И, тем не менее, западный обыватель дрожал от страха! От страха перед тем, что он падет жертвой либо сатанинской сети немецких шпионов, саботажников и отравителей, либо погибнет от града бомб с небес.
Все мыслимые сценарии разных бед и катастроф оказались вбитыми в сознание западного человека еще до начала реальной войны. И это до боли напоминает нынешние дни. Скажем, сценарий с использованием пассажирских самолетов в роли крылатых ракет для террористических ударов был использован в нескольких книгах и фильмах-блокбастерах Голливуда задолго до сентября 2001-го. К этому сюжету прибегали и Стивен Кинг, и Том Клэнси. С семидесятых годов литература, кино и масс-медиа на все лады описывали возможные планы террористических нападений на США или Европу (биологическое, химическое, компьютерное), все эти леденящие душу сценарии со взрывами реакторов атомных станций и опасных химических производств, разрушением систем электроснабжения, плотин на реках и т.д.
А вы говорите, что история кого-то учит! Как ни крути, а Сверхновой России (Неоимперии, СССР-2) немецкий опыт окажется ох как ценен! В случае чего, конечно…
Но события 1938 — половины 1939 гг. оказались лишь прелюдией к куда более захватывающим операциям в стиле «технотриллер». Именно дальше во всей красе предстала гитлеровская стратегия: «Напугать до смерти — и взять голыми руками».
Глава 4. Первая расправа: Польша
Война спецназа и боевиков пятой колонны
В сентябре 1939 года немцы играючи расправились с Польшей. Авиация Геринга господствовала в небе. Эта скоротечная война стала триумфом «стратегии блицкрига», началом революции в военном деле, пример которой до сих пор вдохновляет американских стратегов. (Они хотят сотворить нынче подобную революцию).
В этой войне немцы постарались от души. Они применили не только танки и авиацию, но и пятую колонну, и дерзкие операции сил спецназначения. Они полностью использовали выгоды своего положения: ведь в Польше той поры (по выражению Станислава Лема — стране унылой и провинциальной) жили сотни тысяч немцев, попавших под власть Варшавы после отторжения некоторых районов от Германии в 1918 году. А еще — много западных украинцев, ненавидевших и поляков, и русских. Не случайно в 1938 году немецкая военная разведка-абвер создала учебные центры на озере Химзее (близ Берлина) и в Квентцуге под Бранденбургом, где готовились украинские диверсанты-оуновцы для операций против Польши и СССР. Появился центр для оуновцев юго-восточнее Зальцбурга в Дахштейнских горах. Здесь с 1 августа прошли подготовку 250 западноукраинцев, где их учили действовать мелкими подразделениями абсолютно самостоятельно. (Справедливости ради отметим, что Гитлер, не желая испортить отношения со Сталиным, этих бандеровцев в ход тогда не пустил).
Тайную подготовку с сокрушению Польши немцы начали уже в конце лета 1939 года. Под руководством майора Шмальшлегера в Польшу забросили несколько групп агентов-радистов. В глубокий тыл на парашютах опустился десант из «Добровольческого корпуса судетских немцев» — чтобы в «день Д» начать диверсии на транспортных узлах, дезорганизуя мобилизацию и передислокацию польской армии. Началось и вооружение подпольных боевых групп западноукраинских националистов и местных немцев, причем оружие для них Абвер ввозил через территорию сопредельной Румынии. В Польше понемногу распространялась шпионобоязнь. В одном только Торуньском воеводстве поляки арестовали 53 человека, сочтенных агентами гитлеровского абвера. С марта по август 1939-го в Польше оказалось рассмотрено шестьсот дел о шпионаже — вдвое больше, чем за все три предыдущих года!
23 августа 1939-го заместитель шефа абвера Канариса, генерал Лахузен подписывает совершенно секретную инструкцию № 1540/39. В ней прямо говорится: в Польше нас поддержат представители национальных меньшинств. Их боевиков можно использовать в форме регулярной польской армии. Можно посылать их для захвата отдельных населенных пунктов под видом беженцев. А можно и бросить их в дело как парашютистов — либо в немецких военных комбинезонах ВДВ, либо в гражданской одежде.
