялись домой. Некоторые спешили на вокзал, они приехали из других городов.
…Наконец, дверь комнаты, где проходил суд, открылась, из нее, прихрамывая, вывалился мой молодой избитый ОМОНом сокамерник и войти попросили меня.
…Чубайс Игорь Борисович, 1947-ого года рождения… зачитывал текст молодой улыбчивый судья… Гм, запнулся юрист, вы видно однофамилец?
– Не совсем, – ответил я, сохраняя оптимистичный настрой. – Тот, кого вы имеете в виду – мой младший брат. Но лучше бы на моем месте был он, неудачно шутил я, перефразируя «Бриллиантовую руку»…
– Это почему же, – моментально напрягся судья (может быть, ему привиделось, что следующим входит какой-нибудь задержанный Путин Игорь Владимирович… а потом иди, разбирай – брат, однофамилец…)
На мгновение задумался и я – а чем, собственно лучше? Но мысли возникали моментально – уход правящей анти-элиты – это прекращение омоновского беспредела, начало возрождения России… Я бы восстановил отношения с братом, носил бы ему передачи…
– Это не по делу, – попытался я снять напряжение.
– Вот и отлично, – обрадовался судейский, возвращая всех в реальность. – Вину признаете?
Я не мешкая, четко рапортовал:
– Да, конечно признаю! (В эту минуту я думал о словах Екатерины Великой, считавшей – если подданные недовольны – виноват всегда государь. Я сознавал, что как человек, профессионально занимающийся россиеведением, не сделал это высказывание общеизвестным и чувствовал свою вину.)
Может быть, у судьи были те же мысли, а возможно и другие. Но по произнесении двух – трех уже процитированных фраз процесс завершился, и меня попросили выйти в коридор. Спустя еще две минуты секретарь вручила постановление «…в виде административного ареста на срок 1 (одни) сутки» и я вышел на улицу. Ожидавшие у входа активисты дружно похлопали, а я попрощался с оставшимися и поспешил к метро, догоняя и обгоняя прихрамывавшего сокамерника.
P. S. Вернувшись домой, я обнаружил в Интернете высказывание пресс-секретаря Пескова о его желании размазать по асфальту печень митингующих. За сутки изоляции я пропустил что-то очень важное? Инаугурация отменила правовой характер государства и ввела новый красный террор? А омбудсмены всех видов и уровней, все эти лукино-сванидзе-музыкантские – они что-то способны потребовать? А ЕС слышит только на одно ухо и только про уже избитую Юлию Тимошенко?!
За последние 95 лет наш народ не раз оказывался в «безнадежном и безвыходном положении» но позднее мы всегда находили выход даже из тупика! И запомните, Песков, символ России – Ванька-встанька!!
2012 г.Дорожная карта Андрея Пионтковского
В своем посте А. Пионтковский обсуждает один из важнейших вопросов советско-постсоветской России – каким путем выйти из нашего самого продолжительного в истории системного кризиса. Поскольку я также занимаюсь этой темой, попробую высказать несколько теоретических и практических соображений.
Когда кризис начался? Ответ на этот вопрос покажет, в какую точку надо мысленно вернуться, чтобы выйти на правильный путь. Ломка традиционных устоев России началась в конце XIX века, когда происходил переходе от государства-церкви к секуляризованному обществу. Утрата веры вела к потере фундамента Российской цивилизации и построенных на ней правил. Пророческую фразу Ф. Достоевского – «Если Бога нет, все дозволено» – страна услышала и реформы Витте-Столыпина выводили Россию на новый путь. Но в ситуации смены ориентиров произошел большевицкий переворот. Вооруженный захват Зимнего дополнил провал ленинцев на выборах в Учредительное собрание, после чего большевики его разогнали. С этого момента власть в стране стала нелегитимной, опирающейся на силу и цензуру.
Существующая политическая система не реформируема, говоря точнее, ее можно варьировать, но изменения не меняют суть. Длящееся 90 лет «стояние на совке» выражается в том, что основа системы – и до, и после 91 года – власть самоназначающейся номенклатуры. Прежде ее подкрепляло обещание «светлого будущего», теперь никакой идеологии нет вообще. Свои корыстные интересы бюрократия выдает за интересы России. Дискуссия о легитимности выборов нелепа, ибо существующая избирательная машина – это беспроигрышная лотерея, в которую столоначальники играют до тех пор, пока их победа гарантирована изначально.
Сегодня многие понимают – решение возможно лишь через демонтаж действующего политического механизма. Глубину кризиса проиллюстрирую несколькими цифрами. Ведущий мировой специалист по экономической стратегии, иностранный член РАН, Владимир Квинт предсказывает коллапс российской экономики не позднее 2017 года, ему, как ни странно, вторит премьер Медведев, объявивший нынешнее состояние народного хозяйства «предгрозовым». Выступая летом в ВШЭ американский эксперт Бейли, сославшийся на данные Всемирного Банка, сообщил об оценке не-эффективности госуправления, определяемой ВБ. Каждый работающий американец добавляет к произведенному им 99 тыс. долларов, а работающий россиянин теряет 343 тыс. долларов! Я присутствовал на этом докладе и обсуждал с Бейли приведенные цифры. В живом разговоре осталось невыясненным – идет ли речь о годовом или ином периоде, но это не имеет принципиального значения. Суть в том, что как бы каждый из нас не трудился, наши губернаторы, правительства, президенты, как и генсеки и секретари обкомов почти все это теряют. Но бегать с полными ведрами, выливая воду в бочку без дна бессмысленно!
