— Нападение на дом жительницы деревни Ковалево Пуховичского района (9 марта 2000 г.) — убийство с особой жестокостью: труп с перерезанным горлом.
— Нападение на квартиру азербайджанской семьи в Минске (22 марта 2000 г.) — пять трупов, в том числе пятилетней девочки. У всех перерезано горло, у мужчины отрезана кисть руки.
— Похищение двух человек, грабеж. А также не дошедшие до суда обвинения в организации убийства лидера РНЕ Глеба Самойлова, похищении и избиении главного ревизора Министерства культуры и директора одного из столичных дворцов культуры.
Впрочем, доказанными суд признал только похищение Завадского, нападение на квартиру в Жодино и убийство в Борисове. Но и этого оказалось достаточно, чтобы Игнатович и Малик получили высшую меру наказания — пожизненное заключение.
В биографии Игнатовича много странного, а, главное, так и остался непонятен статус этого человека. Он окончил Академию МВД, в звании лейтенанта служил в спецподразделении по борьбе с терроризмом «Алмаз», а затем в ходе учений получил серьезную травму позвоночника и был уволен из МВД по состоянию здоровья. Как нам удалось выяснить, это не совсем так. Валерий Игнатович действительно получил серьезную травму позвоночника в ходе занятий по специальной тактической подготовке в мае 1996 года. Однако спустя 9 месяцев медицинская комиссия признала, что здоровье после травмы он полностью восстановил, и Игнатович продолжил службу. Более того, звание лейтенанта милиции ему было присвоено в августе 1996-го, то есть уже после травмы.
Лейтенант Игнатович прослужил в отряде еще больше года и лишь в апреле 1998-го обратился к министру с заявлением, в котором содержалась просьба уволить его по собственному желанию. 11 июня 1998 года центральная военно-врачебная комиссия обследовала Игнатовича и пришла к выводу, что он не годен к службе в МВД. Игнатовичу дали III группу инвалидности (в 1999-м — вторую), и 29 июня приказом министра его уволили из МВД с установлением пенсии по болезни. Таким образом, со времени травмы и до увольнения Игнатовича прошло два года.
Инвалид Игнатович «прибился» к Русскому национальному единству (РНЕ) и некоторое время развлекался, обучая молодежь и подростков эффектным спецприемам. Но уже в декабре 1999-го он отправляется в Чечню. И инвалида II группы, гражданина другого государства 1 марта 2000 года принимают на должность разведчика-гранатометчика 22-й бригады Главного разведывательного управления Министерства обороны России.
Теперь очень важно следить за датами, поэтому будем перечислять события в хронологическом порядке.
1 марта. Игнатович приступает к службе в 22-й бригаде ГРУ в Моздоке.
9 марта. Убийство и похищение человека в Пуховичском районе. Вменяют в вину Игнатовичу, а значит, следствие получило доказательства, что он в это время находился не в Чечне, а на родине.
22 марта. Убийство в Минске азербайджанской семьи. Опять же, получается, что у следствия были сведения о том, что в этот день Игнатович находился в Минске. Более того, с 21 по 28 марта Игнатович посещал в Беларуси судебные заседания по делу одного из бойцов РНЕ.
30 марта. Игнатович обращается в МВД Северной Осетии с просьбой о принятии в гражданство РФ.
7 июля. Похищение Дмитрия Завадского. Достоверно известно, что в этот день Игнатович с друзьями выехал в Гомельскую область, а оттуда через Россию — в Чечню.
4 августа — арест Игнатовича, а 24 августа принято решение о принятии бывшего офицера беларуского «Алмаза» в российское гражданство.
Чем же занимался в Чечне этот ценный кадр, если спустя неделю после поступления на службу он уже был в Минске и потом еще как минимум неделю провел отнюдь не в условиях боевых действий? И почему ему, арестованному по обвинению в убийстве пяти человек (поводом для ареста стало обвинение в убийстве азербайджанской семьи), Россия все-таки предоставила паспорт с двуглавым орлом?
Люди, знакомые с делом № 414100, утверждают, что ответов на эти вопросы в нем нет. Следствие все списало на неразбериху и путаницу, которые царят в местах боевых действий. Но не будем забывать, что речь идет и о бригаде ГРУ, в которой разведчик-гранатометчик в первой же месяц службы львиную долю времени почему-то проводил между Минском и Моздоком? Видимо, это все-таки не путаница — ГРУ наверняка знает, чем занимался Игнатович и за что ему платили деньги. А вот мы, видимо, не знаем. Также в начале июля, сразу после исчезновения Завадского, группу Игнатовича задержали на посту ГАИ в Краснодарском крае. Молодчики очень грубо себя вели и краснодарские милиционеры, известные свои крутым нравом, «повязали» беларуских солдат удачи. Вызволять их из милиции приезжал таинственный полковник ФСБ, имя которого и должность следователям установить не удалось. Ясно только, что первому встречному «полковнику» краснодарские милиционеры бойцов из Беларуси не отдали бы. Кто стоит за спиной беларуских эскадронов смерти?
