“Пролетарий” № 5, 18 августа 1917 г.
Статья без подписи
Кто же виноват в поражении на фронте?
Каждый день будет теперь приносить новые материалы для ответа на этот вопрос. И каждый день будет доказывать, сколь низко, сколь подло действовали те, что старались ответственность за июльские поражения на фронте взвалить на большевиков.
В официальном органе Советов — в “Известиях” № 147 — появилась статья “Правда о Млыновском полку”. Это — документ первостепенной политической важности.
7 июля под грохот событий в Петрограде неожиданно для всех появляется в печати телеграмма Ставки, оповещающая о том, что 607 Млыновский полк “самовольно оставил окопы”, что это дало возможность немцам ворваться на нашу территорию и что все это несчастье “в значительной степени объясняется влиянием агитации большевиков…” На большевиков, и без того оклеветанных, посыпались обвинения за обвинениями. Ненависть к большевикам не знает пределов. Каждый день вся “патриотическая” печать подливает масла в огонь. Клевета распускается все более пышным цветом.
Так было еще совсем недавно.
И что же узнаем мы теперь?
Оказывается, первое же основное сообщение Ставки, послужившее исходным пунктом для всей кампании клеветы, было лживым насквозь. Полковой комитет 607 Млыновского полка выступает теперь с заявлением, обращаясь к клеветникам, в котором говорит:
– “Вы были в бою 6 июля?
Знаете ли вы, что полк, имея 798 солдат и 54 офицера, оборонял линию в 21/2 версты. Знаете ли, что из боя вышло 12 офицеров и 114 солдат, а остальные погибли за родину (75 % потерь)?
Знаете ли, что 607 полк под небывалым адски-ураганным огнем сидел 7 часов и, несмотря на приказание отойти в 81/2 час. на опорные пункты, сумел продержаться до 11 час. дня (с 31/2 час. утра)?
Разве вы знаете, в каких окопах мы сидели, какие имели технические средства для обороны?..”
Но мало того. “Известия” приводят документы официального расследования, подписанные генерал-майорами Гоштофтом и Гавриловым, исполняющим должность начальника штаба Колосниковым и другими, и в этих документах мы читаем:
“По результату расследования… 607 пех. Млыновский полк и всю 6-ю Гренадерскую дивизию нельзя обвинить в измене, предательстве и самовольном уходе с позиций. Дивизия 6 июля дралась и умирала…Дивизия была сметена неприятельским артиллерийским огнем более 200 орудий, имея при себе только 16”.
И — ни слова о зловредной большевистской агитации.
Таковы факты.
И даже “Известия” — газета, готовая в ложке воды утопить большевиков, — пишет по этому поводу:
– “Конечно, в поражении виноват не революционный строй армии. Но клевета на него давала возможность всю ответственность за поражение возложить на большевистскую пропаганду, на потворствовавшие ей комитеты”.
Вот как, господа из “Известий”! А сами-то вы, позвольте вас спросить, делали не то же самое? А сами вы не печатали, вслед за всей черносотенной сволочью, гнусной клеветы и подлых доносов на большевиков? А сами вы не кричали: распни, распни большевика, это он во всем повинен?..
Но слушайте дальше:
– “И эта клевета (сфабрикованная в Ставке) не случайность, это — система! — продолжают официальные “Известия”.— Точно так же официальные сообщения из Ставки говорили о предательстве гвардейского корпуса… Мы же были свидетелями того, как бездарные контрреволюционные генералы ответственность за свою бездарность, стоившую тысяч человеческих жизней, пытались сложить на головы армейских организаций… Так было в малом масштабе под Стоходом, так повторяется в громадном масштабе теперь… Ведь посылая клеветнические донесения, контрреволюционные штабы могли требовать расформирования полков, упразднения комитетов. При помощи клеветы они могли расстрелять сотни людей, наполнить снова опустевшие тюрьмы. Они могли, разрушив революционные организации армии, снова сделать ее орудием в своих руках, могли бы бросить ее против революции”.
