И тут, совершенно для меня неожиданно, Андропов предложил мне пост первого заместителя начальника вновь создаваемого Управления по борьбе с идеологической диверсией.
—По всей видимости, Главное управление контрразведки (в то время я работал там) я не устраиваю, и мне следует либо согласиться с вашим предложением, либо уходить,— сказал я.
Юрий Владимирович попросил меня все же высказать свое отношение к идее создания нового подразделения. Я усомнился: не будет ли оно повторять то, что уже было, не окажется ли новое управление аналогом Секретно-политического отдела НКВД (СПО), который занимался политической оппозицией и работа которого уже подвергалась беспощадной критике все последнее десятилетие.
—Нет, новое управление не будет повторением СПО,— возразил Андропов,— оно должно отвечать задачам сегодняшнего дня. Ты не можешь не согласиться с тем, что сейчас идет мощная психологическая атака на нас, это же не что иное, как самая настоящая идеологическая война, решается вопрос кто кого. Мы, коммунисты, стоим на твердых позициях и полны решимости укреплять Советское государство, а наши идеологические противники прилагают все силы, для того чтобы разрушить его. Мы обязаны знать их планы и методы работы, видеть процессы, происходящие в стране. Это очень важно. Нам необходимо использовать самые разные источники: как легальные учреждения, социологические институты или информацию в печати, так и данные наших спецслужб. Помимо явлений, которые лежат на поверхности, существуют еще и тайные пружины, и немаловажную роль здесь играет работа наших органов. Вот, к примеру, сегодня мы занимались проблемой крымских татар. Ты видишь одно, а тот, кто не изучил этот вопрос основательно и не знает всех тайных рычагов, видит совсем другое. Очень важно научиться распознавать и хорошо понимать внутренние глубокие процессы. Мне представляется, что главной задачей создаваемого управления является глубокий политический анализ ситуации и по возможности наиболее точный прогноз. Новое управление должно противостоять идеологической экспансии, направляемой из-за рубежа, стать надежным щитом против нее. И здесь очень важна роль чекистских методов работы…
«Чекистские методы? Что он имеет в виду?» — подумал я. Видимо, речь идет о создании своего рода Управления политической контрразведки. Андропов не скрывал, что ощущение необходимости такого подразделения он вынес из венгерских событий 1956 года, очевидцем и участником которых был, находясь в Бухаресте на посту посла СССР. Чекистские методы у многих отождествляются с тем, что именуется «политическим сыском», «охранкой»,— это неправильно. Об этом шла речь в тот памятный для меня вечер.
В итоге мы пришли к выводу, что нельзя занимать страусиную позицию. Либо вы защищаете власть, государство, либо создаете видимость деятельности, прикрываясь громкими фразами.
Основной функцией органов госбезопасности является защита конституционного строя — не правителей, а именно устоев государства.
В любом государстве спецслужбы глубоко и основательно изучают внутреннюю обстановку и предупреждают процессы, угрожающие строю. Во многих странах Запада под постоянным контролем находятся группы населения, такие, как, к примеру, иммигранты. Во Франции, например, во время визитов высокопоставленных лиц неблагонадежные элементы в целях безопасности высылаются на Корсику. Трудно представить, как могло бы ФБР узнать, что происходит в коммунистической партии США, не имея там агентов. Как могли бы бороться американские спецслужбы с экстремистскими афроамериканскими организациями, если бы не знали обстановку «изнутри». Оценить же обстановку можно только с помощью сложившихся и проверенных методов, применяемых спецслужбами во всем мире.
Кто же должен этим заниматься? Конечно, контрразведка. Это известный легально существующий во всех государствах политический орган. Именно политический, так как основной смысл работы контрразведки в политическом контроле над ситуацией. Поэтому словосочетание «политический сыск» искажает смысл необходимой для государства работы, ставя знак равенства между законными действиями и беззаконием.
