8. Прав Фрумкин, утверждая, что надо повысить цены на хлеб и усилить борьбу с самогоноварением. Но опять-таки странно было бы думать, что Фрумкин открыл этим Америку. Борьба с самогоноварением идет у нас с января этого года. Борьбу надо усилить, и она будет усилена, хотя Фрумкин не может не знать, что деревня будет этим недовольна. Что касается повышения цен на хлеб, то Фрумкин не может не знать, что повышение цен предрешено у нас в Политбюро для начала нового заготовительного года еще в феврале этого года, т. е. за четыре месяца до появления письма Фрумкина. Еще раз: стоило ли “огород городить” насчет повышения цен?
9. При первом взгляде может показаться, что письмо Фрумкина составлено под флагом защиты дела союза с середняком. Но это только видимость. На самом деле письмо Фрумкина является ходатайством за облегчение кулака, ходатайством за отмену ограничений в отношении кулака. Кто хочет укрепить дело союза с середняком, тот не может требовать ослабления борьбы с кулачеством.
Обеспечение прочного союза с середняком является важнейшей задачей нашей партии. Но обеспечить такой союз возможно лишь при условии решительной борьбы с кулачеством, при условии превращения бедноты в опору пролетариата в деревне, наконец, при готовности и умении с нашей стороны идти на длительное соглашение с середняком, могущее упрочить союз с ним и укрепить позиции пролетариата в борьбе за социалистическое строительство.
Наша политика в этой области должна быть рассчитана не на ослабление борьбы с капиталистическими элементами деревни, а на “соглашение пролетариата с средним крестьянством”, на “длительный период сотрудничества с средним крестьянством”, на “союз и соглашение победоносного пролетариата со средним крестьянством” (см. резолюцию VIII съезда партии “Об отношении к среднему крестьянству”). [37]
И. Сталин
20 июня 1928 г.
Печатается впервые
Против опошления лозунга самокритики
Лозунг самокритики нельзя рассматривать, как нечто мимолетное и скоропреходящее. Самокритика есть особый метод, большевистский метод воспитания кадров партии и рабочего класса вообще в духе революционного развития. Еще Маркс говорил о самокритике как о методе укрепления пролетарской революции. [38] Что касается самокритики в нашей партии, то начало самокритики восходит к началу появления большевизма в нашей стране, к первым же дням его зарождения, как особого революционного течения в рабочем движении.
Известно, что Ленин еще весной 1904 года, когда большевизм не являлся еще самостоятельной политической партией, а работал вместе с меньшевиками в составе одной социал-демократической партии, — известно, что Ленин уже тогда звал партию к “самокритике и беспощадному разоблачению собственных минусов”. Вот что писал тогда Ленин в своей брошюре “Шаг вперед, два шага назад”:
“Они (т. е. противники марксистов. — И.Ст.) злорадствуют и кривляются, наблюдая наши споры; они постараются, конечно, выдергивать для своих целей отдельные места моей брошюры, посвященной недостаткам и недочетам нашей партии. Русские социал-демократы уже достаточно обстреляны в сражениях, чтобы не смущаться этими щипками, чтобы продолжать, вопреки им, свою работу самокритики и беспощадного разоблачения собственных минусов (курсив мой. — И.Ст.), которые непременно и неизбежно будут превзойдены ростом рабочего движения. А господа противники пусть попробуют представить нам картину действительного положения дел в их “партиях”, хоть отдаление приближающуюся к той, которую дают протоколы нашего второго съезда!” (т. VI, стр. 161 [39]).
Поэтому совершенно не правы те товарищи, которые думают, что самокритика есть мимолетное явление, мода, которая должна в скором времени выйти в тираж так же, как выходит обычно в тираж всякая мода. На самом деле самокритика есть неотъемлемое и постоянно действующее оружие в арсенале большевизма, неразрывно связанное с самой природой большевизма, с его революционным духом.
Иногда говорят, что самокритика — вещь хорошая для партии, которая не пришла еще к власти и которой “нечего терять”, но самокритика опасна и вредна для партии, которая уже пришла к власти, которая имеет в окружении враждебные силы и против которой могут использовать враги разоблачения ее слабостей.
Это неверно. Это совершенно неверно! Наоборот, именно потому, что большевизм пришел к власти, именно потому, что большевики могут зазнаться благодаря успехам нашего строительства, именно потому, что большевики могут не заметить своих слабостей и тем облегчить дело своих врагов, — именно поэтому нужна самокритика особенно теперь, особенно после взятия власти.
