Радость от ответственности в разработке великих решений в борьбе наций будет, конечно, тем больше, чем больше участников, путем наблюдения за своим Народом, смогут сделать вывод, что даже ошибки не смогут уничтожить жизненную силу нации. Ибо в конечном итоге Народ, внутренне здоровый по своей сути, не может быть стерт из-за поражений на поле боя. Таким образом, поскольку Народ обладает этим внутренним здоровьем, с условием достаточного расового значения, мужество в сложных предприятиях может быть больше, так как даже провал не будет, безусловно, означать гибель такого Народа. А вот Клаузевиц прав, когда в своих принципах он утверждает, что со здоровым Народом, такие поражения могут повторно привести к возрождению позднее, и что, наоборот, только трусливое подчинение, то есть упасть и сдаться на произвол судьбы, может привести к окончательной его ликвидации. Нейтралитет, однако, который сегодня рекомендуют нашему Народу как единственно возможное действие, на самом деле не что иное, как безропотная сдача судьбе, определяемой иностранными державами. И только в этом состоит симптом и возможность нашего упадка. Если же, наоборот, наш Народ сам предпринял неудачные попытки добиться свободы, этот фактор, который был бы полезным для сил нашего Народа, лежал бы в самом проявлении такого отношения. Действительно, пусть не говорят, что это политическая прозорливость удерживает нас от таких шагов. Нет, это жалкая трусость и отсутствие принципов, которые в данном случае, как это часто бывало в истории, пытаются связать с разумом. Очевидно, Народ под давлением иностранных держав может быть принужден обстоятельствами выдержать годы иноземного гнета. Но чем меньше Народ может серьезно совершить вовне против непреодолимый силы, тем более, однако, его внутренняя жизнь будет стремиться к свободе и ничего не оставит без внимания, что может быть пригодно для изменения мгновенно данных однажды условий, поставив на кон всю силу такого Народа. Будут терпеть ярмо иностранного завоевателя, сжав кулаки и стиснув зубы, ожидая своего часа, который предоставит первую возможность избавления от тирана. Нечто подобное может быть возможным под давлением обстоятельств. Но что представляется сегодня, как политическая мудрость, однако, есть на деле дух добровольного подчинения, беспринципного отказа от любого сопротивления, по сути, бесстыдной травли тех, кто осмеливается думать о таком сопротивлении, чья работа, очевидно, может служить возрождению Народа. Это дух внутреннего саморазоружения, уничтожения всех моральных факторов, которые в один прекрасный день могут служить возрождению этого Народа и Государства. Этот дух действительно не может прекратить политическую прозорливость, ибо на самом деле это уничтожающая Государство непорядочность.
И, конечно, этот дух должен ненавидеть все попытки активного участия нашего Народа в будущем Европейском развитии, потому что необходимость борьбы против этого духа в самом деле заключается в простой попытке такого участия.
Однако, если руководство Государства, как представляется, само подвергнуто этому развратному духу, то это становится задачей оппозиции, которая понимает, и, следовательно, представляет собой реальные жизненные Народные силы - написать борьбу [образование] за национальное возрождение, а через него - за национальную честь, на своих знаменах. И это не должно позволить себе быть запуганным утверждением, что внешняя политика является задачей ответственного руководства Государства, ибо не было такого ответственного лидерства в течение длительного времени. Наоборот, нужно придерживаться концепции, что, помимо формальных законов моментальных правительств, существуют вечные обязательства, которые заставляют всех членов нации делать то, что воспринимается как необходимые для существования Народного Сообщества. Даже если это стоит тысячи раз в оппозиции к намерениям плохих и некомпетентных правительств.
