Коллектив ЦРУ стал чувствовать себя уверенно; они гордятся тем, что их возглавляет человек, участвовавший в создании управления с его первых шагов. Двенадцать тысяч офицеров высоко оценивают Хелмса. Конгресс и американская пресса придерживаются того же мнения. Чем обращаться к ним с напыщенной речью, он предпочитает заручиться благосклонным отношением со стороны конгрессменов и журналистов, приглашая их по одному на завтрак. Последние, на самом деле, проявляют все больше и больше внимания. Необходимо отметить, что вьетнамский конфликт порождает мощную оппозицию в Соединенных Штатах: политику администрации обсуждают, подвергают сомнению, и критика правительства начинает касаться его наиболее секретных действий.
В 1966 году газета Нью-Йорк тайме публикует серию статей, которые представляют собой первое большое расследование прессой ЦРУ. В этом участвуют не менее двадцати журналистов. Их выводы не лестны. Они считают, что ЦРУ располагает полномочиями, значительно превышающими те, которыми конгресс наделил его в момент создания. Через ЦРУ осуществляется влияние «невидимого правительства». Оно выросло до такой степени, что превратилось в своего рода «монстра Франкенштейна». Очень мощное и, к сожалению, бесконтрольное, как и предполагает эта метафора.
Первые серьезные расследования означают новую эру для ЦРУ: отныне пресса интересуется им. Через двадцать лет после его создания деятельность ЦРУ становится предметом тщательного изучения.
И это только начало.
Действительно, несколько месяцев спустя журнал Ramparts освещает некоторые действия ЦРУ на американской территории. Журналисты раскрывают, что управление финансирует и оказывает секретное влияние на Национальную студенческую ассоциацию, Фонд национального образования, Американскую газетную гильдию, Американскую ассоциацию политических наук и даже Американский комитет за свободу культуры. Подчинение этих организаций влиянию ЦРУ уходит в начало 1950-х годов, когда управление ставило своей задачей создание преграды на пути идеологической и культурной экспансии СССР.
Ramparts — левацкий журнал, что снижает эффект его разоблачений. Незначительно, так как раздаются многочисленные голоса в университетской среде, осуждающие вмешательство ЦРУ в интеллектуальную и социальную жизнь в стране. Согласно газете «Нью-Йорк таймс», оно покушается на имидж США в мире, угрожает фундаментальным основам американской демократии. Именно в этом контексте, впрочем, родились обвинения прокурора Гаррисона в причастности ЦРУ к убийству Кеннеди.
ЦРУ попадает под огонь критики, но Хелмс хранит молчание. Он воздерживается от придания гласности того факта, что президенты Трумэн и Эйзенхауэр стояли у истоков этих операций на американской территории. В своем личном дневнике он пишет: «Иногда нам трудно понять интенсивность преследования со стороны общества. Критика нашей эффективности — одно дело; критика нашей ответственности — другое… Очень жаль, что публичные споры не признают нашей полезности, подвергая сомнениям нашу честность и объективность».
Джонсон реагирует двояко. Первая реакция — публичная: он выражает «свою озабоченность» и требует, чтобы министр юстиции начал расследование. Этим он препятствует проведению слушаний в конгрессе. Вторая реакция — секретная. Президент приказывает Хелмсу сделать всё для дискредитации, саботажа и преследования журналистов, причастных к раскрытию государственных секретов. Кроме того, он требует от него следствия по журналу Ramparts. Джонсон уверен, что он действует по заданию иностранного правительства — несомненно, коммунистического, — и этого достаточно, чтобы этим занялось ЦРУ. Хелмс, подчиняясь президенту, исполняет приказ, но не находит никаких доказательств этим обвинениям.
Действия ЦРУ против журнала Ramparts выходят за рамки его полномочий. В лучшем случае, это широкое толкование того, что предусмотрено законом об управлении. Но эти действия — не более чем одна из составных частей более широкой внутренней программы под кодовым названием «Хаос». Она направлена на сбор информации о группах, участвующих в антиправительственных демонстрациях: это профессора, студенты, движение за гражданские права, «Черные пантеры», но также и особенно противники войны во Вьетнаме. Их манифестации становятся все более и более бурными. В 1967 году, например, пятьдесят тысяч таких участников направляются к Пентагону, чтобы попытаться перекрыть все входы в здание. Эта силовая попытка совпадает с манифестациями, организованными в других западных столицах. Президент убежден, что все эти выступления имеют одно и то же происхождение: они направляются иностранной коммунистической державой, «дергающей за ниточки.