Вот до чего мы дожили! Даже наши оголтелые противники из “Известий” вынуждены признать, что при помощи клеветы контрреволюционные генералы снова наполнили опустевшие тюрьмы. Кем же наполнили, господа? Большевиками, интернационалистами! А вы, господа из “Известий”, что делали вы в то время, когда нашими товарищами наполняли тюрьмы? Вместе с контрреволюционными генералами вы кричали нам вслед: ату, ату их! Вместе с худшими врагами революции вы распинали старых революционеров, десятилетиями самоотверженной борьбы запечатлевших свою преданность революции. Вместе с Каледиными, Алексинскими, Карийскими, Переверзевыми, Милюковыми и Бурцевыми вы ввергали в тюрьму большевиков и позволяли распространять клевету о “полученных большевиками германских деньгах”!..
В порыве откровенности “Известия” продолжают:
— “Конечно, они (т. е. контрреволюционные генералы) знали, что ложные сообщения, будто один полк за другим бросает позиции, родили во всех частях неуверенность, будут ли они поддержаны соседями и тылом, не ушли ли уже их соседи, не попадут ли они просто в руки неприятелю, если будут оставаться на месте?
Они знали все это, — но ненависть к революции затмила им глаза.
И, тогда естественно, что полки бросали позиции, что полки слушали тех, кто им это советовал, что они обсуждали на митингах, надо выполнить приказ или нет. Росла паника. Армия превращалась в обезумевшее стадо… А потом началась расправа. Солдаты знали, какова была их вина и какова — командного состава. Сотнями писем протестуют они ежедневно: нас продавали при царе, нас продали и теперь и нас же наказывают за это!” (“Известия” № 147).
Понимают ли “Известия”, что признали они в этих словах? Понимают ли они, что эти слова являются полным оправданием тактики большевиков и полным осуждением всей позиции эсеров и меньшевиков?
Как! Вы сами признаете, что солдат продают, как и при царе, вы сами признаете, что над солдатами чинят подлую расправу, — и вы же эту расправу одобряете (за смертную казнь голосуете), благословляете ее, ей помогаете? Каким же именем приходится заклеймить таких людей?!
Как! Вы сами признаете, что генералы, от которых зависит жизнь сотен тысяч наших солдат, руководятся в своих действиях ненавистью к революции. И вы же отдаете миллионы солдат в руки этих генералов, и вы же благословляете наступление, и вы же братаетесь с этими генералами на Московском совещании?!
Но этим вы сами подписываете себе приговор, господа! Где же предел вашему падению?
Мы слышали свидетельские показания господ из “Известий”. И мы спрашиваем: если Ставка, по словам “Известий”, оклеветала Млыновский полк, если она допустила нечистую игру со Стоходом, если она руководится не соображениями защиты отечества, а соображениями борьбы против революции, — если все это так, то какие у нас гарантии, что и теперешние сведения о событиях на Румынском фронте не извращены? Какие гарантии, что реакция преднамеренно и сознательно не подстраивает на фронте поражение за поражением?
Брошюра “Кто виноват в поражении на фронте?”
Изд. “Прибой”, Петербург, 1917
Результаты Московского совещания выясняются. По сообщению “Русских Ведомостей”[75] (17 августа, вечерн.):
“Вчера состоялось заседание ЦК партии народной свободы. С докладом выступил Милюков, предложивший членам ЦК обменяться взглядами по вопросу о результатах Московского совещания. Ораторы единодушно высказывались в пользу принципа коалиционности. Большинство участников заседания сошлось на том, что Московское совещание дало максимум того, чего можно было ожидать”.
Итак, партия г. Милюкова удовлетворена. Она за коалицию.
“Московское совещание, — пишут оборонцы, — было победой демократии (т. е. оборонцев?), которая сумела в переживаемые трагические минуты выступить как подлинная государственная сила, вокруг которой сплотилось все (!), что есть на Руси живого” (“Известия” № 146).
Очевидно, партия оборонцев тоже удовлетворена. По крайней мере делает вид, что удовлетворена, ибо она также за коалицию.
Ну, а правительство? Как оно оценивает Московское совещание?
По сообщению “Известий” (№ 146) “общее впечатление членов Временного правительства” таково, что:
“Совещание было в истинном смысле слова государственным. В общем линия и внешней и внутренней политики правительства одобрена. Экономическая программа правительства не встретила возражений. В сущности, не было нападок и на земельную политику правительства”.
