В основе гипотетических признаков новой формации лежит тезис о качественном различии нового этапа развития человечества и предыдущих формаций – традиционного и индустриального обществ. Эти различия будут так же велики, как между аграрным обществом средневековья и индустриальным обществом Нового времени. Соответственно, и переход к новым общественным отношениям («третья волна») является не менее масштабным явлением, чем переход от традиционного общества к индустриальному, сопровождавшийся беспрецедентными социальными потрясениями.
При переходе к постиндустриальному обществу будут преодолены важнейшие черты прежней формации: специализация и стандартизация будут вытесняться многофункциональностью и креативностью, вертикальные формальные отношения управления – горизонтальными корневыми (сетевыми) неформальными связями, прямое подавление и принуждение – манипуляцией, с одной стороны, и самоуправлением – с другой. Пока можно говорить лишь о вызревании, прорастании структур новых отношений в недрах существующей формации (подобно тому, как в свое время капиталистические и индустриальные отношения вызревали в рамках феодального, традиционного, общества).
Современная система глобализма представляет собой скорее финал индустриальной стадии развития человечества, питомник ее предпосылок, нежели начало следующей фазы. Тем не менее бурное развитие качественно новых социальных и экономических структур делает переход к постиндустриальному обществу актуальной задачей ближайших десятилетий. Вероятнее всего, в 2020 году мы будем наблюдать события «третьей волны», которые скажутся и на России. Сроки начала этого этапа мировой истории зависят от устойчивости системы глобализма.
* * *
Актуальна ли проблема постиндустриального перехода для России? Безусловно, да, если речь идет о подготовке организационных и социальных предпосылок, о формировании постиндустриального уклада в недрах существующего общества. Эксперты указывают на инвестиционный кризис как на главное препятствие постиндустриального перехода в России. Они совершают при этом ошибку, подобную той, которая привела к срыву «перестройки» – проблема модернизации осознается как чисто технологическая и финансовая, а не как организационная. Между тем постиндустриальное общество – это прежде всего принципиально новая организация общества, которая уже в силу этого открывает благоприятные возможности для взрывного внедрения технологий.
Однако даже в условиях сохраняющихся старых общественных отношений и дефицита средств можно приступить к очаговой модернизации на постиндустриальной основе, если исходить из приоритета создания новой социальной структуры как основы постиндустриального перехода. При этом сам характер перехода предполагает невозможность и ненужность тотальной мобилизации, которая была условием форсированной индустриальной модернизации. Постиндустриальная модернизация будет носить очаговую и сетевую форму, первоначально охватывая лишь незначительную часть населения.
Сами средства, выделяемые на технологический прорыв, необходимо сконцентрировать для создания очагов этого прорыва. Для этого первоначально достаточно лишь части средств, выручаемых от экспорта энергоресурсов. Но контроль за ходом «прорыва» не должен осуществляться руководством сырьевых корпораций.
Формой модернизационного очага может стать наукоград. Идея наукоградов в нашей стране уже успела получить распространение и скомпрометировать себя, так как в существующем виде она игнорирует проблему новой социальной организации. В результате средства в значительной части уходят в песок. Реальный наукоград – это оазис будущего с принципиально новой инфраструктурой, людьми, ориентированными на научное творчество, и его качественное обеспечение. Это модель постиндустриального уклада, креативное сообщество, где все, «от детского сада до кафе», должно обеспечивать воспроизводство и дальнейшее развитие творческой культуры, из которой и вырастают высокие технологии. Для начала следует создать один пилотный наукоград и лишь затем развивать наступление в двух направлениях: формирование устойчивых связей с предприятиями, готовыми перевооружать всю технологическую цепь; создание новых наукоградов в других регионах и их корневой сети – основы постиндустриального социально-креативного уклада.
* * *
Рассмотрим основные черты возможного развития образа жизни в передовых странах после прохождения «третьей волны». Эта картина будет характерна и для России – либо в анклавах глобального процветания, либо – в случае успешного преодоления «третьей волны» – для большинства населения страны. В 2020 году процессы, связанные с постиндустриальным переходом, уже будут оказывать заметное влияние на развитие общества в Европе.
Технологические и социальные изменения будут тесно взаимосвязаны. Широкое распространение альтернативной энергетики может привести к перестройке всей индустриальной и жилищной инфраструктуры, способствовать улучшению экологической обстановки, снимет проблему зависимости экономики от цен на энергоносители, но в то же время осложнит положение стран – экспортеров этого сырья. Возможность обеспечить даровой электроэнергией любой поселок облегчит отток населения из существующих городов. Большое значение будут иметь заповедные и рекреационные природные территории, как приспособленные для отдыха, так и защищенные от посещения людей, в связи со своей экологической ролью. Но одновременно, по мере совершенствования строительных технологий и возникновения новых материалов, могут возникнуть гигантские здания-города, в которых сконцентрируются промышленные производства. Таким образом, произойдет перестройка расселения: новые мегагорода будут сосуществовать с обширной малоэтажной застройкой размером с целые регионы (в том числе и на месте нынешних многоэтажных кварталов). Выбор места обитания будет в большей степени зависеть от предпочтений и доходов, чем от необходимости каждодневного посещения места работы. Возникнет возможность для средних слоев жить в собственном доме за городом, вдали от задымленных городских улиц. При этом люди продолжат успешно работать в своих фирмах, связываясь с партнерами и сотрудниками по телефону или через Интернет. Личное присутствие такого работника в офисе необходимо редко. Наиболее обеспеченная часть человечества возвратится из города в деревню, туда, откуда миллионы наших предков были изгнаны голодом, болезнями, неустроенностью жизни. Но это не возвращение к аграрному обществу. Средние слои общества принесут в свои «деревни», состоящие из современных коттеджей, все достижения технологий, обеспечивающих высокое качество жизни.
Рост роли средних слоев в развитых обществах XXI века, прогнозируемый большинством исследователей, означает и перестройку преобладающего образа жизни.
При оценке роли средних слоев в жизни общества будущего необходимо учитывать различие двух критериев для выделения среднего класса: имущественного (средние доходы) и функционального (соединение креативных, трудовых и управленческих функций в одной группе). Без преодоления существующего ныне в России резкого разделения имущественного и функционального «средних классов» невозможно устойчивое развитие современного общества. Развитие постиндустриального информационного сектора требует соответствующей социальной среды в виде доминирующего в социальной системе интеллектуализированного функционального среднего класса.
Экономической необходимостью продиктованы ослабление диктата управленца, усиление свободы творчества автономного производителя, смена принципов субординации – назначенчество и верховенство собственника будут уступать место критерию знаний и творческих навыков. Это облегчит горизонтальные контакты не только внутри производственной группы, но и вне ее, в корневой структуре гибких связей небольших автономных групп.
Промышленные корпорации будут стремиться подчинить себе автономные креативные ядра. Но опыт показывает, что производство информации требует более гибких форм управления, большей автономии производителя-творца, чем это принято в жестко управляемой индустриальной организации. Информационный продукт производят люди, которые лучше разбираются в своем деле, чем их начальник.
Таким образом, постиндустриальные технологические и социальные тенденции создадут новую производственную среду, основанную на креативности работников, информационно-технологических инвестициях и их защите путем микроэкономической автономии производителя. Информационно-производственная среда новой эпохи допускает интенсивное сотрудничество между коллегами в планетарном масштабе.
В XXI веке более обыденным станет использование космического пространства. В оказании услуг космического транспорта Россия может оказаться на лидирующих позициях.
