населения страны на грань гуманитарной катастрофы.
Республика Джибути – бывшее Французское Сомали, позже Французская территория афаров и исса, после отделения Эритреи от Эфиопии выполняет роль единственного для той выхода к морю, обеспечивая всю внешнюю торговлю Аддис-Абебы. Глубоководный порт Джибути контролируют базы ВМФ и ВВС Франции, личный состав которых составляют около 2700 военнослужащих. С 2001 года в Джибути базируется 152-е оперативное соединение военно-морских сил участников антитеррористической операции, действующих против сомалийских пиратов: США, Великобритании, Франции, Германии, Испании и других государств. Возможность захода туда имеют и корабли Российского военно-морского флота, патрулирующие побережье Сомали и Аденского залива. С 2002 года на базе Кэмп-Лемоньер находится штаб Объединённого тактического командования американских вооружённых сил в районе Африканского Рога, укомплектованный контингентом в 1700 военнослужащих США. С 2011 года военно-морскую базу – первую за пределами страны со времён Второй мировой войны, создала в Джибути Япония. Попытки Китая создать в Джибути аналогичную базу долго срывались американцами, и она была построена лишь в 2017 году.
Планы Саудовской Аравии и ОАЭ использовать порт Джибути в своих интересах в условиях войны в Йемене против хоуситов, в которой их воинские контингенты участвовали, были сорваны в рамках конфликта джибутийских и эмиратских военных (после чего аравийские монархии переориентировались на Эритрею). В использовании порта Джибути заинтересованы как иностранные военные, в том числе борющиеся с пиратами, так и сами сомалийские пираты, а также контрабандисты, исламисты, торговцы оружием и наркоторговцы.
Джибути – центр резидентур и перекрёсток интересов всех разведок, действующих в районе Африканского Рога, в том числе саудовской, иранской и израильской. Слаборазвитая местная экономика зависит от реэкспорта в Сомали, ОАЭ и Йемен и экспорта из Саудовской Аравии, Индии и Китая. Опора французов в колониальный период на афаров и доминирование после обретения независимости исса, приведшее в 1979 году к партизанской войне афаров против исса и гражданской войне 1992–2000 годов, легли в основу современного баланса племенных сил, позволяющего Джибути существовать. Противоречия в сталкивающихся на территории этой страны интересах Эфиопии, Эритреи и Сомалиленда сглаживаются присутствием в Джибути западных военных, хотя беженцы, перемещённые лица и засуха значительно осложняют её положение.
Сомали – Пунт эпохи египетской царицы Хатшепсут де-факто как единое государство более не существует. Крупнейшими из анклавов, возникших на его территории, являются Сомалиленд и Пунтленд. Правительство и президент при поддержке воинских контингентов АМИСОМ (региональная миротворческая миссия, действующая от имени Африканского союза при поддержке ООН) из Уганды, Кении и Бурунди контролирует часть Могадишо и небольшие территории на границе Эфиопии и Кении. Гальмудуг и Мудуг, а также Химан и Хееб не управляются местными властями, их население живёт за счёт пиратства и контрабанды оружия. Часть провинций Гальмудуг и Мудуг «курируют» исламисты из «Ахль-Сунна-валь-Джамаа».
Ведущей военно-политической силой Юга, включая порт Кисмайо (когда его не оккупируют кенийские военные), является родственное «Аль-Каиде» радикальное исламское движение «Аш-Шабаб», контролирующее исламские вилаяты Сомали, противостоять которому смогли только эфиопские войска – до 2009 года, АМИСОМ и кенийская армия – в 2011 году. Противостояние с Кенией спровоцировало террористическую войну боевиков «Аш-Шабаб» против этого государства, в том числе в Найроби. Теракты в кенийской столице были организованы сомалийскими боевиками из крупнейшего в мире лагеря беженцев Дадааб, расположенного на севере этого города.
Единственный регион Сомали, сравнительно стабильное внутреннее положение которого позволяет поддерживать на его территории экономическую активность, – Сомалиленд. В самом Сомали и за его пределами, в том числе в Джибути, Эритрее, Кении и Йемене, сосредоточено от 700 тысяч беженцев и полутора миллионов перемещённых лиц по официальной статистике ООН, до нескольких миллионов (по неофициальным данным) человек, покинувших места постоянного проживания из-за гражданской войны. Засуха 2011 года обострила эту проблему.
Основа сомалийского общества – племенные объединения, крупнейшие из которых: хавие, дарод, исак, раханвейн и дир. Сотни тысяч выходцев из Сомали живут в США и странах ЕС, образуя замкнутые землячества, являющиеся ядром преступных группировок и тылом сомалийских пиратов, занимаясь для них разведкой, переговорами о выкупах и обеспечением их финансовой деятельности. Эффективность борьбы с пиратами без зачистки побережья Сомали минимальна. Акватория, контролируемая ими в Индийском океане, доходит до побережья Индии, Маврикия и Сейшельских островов, а сумма получаемых выкупов растёт из года в год, составляя ежегодно сотни миллионов долларов США.
Мировая юридическая система демонстрирует в этом вопросе полную беспомощность, возражая против присутствия на борту судов, следующих через опасные воды, частной охраны. Нерешённым вопросом является система наказания пиратов. Доказательная база недостаточна для европейского правосудия. Судить их в странах БСВ западное сообщество не может из-за неотвратимости вынесения им смертных приговоров, что противоречит европейским принципам неприменения смертной казни. Оставлять в европейских тюрьмах также не может из-за возможности подачи ими после отбытия наказаний заявлений на натурализацию. Полный юридический тупик, который не может не радовать только самих пиратов…
Глава 4
Страны, которых нет
Значительная часть государств БСВ децентрализована. Это касается не только государств реальных, но и такого виртуального образования, как признанная многими авансом в качестве государства Палестина, которая им, несмотря на все усилия мирового сообщества и Израиля, руководство которого на протяжении долгого времени безуспешно пыталось реализовать модель «два государства для двух народов», не стала. Назначить можно кого и кем угодно. Проблема в том, что стать тем, кем тебя назначили (или ты сам всех уговорил, чтобы назначили) автоматически не получается. Отчего Сингапур – государство, а Палестина – клептократическая кланово-паразитарная тусовка, сколько её ни признавай.
Обладая основными признаками формальной государственности, многие страны БСВ на деле состоят из территорий, подчиняющихся центральному правительству номинально или открыто декларирующих независимость. Причём значительная часть этих стран либо уже распались, либо находятся в процессе распада, который может завершиться прекращением их существования в любой момент. Дестабилизируют обстановку в соседних государствах они при этом чрезвычайно. Среди «бывших государств» есть экс-претенденты на региональное или общеарабское лидерство, прочность которых, как выясняется, держалась исключительно на политическом авторитаризме и силовом подавлении любой оппозиции, рухнув в отсутствие диктаторов или монархов, потерявших власть. На Ближнем и Среднем Востоке (как и на Востоке вообще) без жёсткой системы подавления никаких стран не бывает. И государств не бывает.
Демократия западного типа, которую на протяжении длительного времени там пытались насадить извне, ни в одной из этих стран не прижилась. Что поставило под вопрос как саму возможность её существования в регионе, так и судьбу пока стабильных государств БСВ, если правящие монархи или диктаторы не удержат властные полномочия. Как выяснилось, лишить их полномочий не так уж сложно, особенно если помочь свержению высшей власти снаружи. Чем