Один из адвокатов семьи Дмитрия Завадского после окончания слушаний дела в суде и вынесения приговора напрямую обвинил генерального прокурора Виктора Шеймана в причастности к операциям по похищению людей (в том числе оператора ОРТ). Он назвал Игнатовича «лишь исполнителем». По мнению Светланы Завадской, супруги Дмитрия, в деле вообще нет убедительных доказательств вины Игнатовича. Лопатка, изъятая из багажника его автомашины, странно появилась в этом деле и была обнаружена в присутствии странных понятых (странных в том смысле, что они носят милицейскую форму, соответственно, по УПК не могут являться понятыми). Больше Игнатовичу, по нашим данным, следствие в отношении Завадского ничего «стопроцентного» вменить не смогло. Появлялась, правда, информация, что свидетели видели возле дома Завадского машину Игнатовича.
Людей, следивших за Завадским, в его доме видели очень многие. Дело в том, что накануне в этом самом доме неизвестные обокрали несколько квартир, поэтому обеспокоенные жители присматривались к каждому незнакомцу. Одна из соседок Завадского, обнаружив на лестничной площадке молодого парня в бейсболке, даже спросила у него: «Вы кого-то ждете?» Парень отвернулся к окну, буркнув: «Жду». Другая соседка, обратив внимание на странного парня, который с утра прохаживался у подъезда, придя на работу, даже позвонила участковому с просьбой проверить эту личность. Незнакомцев видели собачники, люди, возвращавшиеся с ночной смены, местный дворник… Соответственно, когда исчез Дмитрий Завадский, они активно помогали следствию, составляя фотороботы. Игнатовича на фотороботах нет. Зато свидетели позже опознали действующего бойца спецподразделения «Алмаз» Максима Малика и нарисовали портрет человека, очень похожего на офицера 1-го отдела управления личной охраны Службы безопасности президента Александра Леоненко (теперь его убрали от высокого тела и вернули на службу в «Алмаз»). Кстати, у Леоненко есть так называемые «особые приметы». Вероятно, у него была переломана и неправильно срослась переносица, так что его достаточно сложно с кем-то перепутать. Леоненко даже арестовывали. Но отвечавший на все вопросы следствия «не знаю, не помню, забыл», он был выведен из группы подозреваемых, и информация о нем как о фигуранте дела просочилась в прессу лишь по чистой случайности.
Есть версия, что именно причастность Леоненко к Службе охраны президента, которой в то время командовал нынешний министр внутренних дел Владимир Наумов, не позволила провести полное и всестороннее расследование дела об исчезновении оператора ОРТ. Ведь «чеченский след» в деле Завадского ведет не только к Игнатовичу. В своем роковом интервью Завадский говорил не только о задержанном офицере, но и о том, что он такой не один, и что в принципе есть сведения о беларусах, воюющих в Чечне. Ни одной фамилии названо не было. По некоторым данным, под категорию «беларусов, воюющих в Чечне» подпадают в том числе бойцы (официально их должности называются по-другому) из личной охраны Лукашенко. В беларуских СМИ появлялись сведения, что в Службе охраны президента служат бойцы спецподразделения КГБ «Альфа» и МВД «Алмаз», которые прошли через своеобразные «курсы повышения квалификации», организованные для них именно в Чеченской Республике. И Игнатович, по одной из версий, был курьером между Минском и местом временной службы беларуских борцов с терроризмом.
Связи с Чечней поддерживал и официальный Минск — помощник Лукашенко по особым поручениям Виктор Кучинский, наверняка, когда-нибудь расскажет, с чьего барского плеча было дано указание о гуманитарной помощи Чеченской Республике. А в концерне «Белфарм», видимо, вспомнят, почему в оставленных боевиками домах находили коробки из-под беларуских лекарств. Чеченская диаспора довольно многочисленна и влиятельна в Беларуси. В свое время чеченец даже возглавлял один из отделов Службы безопасности президента. В Бресте улицу Советскую в народе называют «проспектом имени Джохара Дудаева». Когда-то ныне покойный Салман Радуев по кличке Титаник рассказал, что на лечение в Германию его вывозили через Беларусь, а не Турцию. В Москве к этому никто серьезно не отнесся, но в Минске рассказ чеченского боевика никого не удивил. Могли оказаться эти факты в фильме «Чеченский дневник», над которым работал Завадский в качестве оператора, а автором был «враг народа» Шеремет? Мы знаем, что не могли и не ставил никто перед собой такую задачу. Возможно, тогда — 7 июля, накануне премьеры по ОРТ широко разрекламированного фильма, именно эти вопросы бойцы хотели задать Завадскому — оператору и другу Шеремета. В случае чего — в самолете, который прилетал в Минск прибыл и сам Шеремет…
