было хорошо, и всё, что было абсолютно нехорошо. Поэтому не склонен идеализировать. Но тем не менее бесплатное образование, медицинское обслуживание действительно было. На Западе, особенно в Европе, многое сделано на базе этой модели. Надо обеспечить определённую часть населения, которая не может защитить себя этими системами.
А сейчас наоборот происходит всеобщая приватизация. Приватизация услуг населению, приватизация страхования, приватизация пенсий, так называемые фондовые структуры, которые тебе дают пенсию, только если ты заплатил лично. Это уже не государственная, а личная система. Мы видим, что безопасность людей и уверенность в будущем уменьшается с каждым годом, с каждым днём, можно сказать. И поэтому на Западе стало более дико, чем было раньше. Раньше на Западе – в Италии, Германии, во Франции – очень хорошими были системы социального обеспечения. И вдруг все меняется, Запад дичает. Слово «солидарность» исчезает из словаря. Это слово уже не понимают. Особенно молодое поколение.
Это я очень плохо и для социализма, и для капитализма. Плохо для жизни людей.
– Понимают ли на Западе, что проблемы, возникшие в мире после распада Советского Союза, несравнимо серьёзнее, их труднее разрешить, чем те, что были в то время между Западом и Советским Союзом и вообще в мире?
– Тогда западные люди сказали советским людям – освободитесь от коммунизма, у вас всё будет хорошо – будет свобода, будет рынок, будут товары в магазинах. Это было очень упрощенное, нереальное обещание. Ничего этого не произошло, потому что не могло произойти. Потому что социальные процессы намного сложнее и длиннее. Демократия не создаётся в один день. Демократии нужна подготовка, нужны века, по меньшей мере, поколения. А всё хорошее, что на Западе происходило в области демократии, было следствием создания гражданского общества. А гражданское общество не создаётся по декрету, по указу. Гражданское общество – это следствие развития культуры народа.
Конечно, надо было реформировать социалистические структуры. Это абсолютно необходимо. Но надо было реформировать, а не разрушать. Разрушение не производит ни демократии, ни порядка, ни рынка, ни свободы. Ничего этого не появилось. На место старых руководителей пришли новые, ещё более жёсткие, более непримиримые, чем предыдущие.
Это часть правды, которая относится к бывшей социалистической системе. А с другой стороны, и наша демократия, вытеснив этот противовес, стала хуже. Мы сами испортились. У нас во власти есть люди, которые ничего не боятся, они могут позволить себе нападки на демократические завоевания, на свободу, включая свободу слова.
Через 12 лет после падения Советского Союза получается, что демократии в западных государствах меньше, чем раньше. Вот результаты, которые мы получили.
– После распада Советского Союза Америка превратилась, собственно говоря, в мирового жандарма. И она развязывает войны под теми или другими предлогами, но действительная причина, по-моему, всем ясна. И мой вопрос связан именно с этим: разгромив Советский Союз, супердержава, Соединенные Штаты стали бесконтрольными. И мы видим, к чему это приводит.
– Это правда, я бы даже больше сказал. Американцы были жандармами мира уже давно. Даже когда существовал Советский Союз. Обвинение к ним более серьёзное, чем вы предъявили. Они стали не только жандармами, они стали империей. Я никогда не хвалил Запад как таковой, я смотрел реалистично как на его завоевания, так и на его недостатки и раньше. Но сейчас можно сказать, что Запад не существует больше как общая идея. Как общая идея он, и это одно из последствий, уже мертв. Империя не нуждается в союзниках. Зачем нужны союзники, когда я император? И американцы действительно ведут себя как императоры. Посмотрите на войну в Ираке.
Они действуют самостоятельно. Не требуют никакого разрешения ООН. Взяли в союзники наиболее сговорчивых, удобных, например, Великобританию. Остальные не хотели ввязываться. США сами сделали всё, что хотели. И в Афганистане по существу то же самое. И будут вести себя так же в дальнейшем. Эта империя больше, чем жандарм. Это “новый мировой порядок”.
– Вы стали инициатором создания общественного движения «Мега чип». В чём вы увидели необходимость его создания при изобилии общественных организаций?
– Итальянское демократическое движение ещё не поняло, что в последние 20 лет произошли изменения радикальных структур в политике западных государств. И здесь у вас тоже сейчас нет никакой разницы с этой точки зрения. У вас очень жёсткая монопольная структура. У нас тоже монополия в Италии очень жёсткая, практически всеобщая. В других странах более гибкая ситуация: в Германии, в Англии, во Франции, в Америке не так плохо.
Но и там произошли глобальные изменения. Состоят они в том, что система средств массовой информации стала самой мощной структурой власти. Четвёртая власть уже не существует, практически, нигде. Имеется в виду, что четвёртая власть независима от трёх других: исполнительной, законодательной, судебной. Она является частью власти, исполнительной власти. И поэтому не играет никакой роли в корректировке. Она не корректирует, не критикует. Она участвует во власти.
Итог происходящего – миллионы людей получают каждый день, каждую минуту, искаженную картину мира – посредством телевидения. Вот что происходит. Как можно говорить о демократии, когда миллионы людей не имеют необходимой информации, чтобы принимать решение? Как можно голосовать один раз в пять лет или четыре года, если у тебя нет реальной картины мира? Вся система средств массовой информации нам даёт искажённую картину. Возьмите телевидение. По сути мир – это то, что вы видите на ваших каналах. А там 50 % рекламы. Значит – полное искажение. Реклама – это фальсификация. В принципе! А потом тележурнал, новости: какие-то темы трогают, а какие-то не трогают никогда. Значит – тоже искажение. За нас решают всё, что мы должны знать и особенно всё, что не должны знать.
Плюс развлекательные программы. Также идеология. Через развлекательные программы идёт массовый поток идеологических представлений. Как показывают женщин, например? Фигуры женщин, которые сходит с экрана телевидения, это реальная фигура женщины России? Я думаю, что нет.
Подумайте о ваших детях. Я всегда, когда говорю об этих вещах, спрашиваю: кто из нас, выйдя из дома, доверил бы своего ребёнка первому встречному на улице? Никто. Каждый оберегает своих детей. Но мы делаем это каждый день. Миллионы людей каждый день предоставляют своих детей в руки совершенно не известных людей, между прочим, более подозрительных, чем прохожий на улице. Эти не известные люди делают программы, чтобы воспитывать ваших детей совершенно неправильно. Воспитанность ваших детей им