Поэтому именно в Германии в настоящее время высокие обязательства должны возлагаться на так называемую Национальную Оппозицию, ввиду неспособности общего руководства нашего Народа установить четкую цель иностранной политики, а также готовить и воспитывать наш Народ для исполнения этих идей. В первую очередь, нужно начать беспощадную войну против надежды, широко распространенной сегодня, что наша судьба может быть несколько изменена путем активного сотрудничества с Лигой Наций. В общем, нужно видеть то, что наш Народ постепенно осознает, что мы не должны ожидать улучшения Немецкой ситуации от учреждения, представители которого являются заинтересованными сторонами в нашем современном несчастье. Кроме того, нужно углублять убеждение, что все социальные устремления - Утопические обещания, лишенные какой-либо реальной стоимости без восстановления Немецкой свободы. Нужно также принести нашему Народу знание, что для этой свободы, так или иначе, только риск своей силой может быть принят во внимание. И что, следовательно, наша вся внутренняя и внешняя политика должна быть такой, чтобы благодаря ей внутренняя сила нашего Народа росла и увеличивалась. Наконец, надо просвещать Народ о том, что риск силой должен происходить ради стоящих того задач, и что для этого мы не можем пойти навстречу нашей судьбе одни, но нуждаемся в союзниках.
12. Политическая ситуация в Германии
Сегодняшняя слабость Германии временна, доказательство: свои силы в мировой войне и после 1806 г. Для германской внешней политики отношения с Англией, Россией и Францией решающие. Открытые границы на Востоке и Западе. Тщетность борьбы против Франции и ее союзников. Опасный союз с Россией под угрозой ударов с воздуха с запада. Вечный враг - Франция, ликвидация путем союзной политики. Союз с Россией является проблемой для всех других государств. Нееврейская Россия.
Размер возможных военных обязательств, а также эти отношения, означают силу тех из соседних государств, которые имеют решающее значение для вопроса о будущем формировании Немецкой внешней политики, кроме внутренней силы нашего Народа, его численности и оценки характера.
Мне не нужно выражаться далее о моральной внутренней слабости нашего современного Народа в этой работе. Наша общая слабость, которая частично основана на вопросе крови, а частично заключается в характере нашей нынешней правительственной организации, или должна быть связана с последствиями нашего плохого руководства, являются, пожалуй, менее знакомой для Немецкой публики, чем, к сожалению, для остального мира, который знает ее хорошо. Большинство мер наших угнетателей вызваны знанием этой слабости. Но при всем признании фактических условий, никогда нельзя забывать, что те же современные люди почти 10 лет назад проделали дела, не имеющие аналогов в истории. Немецкий Народ, который в данный момент производит удручающее впечатление, тем не менее, не раз доказал свои мощные заслуги в мировой истории. Мировая Война сама по себе является наиболее славным свидетельством героизма нашего Народа и духа жертвенности, его смерти вопреки дисциплине и его блестящих возможностей в тысячах и тысячах областей организации своей жизни. Его чисто военное руководство также добилось бессмертных успехов. Только политическое руководство не смогло. Был уже предшественник сегодняшнего дня, и даже гораздо худший.
Сегодня внутренние качества нашего Народа могут быть в тысячу раз более неудовлетворительными, но одним ударом они достигнут совсем другого результата, как только еще один кулак зажмет поводья событий, с тем чтобы вывести наш Народ из нынешнего упадка.
В нашей собственной истории, мы видим, как прекрасна именно способность нашего Народа к трансформации. Пруссия в 1806 году и Пруссия в 1813 году. Что за разница! В 1806 году Государство характеризуется самой крайней капитуляцией везде, неслыханное несчастье в гражданской области, а в 1813 Государство характеризуется наиболее светящейся ненавистью против иностранного господства и чувством патриотической жертвы за свой Народ, самой героической волей бороться за свободу! Что, по правде говоря, с тех пор изменилось? Народ? Нет, в своей внутренней сущности он остался прежним, только его руководство перешло в другие руки. Новый дух после слабости Прусской государственной администрации и окостеневшего и престарелого руководства в период после Фридриха. Барон фом Штайн и Гнейзенау, Шарнхорст, Клаузевиц и Блюхер были представителями новой Пруссии. И мир в течение нескольких месяцев снова забыли, что за семь лет до этого Пруссия претерпела в Йене.
И это было, например, в противном случае до основания Рейха? Почти десятилетие было необходимо для нового Рейха, который в глазах многих казался самым мощным воплощением Немецкой силы и мастерства, возникшего из Немецкого спада, Немецкой разобщенности и общей политической непорядочности. Единая голова, возвышаясь над всеми, восстановила свободу развития Немецкого гения в борьбе против посредственности большинства. Давайте откажемся от Бисмарка в нашей истории, и только жалкие посредственности будут заполнять самый славный период нашего Народа веками.
