кого угодно (прибыль необходимо было разделять надлежащим образом), а банкам США было запрещено иметь дочерние предприятия (для поддержания конкуренции).
Это привело к учреждению специальных транснациональных финансовых институтов, у которых есть офисы в каждом городе и на каждой важной с финансовой точки зрения улице в крупнейших городах. Однако поддержание такой обширной сети требовало бы больших денег, при этом доходов от этих институтов не хватало — при условии, что они проводят обычные коммерческие операции. Грубо говоря, упор был сделан не на рентабельность, а на создание такого присутствия, которое сможет покрыть все экономические зоны планеты.
Сберегательные кассы в Советском Союзе — яркий пример подобной стратегии. Их открыли в каждом районе каждого города просто потому, что они были нужны людям. Сегодня Сбербанк, который унаследовал эту сеть, закрывает многие из таких отделений, потому что они не обеспечивают требуемых финансовых выгод. То же можно сказать и о большинстве транснациональных банков: большинство их подразделений несут убытки и требует огромных инвестиций.
Следовательно, до тех пор, пока в мире наблюдался экономический рост и, что более важно, печатались деньги, сохранять и развивать эту сеть имело смысл. Общий доход был гигантским, и часть его нетрудно было перенаправить на общие цели. Однако в 2008 г. начался кризис, который существенно сократил доходы банков. В 2014 г. США сократили объёмы печатания денежных знаков (они печатают ровно столько денег, сколько требуется для поддержания американского бюджетного дефицита). Доллар США не мог больше расширяться. Инфляция была неизбежна, а США не могли это позволить. В результате у транснациональных банков возникли проблемы.
Они почувствовали это уже в начале 2011 г. Банкиры и финансисты попытались отобрать у США право на выпуск глобальной валюты и передать его тому, что, как ожидалось, станет «Центробанком центробанков». Таковым виделся некий наднациональный институт, который получил бы исключительные права на выпуск глобальной валюты во время финансового кризиса. Американский доллар при этом оставался бы национальной валютой, и его печатание было бы ограничено объёмами, установленными «Центробанком центробанков».
На встречах в верхах «Группы восьми» и «Группы двадцати» в тот период было решено учредить такой институт в рамках МВФ, и уже полным ходом шло техническое обсуждение долей. Однако затем начался скандал со Стросс-Каном[5], и тема исчезла из медийного пространства и из контактов руководителей крупнейших государств. США не допустили утраты контроля над выпуском глобальной валюты.
Мировая экономика на грани краха
Сегодня экономические проблемы достигли такого масштаба, что уже не могут быть решены посредством вмешательства государства. Вся западная финансовая система может столкнуться с катастрофическим крахом пузыря деривативов объёмом в 2 квадриллиона долларов (двойка с 15 нулями), а также кредитных дефолтных свопов и других экзотических инструментов[6]. Общая сумма глобального долга достигла беспрецедентных 217 трлн. долл.[7] Глобальный долг составляет порядка 325 % мирового ВВП. Операции с участием 10 трлн. долл. глобального долга (долговые обязательства, ценные бумаги, деривативы и т. д.) проводятся с отрицательными процентными ставками. Американский долг составляет 20 трлн. долл. Коэффициент риска европейских банков на уровне 28:1. Даже малейшее изменение процентных ставок способно привести к глобальному экономическому краху.
В Европе дела обстояли ненамного лучше. Объём долга пяти стран Европейского Союза[8] — Великобритании, Италии, Германии, Франции и Испании — превышает один трлн. евро. «Италия занимает третье место по объёмам рынка суверенных облигаций с государственным долгом свыше 2,5 триллионов долл. Большая часть этой задолженности управляется шаткой европейской банковской системой; это лишь повышает вероятность того, что возможный дефолт Италии потрясёт всю глобальную финансовую систему до самого основания»[9]. «Итальянским банкам сегодня принадлежит порядка 360 млрд. евро в виде просроченных кредитов, что составляет невероятные 18 % их кредитных портфелей. И если этого самого по себе вдруг окажется мало, то помимо прочего итальянские банки также держат небезопасно большие объёмы итальянского государственного долга, которые на данный момент составляют более 10 % их общих активов…. Уровень государственного долга страны возрос до 100 % ВВП в 2008 и до 133 % в ВВП на сегодняшний день»[10]. По данным нового исследования, проведённого итальянским инвестиционным банком Медиобанка (Mediobanca), 114 из почти 500 банков Италии являются банкротами, включая такие гиганты, как Monte dei Paschi di Siena, Veneto Banca и Banco Popolare di Vicenza[11].
В Германии «общий риск участия в деривативных сделках банка Deutsche Bank составляет 42 трлн. долл. Банк, биржевой курс акций которого упал почти в два раза в течение лишь одного года, покоится на внушительной коллекции сомнительных продуктов, по стоимости в десять раз превышающих весь ВВП Германии. И, по всей видимости, крупнейший кредитодатель Германии сегодня балансирует на грани краха. Это пугающе схоже с положением компании Lehman Brothers, которая специализировалась на оказании глобальных финансовых услуг, и крах которой в 2008 году спровоцировал кризис кредитования и глобальный финансовый спад»[12].
Фактически на два банка, JP Morgan и Deutsche Bank, приходится около 20 % общего объёма рисков участия в деривативных сделках. «У каждого из них по 50 с лишним трлн. долл., потенциально подверженных риску. Коэффициент финансового рычага Deutsche Bank составляет 2000. Представьте, что обещаете купить дом стоимостью $2000, имея на руках активы в 1 доллар»[13].
Ожидается, что к 2050 г. глобальный долг достигнет 1140 трлн. долл.[14] Долг Китая раздулся почти до 250 % ВВП. В конце 2016 года объём полученных Китаем заимствований возрос до 25,6 трлн. долл., что эквивалентно 249 % объёма производств[15]. Государственный долг Японии в 2016 году достиг рекордных 250,40 % ВВП страны[16].
Весь мир — театр. В нём женщины, мужчины — все актёры.
Крах неизбежен. Это лишь вопрос времени.
В США порядка 100 миллионов американцев безработные. 50 миллионов американцев выживают благодаря талонам на питание. Индекс мучений (misery index), представленный ЦРУ (рассчитан на основе реальной инфляции + реальной безработицы) равен 32,89. Для сравнения: в наиболее тяжёлый период Великой депрессии этот показатель был равен 27. Федеральный резерв распоряжается 56,2 млрд. долл. наличными, однако при этом долг США составляет 20 трлн. долл. Коэффициент риска ФРС составляет 77:1. Соотношение долга США к ВВП — 331 %.
По подсчётам Бюджетного управления Конгресса (БУК), в последующие годы долговые обязательства увеличатся по меньшей мере ещё на 10 трлн. долл., и бюджетный дефицит США от года к году будет только возрастать[17].
Эти прогнозы стали известны вскоре после публикации годового отчёта системы социального обеспечения, в котором показано, что вся программа страхования быстрыми темпами оказывается без средств. «Государственные пенсионные фонды США испытывают дефицит в 3,85 трлн. долл., которые необходимы для выплаты пособий по старости как уже вышедшим на пенсию, так и в будущем ныне экономически активному населению»[18]. И, конечно,