Для слежки за антивоенными движениями Джонсон в первую очередь обращается к ФБР. Но итоги расследования бюро не дают результатов. Президент считает, что только ЦРУ могло бы выявить связи манифестантов с заграницей. Хелмс предупреждает Белый дом, что эти действия противозаконны: они выходят за рамки полномочий ЦРУ. «Я, конечно, в курсе этого, — отвечает Джонсон. — То, чего я жду от Вас, — это сделать всё необходимое, чтобы разоблачить иностранных коммунистов, которые стоят за недопустимым вмешательством в дела страны».
Лояльность Хелмса по отношению к функциям президента вновь вызывает у него угрызения совести. Следует сказать, что директор ЦРУ не совсем безразличен к опасениям президента. За свою карьеру он много раз участвовал в операциях «агитпропа» против коммунистов. Почему бы и коммунистам не применить те же методы, воспользовавшись волнениями, которые охватили тогда американское общество?
Руководство операцией «Хаос» доверяют Энглтону и его службе контрразведки. Они не находят никаких подтверждений. Джонсон, а затем его преемник в Белом доме Ричард Никсон считают, что ЦРУ недостаточно эффективно искало доказательства. Операция продлится шесть лет… Она прекратится только тогда, когда пресса сообщит о ее существовании. Тем временем ЦРУ заведет подробные досье на несколько тысяч американских граждан и почти на тысячу организаций, расположенных в Соединенных Штатах.
* * *
Хелмс и ЦРУ снова обретут благосклонное отношение Белого дома во время шестидневной войны в июне 1967 года между Израилем и коалицией арабских государств во главе с Египтом. Победа еврейского государства была оглушительной и быстрой. Но ЦРУ предсказало не только ее начало, но даже то, что она продлится от семи до десяти дней. Почти в яблочко! Аналитики добились такой точности благодаря хорошему знанию расстановки сил, а также сведениям, переданным в ЦРУ директором МОССАДа.
Это произвело на Джонсона и Макнамару такое впечатление, что Хелмс получает приглашение на знаменитые завтраки по вторникам.
Директор ЦРУ, наконец, добился доверия президента. Чтобы его сохранить и не попасть в ловушку политизации разведки, Хелмс ограничивается только ответами на поставленные ему вопросы. Он будет строго придерживаться фактов и постарается оставаться в стороне от политических дискуссий. В противном случае, считает Хелмс, ЦРУ потеряет статус независимого агентства: оно будет не более как один голос среди других, каждый из которых отстаивает свои интересы. Вся трудность в том… чтобы быть полезным для принимающих решение, не компрометируя себя, и говорить то, что соответствует их интересам.
Чтобы сохранить доверие президента, Хелмс уклоняется от наиболее деликатного вопроса — Вьетнама. Это не он, кто будет гонцом, приносящим плохие вести, а некто Джордж Карвер, специальный советник ЦРУ по вьетнамским делам. Он работает в тесном контакте с Джоном Хартом, резидентом ЦРУ в Сайгоне. В 1967 году эта резидентура была для управления самой важной из всех в мире.
Они вдвоем контролировали расширение операций ЦРУ в Северном Вьетнаме. Управление направляет туда шпионов, а также полувоенные группы для саботажа на промышленных и военных объектах. В каждой из сорока четырех провинций Южного Вьетнама ЦРУ создает центры задержания, в которых гражданские лица подвергаются жестким допросам. Многие из них были схвачены в рамках операции «Феникс». Проводимая ЦРУ совместно с южновьетнамскими военными, эта операция «усмирения» направлена на нейтрализацию партизанских баз, через которые идет снабжение Ханоя продовольствием, оборудованием, оружием, разведданными для проведения операций и т. д. Под контролем офицера ЦРУ по имени Уильям Колби эти гражданские лица проходят проверку, допрашиваются и, по свидетельствам некоторых очевидцев, подвергаются пыткам и даже расстрелу.
ЦРУ привлекает также своих инженеров для операций во Вьетнаме. При наличии средств они проявляют немыслимую изобретательность, о чем свидетельствует проект Acustic Kitty (Акустическая кошка). Существование этого проекта вскрылось в 2001 году после рассекречивания материалов о работах Научно-технического директората ЦРУ во Вьетнаме. Он состоял в проверке возможности использования кошек, внутри которых находится очень чувствительный микрофон. Специальное устройство также крепится на хвост кошки, служащий в качестве антенны… Самая деликатная фаза состояла в том, чтобы научить этих бедных животных приближаться к специальным целям. В 1967 году опыты со шпионом на четырех лапах проводятся вблизи одного из вашингтонских парков. Однако движения кошки, к сожалению, не поддаются контролю.
