Однако и данное постановление опять пришлось корректировать. В июле 1928 г. Центральная всеукраинская комиссия по украинизации при СНК УССР издала специальную инструкцию. В этом документе говорилось о трудностях с подбором высококвалифицированных кадров, владеющих украинским языком, для работы в государственных учреждениях СССР, действовавших на территории УССР. Для этих учреждений допускалось – временно – ведение делопроизводства на двух языках (русском и украинском). В целях обеспечения учреждений высококвалифицированными кадрами инструкция разрешала принимать на работу людей, не владевших украинским языком, но с условием, чтобы они в течение года язык все-таки выучили{258}.
Украинизация просвещения, науки и культуры
ВЫШЕУКАЗАННЫЕ ПРАВОВЫЕ АКТЫ существенно изменили статус украинского языка, они не просто его «легализовали», но даже предоставили ему определенные преимущества. По справедливой оценке О.А. Остапчук, «политика украинизации стала самым масштабным языковым экспериментом, продемонстрировав возможности активного воздействия на языковые процессы, причем как внешние, связанные с функционированием языков, так и внутренние, затрагивающие глубинные основы языка»{259}. Активно велась работа по кодификации литературных норм, по упорядочению лексики и орфографии. В 1921 г. был открыт Институт украинского научного языка, который разрабатывал научную терминологию.
Для осуществления задуманного необходимо было также унифицировать украинское правописание. С 1925 г. при украинском Совнаркоме работала Государственная комиссия для разработки правил правописания украинского языка{260}. В 1927 г. была проведена так называемая Правописная конференция, на которой предметом обсуждения стала единая система орфографии{261} (она была введена в действие в 1928 г. постановлением СНК УССР){262}.
Весьма важно то обстоятельство, что в 1920-е гг. были созданы условия, позволявшие основной части населения УССР овладеть письменным украинским языком. Именно украинский язык с середины 1920-х гг. преимущественно использовался при ликвидации безграмотности. Так, в 1925/1926 учебном году на Украине существовало 13 350 ликбезов на украинском (на русском таких ликбезов насчитывалось только 3312){263}. В 1927 г. 78% всех ликбезов проводили обучение на украинском{264}.
Была создана система обучения на украинском, причем охватывающая все уровни – от начальной школы до высшей. Особенно впечатляющие результаты были достигнуты в сфере украинизации начального образования. К 1930 г. на Украине насчитывалось 14 430 украинских начальных школ (русских – 1504){265}. В школах другого типа результаты не были столь показательными, однако, например, уже к 1925/1926 учебному году профшколы по языку обучения были на 51,9% украинскими и только на 27,6% – русскими{266}. Определенные успехи были достигнуты и в украинизации высшей школы. По состоянию на 1927 г. среди институтов было 14 украинских, 2 российских и 23 двуязычных{267}.
Однако практическое осуществление курса украинского руководства на коренизацию было чрезвычайно непростой задачей. Украинизация государственных учреждений и партийного аппарата на Украине зачастую шла не так, как планировали в Харькове. Темпы преобразований оказались значительно ниже предполагаемых. С одной стороны, катастрофически не хватало большевистских кадров, знающих украинский язык. В мае 1923 г. второй секретарь ЦК КП(б)У Д.З. Лебедь направил записку в комиссию Политбюро ЦК КП(б)У по разработке мероприятий практического проведения национальной политики с предложением в короткий срок «взять на учет всех членов партии, говорящих на украинском языке, и членов партии – коренных украинцев… выяснить украинских работников, говорящих на украинском языке, отозванных и откомандированных на территории других республик»{268}. Особенно остро ощущалась нехватка украиноязычных преподавателей в совпартшколах.
Два года спустя, в апреле 1925 г., Политбюро ЦК КП(б)У на своем заседании постановило «ввиду острого недостатка в коммунистическом университете и совпартшколах в преподавателях, владеющих украинским языком, настойчиво просить ЦК РКП об откомандировании на Украину всех товарищей, оканчивающих Свердловку, Университет Зиновьева, Институт Красной Профессуры и Коммунистическую Академию и знающих украинский язык»{269}.