Самокритика имеет своей целью вскрытие и ликвидацию наших ошибок, наших слабостей, — разве не ясно, что самокритика в условиях диктатуры пролетариата может лишь облегчить дело борьбы большевизма с врагами рабочего класса? Ленин учитывал эти особенности положения после взятия власти большевиками, когда он писал в своей брошюре “Детская болезнь “левизны” в коммунизме” в апреле-мае 1920 года:
“Отношение политической партии к ее ошибкам есть одна из важнейших и вернейших критериев серьезности партии и исполненная ею на деле ее обязанностей к своему классу и к трудящимся массам. Открыто признать ошибку (курсив мой. — И.Ст.), вскрыть ее причины, проанализировать обстановку, ее породившую, обсудить внимательно средства исправить ошибку — вот это признак серьезной партии, вот это исполнение ею своих обязанностей, вот это— воспитание и обучение класса, а затем и массы” (т. XXV, стр. 200).
Ленин был тысячу раз прав, когда он говорил на XI съезде партии в марте 1922 года:
“Пролетариат не боится признать, что в революции у него то-то вышло великолепно, а то-то не вышло. Все революционные партии, которые до сих пор гибли, — гибли от того, что зазнавались и не умели видеть, в чем их сила, и боялись говорить о своих слабостях (курсив мой. — И.Ст.). А мы не погибнем, потому что не боимся говорить о своих слабостях, и научимся преодолевать эти слабости” (т. XXVII, стр. 260–261).
Вывод один: без самокритики — нет правильного воспитания партии, класса, масс; без правильного воспитания партии, класса, масс — нет большевизма.
Почему лозунг самокритики получил особо актуальное значение именно теперь, именно в данную историческую минуту, именно в 1928 году?
Потому что теперь ярче, чем год или два года назад, обнаружилось обострение классовых отношений как по линии внутренней, так и по линии внешней.
Потому что теперь ярче, чем год или два года назад, вскрылось наличие подкопной работы классовых врагов Советской власти, использующих наши слабости, наши ошибки против рабочего класса нашей страны.
Потому что уроки шахтинского дела и “заготовительных маневров” капиталистических элементов деревни плюс наши ошибки планового порядка не могут и не должны пройти для нас бесследно.
Нужно поскорее освобождаться от наших ошибок и слабостей, вскрытых шахтинским делом и заготовительными затруднениями по хлебу, если мы хотим укрепить революцию и встретить врагов во всеоружии.
Нужно поскорее вскрывать наши слабости и ошибки, которые еще не вскрыты, но которые несомненно существуют, если мы не хотим быть застигнутыми врасплох всякого рода “неожиданностями” и “случайностями” на радость врагам рабочего класса.
Медлить здесь — значит облегчить дело наших врагов, усугубить наши слабости и ошибки. Но сделать все это невозможно без развертывания самокритики, без усиления самокритики, без вовлечения миллионных масс рабочего класса и крестьянства в дело выявления и ликвидации наших слабостей, наших ошибок.
Апрельский пленум ЦК и ЦКК был поэтому совершенно прав, когда он сказал в своей резолюции по шахтинскому делу, что:
“Главнейшим условием для обеспечения успешного проведения всех намеченных мероприятий должно быть действительное проведение в жизнь лозунга XV съезда о самокритике” [40] (курсив мой. — И.Ст.).
Но чтобы развернуть самокритику, надо прежде всего преодолеть целый ряд препятствий, стоящих перед партией. Сюда относятся культурная отсталость масс, недостаток культурных сил пролетарского авангарда, наша косность, наше “комчванство” и т. п. Однако одним из самых серьезных препятствий, если не самым серьезным препятствием, является бюрократизм наших аппаратов. Речь идет о наличии бюрократических элементов в составе наших партийных, государственных, профессиональных, кооперативных и всякого рода других организаций. Речь идет о бюрократических элементах, которые живут нашими слабостями и ошибками, которые боятся, как огня, критики масс, контроля масс и которые мешают нам развернуть самокритику, мешают нам освободиться от наших слабостей, от наших ошибок. Бюрократизм в наших организациях нельзя рассматривать, как только лишь волокиту и канцелярщину. Бюрократизм есть проявление буржуазного влияния на наши организации. Ленив был прав, когда он говорил:
