Америка, которая после появления на мировой сцене Китая в 2008 году чахла в упадке, должна начать действовать прямо сейчас. Недавно о своем решении вступить в АБИИ объявили Великобритания, Франция, Германия и Италия в попытке удовлетворить азиатские инфраструктурные потребности на сумму один триллион долларов. Соединенные Штаты усматривают в создании этого банка попытку Китая взять под свой контроль Азию, и поэтому требуют от своих союзников, в том числе от Австралии и Южной Кореи, не вступать в него.
В настоящее время вступление – это лишь символический жест. АБИИ начинает свою деятельность, имея капитала всего на 50 миллиардов долларов, да и управленческий механизм у этого банка пока не сформировался. Готовность вступить в него выразили 35 стран, и это не признак стремления получить краткосрочные инвестиции, а ставка на то, что банк под управлением Китая сделает для Азии больше, чем финансовые институты со штаб-квартирами в Вашингтоне.
Такой расчет строится на ошеломляющих темпах роста самого Китая. Еще более важным моментом для получателей помощи являются многократно повторенные обещания Пекина не вмешиваться во внутренние дела других стран, что является прямой отповедью внешней политике Запада. Взяв на себя часть вины за неудачи глобализации, МВФ и ВБ сегодня дают развивающимся странам больше времени на осуществление реформ. Однако ни у кого не вызывает сомнений то, что конечная цель у них – это создание рыночной экономики с общественными ценностями и институтами, которые существуют в промышленно развитых западных странах.
Добавьте сюда общее недовольство развивающихся стран тем, что МВФ и ВБ не дают им права голоса в принятии решений, и будет понятно, почему эти страны стремятся к другому источнику помощи.
У США замедленная реакция на расширение АБИИ, поскольку Вашингтону неловко от своей неспособности сдержать Китай. Заместитель министра финансов по международным делам Натан Шитс (Nathan Sheets) заявил, наконец, на прошлой неделе, что Соединенные Штаты хотят сотрудничать с АБИИ в рамках проектов развития. МВФ и ВБ высказались в том же духе. В попытке не уронить своего достоинства они заявили, что их участие обеспечит «соблюдение проверенных временем стандартов высокого качества». Иными словами, они будут требовать от АБИИ принять их нормы и правила управления, охраны окружающей среды, прозрачности и т. п.
Такое обещание кажется несбыточным, потому что так оно и есть. Америка не сможет устанавливать правила для китайского банка развития. Чтобы поддержать свое лидерство, Соединенные Штаты должны сделать две вещи. Во-первых, им надо понять, что страны из формирующегося мирового порядка больше не верят в то, что усилия по развитию должны сопровождаться распространением западных политических и экономических ценностей. Во-вторых, им придется соответствующим образом расширить свои представления о глобальном лидерстве. Америка по-прежнему исключительно важна в мире, в котором ее идеалы не всегда являются непременным условием экономического роста.
Сейчас Соединенным Штатам надо сосредоточиться на том, чтобы оправдать надежды, возлагавшиеся изначально на решения Бреттон-Вудской конференции, которая создала Международный валютный фонд и Всемирный банк. Мы должны пользоваться этими международными финансовыми институтами исключительно как инструментами координации экономической политики. Дело не в том, что изначальные основополагающие рецепты Бреттон-Вудса, такие как фиксированные курсы и международная резервная валюта, должны по-прежнему быть руководством к действию. Но в них имеются и верные моменты, состоящие в том, что нам надо сосредоточить усилия на обеспечении экономической устойчивости и благосостояния стран за счет развития международного сотрудничества в вопросах кредитно-денежной политики. Любые условия, особенно политического свойства, в лучшем случае не нужны для мирового развития и финансовой стабильности.
В основе своей МВФ и ВБ должны перейти от политики диктата к политике создания консенсуса. Америке необходимо добиться осуществления масштабных реформ, которые в настоящее время тормозит конгресс, чтобы увеличить финансирование этих организаций и дать развивающимся странам больше прав.
Основная обязанность и вклад Америки – отказаться от роли главного мирового идеалиста и стать самым влиятельным в мире прагматиком. Соединенные Штаты должны воспользоваться своим уникальным положением и способствовать развитию сотрудничества в многополярном экономическом порядке.
Космической сверхдержаве России в конце концов удалось преодолеть длительный кризис
Ю Коидзуми, «JB Press», Япония
В российской космической отрасли грядут серьезные перемены. Все началось в январе этого года, когда российские власти приняли решение о реструктуризации космических ведомств и космической промышленности. Россию называют космической сверхдержавой, однако в последние годы потери ракет и космических аппаратов в результате технологических недоработок или простых ошибок стали вызывать тревогу по поводу будущего российской космической программы.
В 2012 году руководитель Федерального космического агентства (ФКА) Владимир Поповкин предложил смелый проект: объединить Федеральное космическое агентство и производителей ракет, а также спутников, сделав из них одно государственное предприятие.
Объединение федерального агентства и частных предприятий, а также их превращение в государственную компанию кажется абсурдной идеей, однако в России уже есть такой опыт. Подобным государственным предприятием является Росатом, который объединил министерство атомной энергетики и компании, связанные с атомной промышленностью.
Являясь частью госсектора, Росатом пользуется средствами федерального бюджета. Он определяет меры, связанные с атомной энергетикой, осуществляет контроль над отраслью, а также выдает соответствующие разрешения. При этом Росатом может строить атомные электростанции и управлять ими при помощи компаний, которые находятся под его крылом. Кроме того, в зону его ответственности входит экспорт атомных технологий.
Цель Поповкина состояла в создании подобной корпорации.
Кто такой Поповкин
Поповкин был выходцем из военно-космических сил. Он руководил военно-космической базой Плесецк, а также военно-космическими войсками.
Перед тем как стать главой ФКА, он работал первым заместителем министра обороны и провел на этом посту реформу системы войскового обеспечения. Власти надеялись, что он сможет применить свой талант и в космической отрасли, в которой неприятности следовали одна за другой. Результатом этого назначения и стало его предложение о создании корпорации, подобной Росатому.
Президент Владимир Путин дал этой идее зеленый свет. Проект должен был осуществиться уже в 2013 году, однако в дело вмешался премьер-министр Дмитрий Медведев. Несмотря на то, что точные причины неизвестны, предполагается, что против выступила космическая промышленность, представители которой опасались потерять в результате реформы свои доходы.
Поповкин и дальше продолжил продвигать свою идею, однако, так и не получив разрешения, заболел и был вынужден покинуть свой пост. В прошлом году он скончался.
По информации ФКА, во время аварии ракеты «Протон-М» в 2012 году Поповкин первым отправился на место крушения, даже не надев защитный костюм. В результате он отравился парами ракетного топлива, его здоровью был нанесен серьезный ущерб.
Этот эпизод говорит о том, что он был очень ответственным человеком.
Остапенко vs Комаров
Между тем проблемы российской космической отрасли были действительно очень глубокими: упал уровень исследовательских проектов, сократились производственные возможности. В 2013 году был принят план реструктуризации космической отрасли, который кардинально отличался от предложения Поповкина.
Он состоял в том, чтобы объединить космическую промышленность и различные ведомства под крылом государственной компании под названием Объединенная ракетно-космическая корпорация (ОРКК). В функции ФКА входили только планирование и контроль.
Очевидно, что этот план предложили представители космической промышленности в противовес идее ФКА об объединении космических предприятий.
Однако и эта система сразу же потерпела неудачу. Дело в том, что между руководителем ФКА Олегом Остапенко, который стал преемником Поповкина, и главой Объединенной ракетно-космической корпорации Игорем Комаровым возникли серьезные противоречия.
Одно из них заключалось в вопросе о том, в чьих руках находится право руководить кадрами. Остапенко требовал, чтобы при назначении директоров предприятий Объединенная ракетно-космическая корпорация получала разрешение ФКА. Комаров же выступал против этого.