Оружие и экипировку для таких боевиков нужно размещать на дивизионных пунктах базирования. Захватывая в плен солдат польской армии, нужно создать временные прифронтовые сборные пункты. Туда же надо отправлять и тех, кто сдался наступающим частям вермахта добровольно. Представителей национальных меньшинств необходимо тут же отделять от собственно поляков. Организацию как базы снабжения для боевиков, так и сборного пункта (оба — при дивизии) возлагается на старшего офицера службы разведки и контрразведки дивизии. Лахузен позаботился и о тех, кто уже действует в тылу поляков (группы саботажа и военные организации). Поскольку оповестить их всех об изменениях в системе опознавательных знаков и паролей невозможно, они могут попасть в руки наступающих немецких частей. Чтобы сгоряча их к стенке не поставили, абвер распорядился обращаться с ними не как с пленными, а как с поднадзорными — до выяснения всех обстоятельств.
Армия тотчас выпустила на основании этой инструкции памятку для немецких солдат. В ней четко говорилось: в Польше — много наших. Они будут помогать Вермахту. Они начнут переходить на его сторону с оружием и снаряжением. Не исключено, что впереди армии будут действовать специальные подразделения из польских нацменьшинств (немцев, чехов и украинцев), не одетые в немецкую военную форму. Их задачи — захват, удержание и разминирование важных мостов, диверсии в тылу польской армии. Для того, чтобы не спутать их с врагом, разработана система специальных отличительных знаков. Например, у них будут носовые платки с желтым кругом в центре или светло-голубые нарукавные повязки — тоже с желтой окружностью. Не исключено, что боевики окажутся одетыми в серо-коричневые комбинезоны с эмблемой стилизованной гранаты в желтых петлицах или нацепят на рукава повязки со свастикой. Общий пароль для всех боевых групп из польских немцев, чехов, украинцев и русских — «эхо» (это слово одинаково звучит на их языках).
Особо оговаривалось: не все польские немцы смогут уклониться от призыва в польскую армию, а часть из них будет выполнять в ней секретные задания Берлина. Поэтому нужно бережно отделять неполяков из общей массы взятых пленных...
Сама эта памятка превратилась в сильное психологическое оружие. Буквально через два дня после начала боевых действий экземпляр этого документа попал в руки поляков, нашедших его в сбитом над Познанью самолете. И мы еще увидим, какую волну слепой паники принесет эта бумага...
Урок для нас сегодня:
Таким образом, Гитлер с самого начала готовился вести войну, наплевав на все Женевские конвенции и западные правила. Нужно воевать в гражданской одежде — будем воевать! Это — преступление по правилам «цивилизованного мира»? Не волнует! Победителя не судят. Да, есть над чем подумать сегодня. Представьте себе: Запад на нас напал — а в его тылу начинают оперировать отряды, одетые либо в «гражданку», либо в форму полиции, в мундиры солдат армий НАТО, какого-нибудь управления по борьбе с оборотом наркотиков.
Учтем еще один урок: у немцев нашелся вождь, не испугавшийся взять на себя всю полноту ответственности за такие решения. Лидер, не испугавшийся никаких международных трибуналов и «осуждения цивилизованного мира». Поэтому и немецкие военные действовали так эффективно. Ведь они тоже могли не опасаться — вождь не «подставит» их, не скажет «А я об этом не знал», не свалит вину на офицеров. И этот фактор решительного лидера, как оказалось, утраивает силу и решительность армии и спецслужб.
Таким образом, немцы в конце августа тридцать девятого начали войну в стиле «экшн» — динамичную, ошеломительную, ломающую все правила. Скрещение действий быстро подготовленного спецназа с операциями пятой колонны повергли поляков в шок и растерянность. Историю Польской кампании читаешь как захватывающий боевик...
Начал войну гитлеровский спецназ. Вот всего лишь один пример его деятельности, о котором написал Александр Уткин в «Независимом военном обозрении»:
«…Накануне нападения нацистской Германии на Польшу в 1939 г. большая группа немецких диверсантов (до 80 человек) под командованием обер-лейтенанта Граберта проникла на польскую территорию. Ранним утром 1 сентября они оказались на железнодорожном вокзале города Катовице и смешались с толпой пассажиров. Как только польские саперы, получившие сообщение о германском вторжении, начали минировать центр управления движением, они тут же были атакованы переодетыми немецкими военнослужащими, открывшими стрельбу из автоматов и забросавших поляков ручными гранатами. В это время другие диверсанты вызвали панику среди гражданских лиц на вокзале. В результате крупнейший в юго-западной Польше железнодорожный узел в тот же день достался частям вермахта в целости и сохранности…»
