При этом звучание этих слов чаще всего содержит основную согласную «м», звук, с которым у большинства народов земли начинается слово «мать». В древнееврейском алфавите буква «м» так и пишется m, а латинское и греческое (m или m) происходит от древнейшего иероглифа воды, т. е.
Важно также обратить внимание на саму идею прямой линии как максимальной периферии, и при этом прямая видится «бесконечной», а точнее, неопределенно длинной. Такая периферийная прямая преимущественно горизонтальна. Прямая радиуса, напротив, ограничена (она, как правило, отрезок) и всегда вертикальна, по меньшей мере, относительно периферии. Отсюда частный и земной смысл символа креста (в отличие от небесного и универсального), представляющего пересечение горизонтальной периферии с вертикальным радиусом.
Итак, мы можем распределить наши производные символы по трем мирам: свар =, бхувас =, бхур = или, или, или. Рассмотрение символических комплексов, связанных с этими фундаментальными представлениями, позволит лучше понять различные аспекты традиционных учений, а также логику формирования священных алфавитов древности.
Теперь обратимся к священному в индуизме слогу "ом",[50] в котором, по утверждению Брахман, содержится синтез космического знания, «шифр» всей трибхуваны. Это слово состоит из трех букв AVM, и было бы вполне естественно, чтобы каждая из них соотносилась с одним из миров. Это соотношение таково: А-бхур, U-бхувас, а М-свар. В такой расшифровке этого символа мы начинаем с периферии и движемся к центру. Иными словами, такой порядок соответствует инициации, возврату к истоку, к полюсу. Этому представлению соответствуют и графические элементы написания слова om. Горизонтальная черта () — это мир земли, периферии. Тройная спираль «колеса» — мир атмосферы (), где развернутое в мире бхур бытие сворачивается к своему центру. И наконец, точка () обозначает мир свар — мир первоинтеллекта.
Такая инициатическая логика звуков A-U-M в слоге om отличается от триады гласных A-U-I, о которой мы говорили как об изначальной тройственности, т. к. в триаде A-U-I A — соответствует точке (центру), U (или О) — периферии (окружности), а I — радиусу или среднему миру. В этой триаде подчеркивается логика проявления, и первая гласная A соотносится с принципом, от которого постепенно удаляется бытие, а не с пределом этого удаления, являющимся «первым» (A), т. е. наиболее имманентным, наиболее близким к тому, что ищет возврата к истоку, как это происходит в инициатическом символе om. Этому соответствует и сама механика произнесения этого слога, представляющего собой «вдыхание», вбирание внутрь воздуха при произношении, что соотносится с углублением в принцип, с возвратом от проявления к непроявленности.
В иероглифе om важно также графическое отражение нахождения мира бхувас под чертой мира бхур, хотя онтологически очевидно, что именно бхувас, являющийся непосредственным принципом мира бхур, обладает совершенным превосходством по отношению к бхур и должен был бы стоять над ним. Такое иероглифическое изображение, тем не менее, не является ни случайным, ни искаженным, т. к. во многих традициях мы находим аналогичное расположение посмертного мира — мира перевоплощенных душ под землей, т. е. ниже горизонтальной плоскости. К этому относится и такое характерное выражение, как "погрузиться в Меркабу", "утонуть в Меркабе" в иудейском гнозисе, описывающее состояние инициатического погружения в тонкий мир. Здесь не следует видеть ничего «инфернального», адского в прямом смысле этого слова, т. к. речь идет о скрытости, невидимости тонкого мира,[51] который расположен за завесой материального и плотного, спрятан за ней. В этом случае расположение мира мертвых внизу, под землей также указывает на «внутренность» тонкого мира, на его расположение в глубинах материально проявленных существ, внутри их сердец. Поэтому спуститься в мир мертвых, под землю, инициатически означает погрузиться во внутренние сферы, вглубь души, которая скрыта в обыденности под множеством внешних и плотных личин, скорлуп. С этим сюжетом связаны также многочисленные предания о подземных городах, где живут бессмертные.[52]
Слог om или aum может быть рассмотрен и с точки зрения проявления. В этом случае звук A будет соответствовать небу или центру (точке), звук U — промежуточному, среднему миру (спирали), а звук M — плотному миру, периферии (горизонтальной линии). Этот обратный порядок сопоставления элементов слога om с тремя мирами во многих отношениях соответствует словам Христа в "Откровении Св. Иоанна Богослова": "Азъ есмь Альфа и Омега, начало и конец". Греческая альфа A означает начало (как и A в слоге AUM), а омега W — конец. Здесь важно проследить связь между двумя последними составляющими слога om (U и M) и названием греческой буквы W — «o-mega». Лингвистически между гласными звуками U и O существует фонетическая близость; в некоторых языках, в частности, в арабском, эти два звука вообще не различаются. Таким образом UM = ОМ, и можно сказать, что в паре альфа и омега, во втором члене может содержаться сразу две символические концепции. Это подтверждается еще и тем, что звук M в санскрите — это не столько самостоятельный согласный, сколько "нозализация гласного", а, следовательно, его иногда можно рассматривать как продолжение предыдущего звука или его завершение. Сюда же следует добавить и явный графический параллелизм между тройной спиралью среднего мира в иероглифе om и двойной спиралью прописной греческой w омеги, тогда как заглавная омега W по форме, напротив, близка к еврейском букве «мем» m. В данном случае еврейская «мем» есть иероглифический аналог горизонтальной черты (как мы показали выше), а значит, в своей сущности омега (или конец) в христианской формуле может быть рассмотрена как символический аналог двух нижних миров — земли и атмосферы, представленных в одном из возможных толкований сакрального для индусов слога om как две последние буквы и соответствующие им символически элементы графического написания и.
Теперь мы можем сопоставить развитие символа "кельтского креста" в трибхуване с соответствующим развитием символа om.
Надо помнить, однако, что, согласно логике инициации, соответствие звуков в слоге AUM будет обратным.
Таким образом мы получили ряд символов, которые являются фундаментальными для многих священных традиций и из которых прямо или косвенно развились целые инициатические учения с особой структурой ритуалов, практик, текстов и сопровождающих мифов и легенд.
Глава IX. КОСМИЧЕСКИЕ ЦИКЛЫ
Символ окружности, радиуса и центра, который мы определили как центральный по отношению ко всему традиционному символическому комплексу, может быть применен и к довольно узкой области метафизики, каковой является область циклов проявления.[53] Циклы сами по себе относятся исключительно к двум низшим мирам проявленности, подверженным в той или иной степени модусу длительности. В высших же сферах, начиная с духовного «причинного» неба (свар), о цикле в полном смысле слова речи идти не может, т. к. область периферии (в рамках которой только и возможно всерьез говорить о циклах) там полностью лишена иллюзии самостоятельности, и поэтому всякое развитие осуществляется только в метафизических терминах: появление — исчезновение, без какого бы то ни было промежуточного содержания, составляющегося, собственно говоря, сущность цикла.
Цикл, в самом общем смысле, это особая форма развития или перевода возможного в действительное, проходящего в рамках длительности, т. е. последовательно и непрерывно. Циклом можно назвать, вновь возвращаясь к символу круга, внутрипериферийную перспективу существования тех онтологических модальностей, где символическое «расстояние» между полюсом окружности и самой окружностью достаточно «велико» для того, чтобы эта окружность могла бы рассматривать себя саму как нечто отдельное. Таково качество онтологических планов бхур и бхувас. Следовательно, цикличность есть качество, характеризующее эти планы с сущностной стороны.
Мы показали в предыдущей главе метафизический смысл символов
во многом предвосхитив проблематику цикличности. Здесь очень важно обратить внимание на двоякое представление о цикле — с одной стороны, как о континуальной (непрерывной) форме развития
а с другой стороны, как о дисконтинуальной (прерывной)
и. В этом отношении можно сказать, что циклы непрерывны по отношению друг к другу в рамках единого общего цикла. Но сам этот общий цикл прерывен, т. к. конечен, а следовательно, его сущностная прерывность должна как-то отражаться и на внутренних циклах. Так оно и происходит в действительности, коль скоро каждый цикл имеет конец, после которого без перерыва начинается новый цикл, подобный предыдущему, но не тождественный с ним.