Это — схематичное изложение соображений Андропова о задачах создаваемого управления. Мне было в тот момент ясно: он тщательно и глубоко продумал перестройку системы органов КГБ. Осознав основной смысл плана, я понял, что это важное и нужное дело, и, подумав, дал согласие. Начальником управления стал бывший секретарь по пропаганде из Ставропольского краевого комитета партии В.Ф. Кадышев, я — его первым заместителем. Встал вопрос и о других заместителях, я предложил три кандидатуры, Андропов назвал еще одну. Я промолчал. Он еще раз повторил фамилию этого человека, я опять никак не прореагировал.
—Как ты вообще относишься к людям, с которыми тебе предстоит работать? Что можешь о них сказать?— спросил Андропов.
—Юрий Владимирович, если вы меня вызовете через полгода, я изложу свою точку зрения. Сегодня же никаких характеристик давать не буду. К вам сейчас идет много людей и с добром, и со злом. Есть и такие, кто хочет себя показать, а товарища утопить. Поэтому мне, пока не хотелось бы давать характеристики. Через полгода вы сами многое увидите, у вас сложится обо всем собственное мнение и будет больше информации. Вот тогда я и скажу, как отношусь к некоторым нашим сотрудникам.
Андропов улыбнулся не то одобрительно, не то иронически, но условие мое принял. И ровно через полгода позвонил:
—Ты знаешь, что за день сегодня?
—Догадываюсь…
—Ну приходи, потолкуем…
* * *
Управление, созданное Андроповым для борьбы с идеологической диверсией противника, назвали 5-м, я провел в нем дальше всю свою профессиональную жизнь. Есть смысл привести информацию о нем, помещенную на официальном сайте ФСБ России:
«В записке в ЦК КПСС о целесообразности образования самостоятельного управления по борьбе с идеологическими диверсиями противника №1631-А от 3 июля 1967г. Ю.В. Андроповым подчеркивалось: «Имеющиеся в Комитете государственной безопасности материалы свидетельствуют о том, что реакционные силы империалистического лагеря, возглавляемые правящими кругами США, постоянно наращивают свои усилия в плане активизации подрывных действий против Советского Союза.
При этом одним из важнейших элементов общей системы борьбы с коммунизмом они считают психологическую войну…
Замышляемые операции на идеологическом фронте противник стремится переносить непосредственно на территорию СССР, ставя целью не только идейное разложение советского общества, но и создание условий для приобретения у нас в стране источников получения политической информации.
В 1965–1966гг. органами госбезопасности в ряде республик было вскрыто около 50 националистических групп, в которые входили свыше 500 человек. В Москве, Ленинграде и некоторых других местах разоблачены антисоветские группы, участники которых в так называемых программных документах декларировали идеи политической реставрации…
Под влиянием чуждой нам идеологии у некоторой части политически незрелых советских граждан, особенно из числа интеллигенции и молодежи, формируются настроения аполитичности и нигилизма, чем могут пользоваться не только заведомо антисоветские элементы, но также политические болтуны и демагоги, толкая таких людей на политически вредные действия…»
В этой связи предлагалось создать в центральном аппарате КГБ самостоятельное Управление (пятое), возложив на него функции:
—организации работы по выявлению и изучению процессов, могущих быть использованными противником в целях идеологической диверсии;
—выявления и пресечения враждебной деятельности антисоветских, националистических и церковно-сектантских элементов, а также предотвращения (совместно с органами МВД) массовых беспорядков;
—разработки в контакте с разведкой идеологических центров противника, антисоветских эмигрантских и националистических организаций за рубежом;
—организации контрразведывательной работы среди иностранных студентов, обучающихся в СССР, а также по иностранным делегациям и коллективам, въезжающим в СССР по линии Министерства культуры и творческих организаций.
Эта записка была рассмотрена Политбюро ЦК КПСС 17 июля 1967г., и был одобрен проект Постановления Совета Министров СССР, которое было принято в тот же день (№676–222 от 17 июля 1967г.).
Как отмечалось в записке Андропова в ЦК КПСС от 17 апреля 1968г. «О задачах органов госбезопасности по борьбе с идеологической диверсией противника», в отличие от ранее действовавших аналогичных подразделений (секретно-политических отделов, 4-го Управления МВД — КГБ), вновь создаваемые в центре и на местах подразделения призваны вести борьбу с идеологической диверсией, инспирируемой противниками СССР из-за рубежа.