Особенно напряженной была ситуация на местах. Например, когда в августе 1924 г. в одном из городов Черниговской губернии было получено предписание вести делопроизводство на украинском языке, местные партийные власти «бросились искать украинцев, могущих хотя бы чему-нибудь научить по-украински. Нет никого. Наконец нашли кого-то, но оказался исключенным из профсоюза, как чуждый элемент. Пришлось пойти на поклон – предложить принять вновь его в профсоюз – учи только. Разве не анекдот!»{270}
Особенно остро ощущалась нехватка преподавателей, знающих украинский язык, и учебников на украинском языке. Чтобы восполнить нехватку украинских кадров и сломить сопротивление старой профессуры, не желавшей переходить на украинский, привлекались украинские ученые, работавшие за границей, прежде всего в Галиции. Особенно много кадров из-за рубежа привлек к работе в вузах Н.А. Скрыпник в период своего руководства Наркомпросом в 1927-1933 гг.{271}
Изменялся и социальный состав студенчества: на смену интеллигенции и мещанству, в массе своей русскоязычным, пришла рабочая и крестьянская молодежь. При этом четко проявлялась тенденция увеличения численности украинцев среди студентов за счет уменьшения количества евреев и русских. К 1928 г. число украинцев среди студентов вузов достигло 54%, в техникумах – 63%{272}. А к следующему учебному году показатель для вузов стал еще выше – 62,8%, в 1930 г. – свыше 70%{273}. Еще одним полем украинизации стала наука. Здесь также возросло число научных сотрудников – украинцев (с 28% в 1925 г. до 45,9% в 1929 г.){274}.
Помимо науки и просвещения, украинизация затронула все стороны культурной жизни республики. На украинский язык переводились произведения русской и зарубежной классики, выросло количество периодических изданий и увеличились их тиражи. К 1928 г. выходило 58 газет на украинском языке, что составляло 68,8% от их общего количества в УССР{275}. Быстро росло количество книжной продукции на украинском языке. Если в 1927 г. она составляла 53,9%, то в 1931 г. – уже 76,9%{276}. Интенсивно шел процесс создания украинской литературы и искусства.
Украинизация в Красной Армии
ПОЛИТИКА УКРАИНИЗАЦИИ велась и в Красной Армии. В 1923 г. согласно декрету ЦИК и СНК СССР от 8 августа армия перешла на территориальную систему комплектования. В декабре этого же года решением Реввоенсовета СССР армия перешла на национально-войсковой принцип строительства. Под непосредственным руководством главы Реввоенсовета Л.Д. Троцкого была принята первая программа национально-войскового строительства в СССР.
Как известно, Троцкий был сторонником создания в республиках национальных армий, которые должны были составить общесоюзную Красную Армию. Это должно было продемонстрировать нерусским народам последовательность советской власти в решении национального вопроса. К тому же, по мысли Троцкого, такие армии могли очень пригодиться для мировой революции.
Однако в целом центральное партийное руководство во главе со Сталиным относилось к идее создания национальных войсковых центров и армий негативно: они опасались, что такие армии подпадут под влияние сепаратистов, и соглашались лишь на организацию национальных частей{277}.
Первоначальная программа не была выполнена. Уже в марте 1924 г. она была пересмотрена и существенно ограничена, а центр тяжести в деле организации национальных войсковых частей был перенесен на восток. При непосредственном участии М.В. Фрунзе специальной комиссией во главе с Ф.Э. Дзержинским была подготовлена другая – пятилетняя – программа национально-войскового строительства (1924-1929), в основе которой лежал принцип единства советских вооруженных сил. Фрунзе прямо указывал на опасность тенденции «к превращению национальных формирований в ядро национальных армий», подчеркивал ошибочность такой позиции, ее несоответствие «классовым интересам рабочих и крестьян»{278}.
В соответствии с программой в течение пяти лет предполагалось украинизировать четыре территориальные дивизии. Национальный подход предусматривал комплектацию украинским красноармейским и командно-политическим составом, использование украинского языка командованием, в политработе, украинизацию военных школ. В середине 1920-х гг. красноармейский состав частей и объединений Украинского военного округа стал в большинстве своем украинским{279}.
