Историческая Россия — утверждает писатель В. Хатюшин — это национальное государство русских, а главный национальный вопрос в России — это русский вопрос. «Решение национального (русского) вопроса, — по мнению не сломленного властью русского писателя, поэта и главного редактора журнала, — заключается в возвращении России русской власти. Русской не по фамилиям, а по духу, по мировоззрению, по осознанию русских национальных интересов и по практическим действиям. Сюда укладывается все — и мощь государства, и численность населения, и соблюдение справедливых законов, охраняющих существование русского народа. И ни одна нация, ни один коренной народ России не будет притесняем. Рядом с сильным русским народом всегда спокойно и благополучно жили все остальные народы. Вот это и будет называться возвращением в нашу жизнь справедливости»[75].
Русский вопрос есть также сердцевина идеологического обоснования имперского характера будущей России. Российская государственность сложилась и существует как имперская государственность, и никакой другой она быть не может, хотя бы потому, что именно такой она является уже свыше 1000 лет. Другой, не имперской России не было и не будет. Суть дискуссии в этом вопросе обычно заключается в определении источника имперской сущности российской государственности. В последнее время все чаще даже в национально-патриотическом стане стали звучать речи о том, что Россию как государство создавали-де все живущие в ней коренные народы, а иные маститые договариваются до того, что сюда же приплетают и пришлых.
Империя — не участок земли, на котором растут различные виды народов, создавая какой-то ансамбль; империя — это дерево, на стволе которого изначально растут или привиты различные народные ветви. Вне имперского дерева эти народы-растения были бы либо заглушены сорняками и им хватило бы земных соков, либо были бы вытоптаны дикими животными, либо в каком-то качестве были бы использованы в интересах других имперских деревьев. Империи, обладающие способностью к историческому воспроизводству имперского потомства, не образуются сообществами каких-либо народов на договорных началах, империи — не коалиции; они создаются, порождаются каким-то одним народом, имеющим в себе дух, силу и волю для приобщения к своему образу жизни других народов. Таким народом в России является триединый русский народ.
Декларация христианского православия в качестве второй составляющей идеологии и второго основного свойства российской государственности имеет самое непосредственное отношение к обоснованию имперского характера послереволюционной России. Сохранение всех коренных народов на территории России произошло не потому что мы русские, а потому, что мы, русские, несли в себе уже свет христианского православия. Россия создана русским христианским мессианством, и православие является второй ногой-опорой, на которой стоит российская имперскость и российская государственность.
Утверждение, что Россия есть многонациональное и многоконфессиональное государство без декларации ведущей и государствообразующей роли русского народа, — есть прямой путь к разрушению исторической России. Россия есть государственное достояние русского православного народа, где в мире и согласии живут другие коренные российские народы иных традиционных вероисповеданий. Более того, история духовности России и русского народа — это духовная история православия, поэтому представляется правильным, чтобы православная основа российской государственности нашла свое отражение в официальном названии России, например — «Православная Держава Россия». Думаю, что такое имя России нисколько не умалит значение ислама и религиозных чувств мусульман и людей других вероисповеданий, подобно тому, как официальное название «Исламская республика Иран» не принижает веру живущих там христиан или как мусульманский символ Полумесяца красуется на государственном флаге Турции, пока еще называющей себя светским государством.
Любая политическая конструкция, в том числе конструкция имперской государственности, должна быть устойчивой как к внутренним, так и внешним помехам и воздействиям.
Идеология русского православного социализма, образно говоря, представляет собой треножник, придающий устойчивость государственной политической системе, опирающийся на национальные, духовные и социальные столпы общества. Как показала историческая практика, равновесие можно удерживать какое-то время, стоя на двух опорах имперской государственности, но сильный толчок или ослабление одного из столпов ведет к падению империи. Российская империя не устояла, потеряв общественную опору социально-экономической справедливости. Советский Союз смогли свалить извне только после утраты внутреннего духовного единства народа и власти, несмотря на имевшуюся, пусть и с огрехами, социально-экономическую справедливость. Утихшее или нарочно погашенное после отечественной войны русское национальное чувство в паре с атеистической теплохладной духовностью, растерявшей свой первичный революционно-строительный энтузиазм, придали крен политической системе, в сторону которого и свалили СССР. Свертывание русскости и усиление атеизма выполнили роль двух троянских ворот, через которые мировая закулиса проникла в советскую государственность и в конце концов повалила ее.
Очень точно и характерно идеологическое состояние советской интеллигенции того времени передал наш выдающийся философ и социолог А. Зиновьев в своем интервью перед возвращением в 1999 году в Россию после насильственной эмиграции. На вопрос, стал ли он патриотом после падения коммунистической власти, А. Зиновьев ответил: «Патриотизм меня не касается. Я получил интернациональное воспитание и остаюсь ему верным. Я даже не могу сказать, люблю или нет русских и Россию. Однако я принадлежу этому народу и этой стране. Я являюсь их частью. Нынешние страдания моего народа так ужасны, что я не могу спокойно наблюдать за ними издалека»[76]. Подобную «элиту», а именно к ней принадлежал А.А. Зиновьев — доктор наук, профессор, зав. кафедрой логики Московского Государственного Университета, — даже нельзя назвать национальной. Безбожие и вненациональное самосознание завели выдающегося ученого и писателя в тупик безысходности и признания неотвратимости господства «тоталитарной демократии» Запада. (Говорят, что уже в конце своего жизненного пути Александр Александрович стал склоняться к признанию важной роли национальной составляющей, но сам я таких его текстов не видел). Интересны также мысли А. Зиновьева о том, что «падение коммунизма превратилось в развал России», а борьба с коммунизмом, по сути, прикрывала желание уничтожить саму Россию как государство. «Запад мне не чужой, но я рассматриваю его как вражескую державу».
Как видится, коммунистическая, а точнее — социалистическая идея была и, уверен, остается составной частью русского национального самосознания. Коммунизм как всеобщая и всеохватывающая идеология явил себя ошибкой человеческой мысли, но антикоммунизм — ее тупик, выход из которого только один — на тропу войны с собственным народом. В этом вопросе в основном согласен с мыслью А. Молоткова: «Социализм как материальная база коммунизма был построен, однако восходящая духовная энергия коммунизма была исчерпана — в результате все вновь покатилось вниз, в объятия уже давно забытого старого мира… Чтобы этого не произошло (в будущем), надо решительно восстановить стратегический выбор России на новом идеологическом уровне, соединив духовную энергию коммунизма в единую и несокрушимую политическую силу[77]. В цитате чувствуется химерический душок «теокоммунизма». Но политическая практика, думаю, все расставит на свои места, было бы желание. Русская душа была искалечена людской социально-экономической и государственной несправедливостью Российской Империи, и социалистическая идея стала спасительным средством для лечения и исправления национального характера. Это же духовное лекарство необходимо и сейчас, и в будущем. Перефразируя Ф.М. Достоевского, можно сказать: «Вне социальной справедливости русский — дрянь, а не человек». Никакого христианского терпения и смирения не хватило нашим предкам почти 100 лет назад, не хватает и нам сейчас, чтобы видеть и безропотно сносить духовное, национальное и социальное угнетение.
Взаимообусловленные действия этих трех идеологических сфер факторов будут иметь место в рамках любой государственной формы и любой политической системы в России. Идеология русского православного социализма, на мой взгляд, охватывает весь основной спектр целей и задач национально-государственного строительства в России в переходную эпоху.
