В описываемом случае Березовский выглядит очень нелогичным и непохожим на того человека, которого я знал. С одной стороны, Березовский утверждал, что очень торопился, так как улетал в «командировку» (интересно, кто его туда направил?), а с другой, тем не менее, зачем-то принимал Литвиненко у себя в офисе? Дело в том, что войти в офис на Боу-стрит (там существует несколько рубежей контроля) в отличие от офиса на улице Севиль Роу Литвиненко без его разрешения никак не мог. Тогда возникает вопрос, а с какой истинной целью Березовский запустил Литвиненко в офис 1 ноября 2006 года?
Вызывает недоумение, что, пустив Литвиненко, Березовский не нашел совсем немного времени, чтобы хотя бы просмотреть важные документы, касающиеся, возможно, его собственной жизни и смерти. Зачем же тогда ему в принципе было нужно впускать Литвиненко в офис (он мог просто оставить бумаги на первом этаже в ресепшен)?
Для понимания ответа на этот вопрос, уместно вспомнить, что 21 мая 2003 года Березовский встретил нас с сыном и Литвиненко в офисе (расположенном на втором этаже здания) даже не в кабинете, а в ресепшен на втором этаже (фото прилагается к настоящей книге). Он тогда с нетерпением ждал результатов нашей встречи с Терлюком. Поэтому информацию, которая ему была ему неизвестна, но, очевидно, могла оказаться важной, он не мог не узнать! Для меня понятно, что не познакомиться и, причем непременно внимательно, с содержанием бумаг, переданных Скарамеллой, было просто невозможно для Березовского. По своему опыту общения с Березовским достоверно знаю, что он ежедневно просматривал десятки отобранных Демьяном Кудрявцевым или Владимиром Воронковым статей о нем самом или об интересующих его темах. Думаю, пытливым следователям Скотленд-Ярда будет несложно подтвердить этот факт в ходе допроса указанных лиц. Поэтому для меня прозвучало абсолютно неправдоподобно, что Березовский отложил свое ознакомление с документами в объеме всего 4 страниц по такой важной теме, как вопрос собственной безопасности! Это из уст Бориса Абрамовича под аудиозапись и протокол допроса прозвучало более чем глупо. А еще самый умный, хитрый и ловкий! Нет, для меня понятно, что этот обнаглевший от безнаказанности преступник, крышуемый местными спецслужбами, допустил очередной существенный просчет. Совершенно очевидно, что содержание информации, которой владел Литвиненко, изначально не интересовало Березовского. А вот сам факт появления Литвиненко в офисе именно 1 ноября 2006 года, когда крутились в Лондоне и Андрей Луговой, и Дмитрий Ковтун, и Марио Скарамелла, для Березовского, как организатора убийства Литвиненко, был абсолютно необходим. Для Березовского было важно, чтобы для подтверждения его версии Литвиненко сам, а не через кого-то размножил эти документы на копировальной машине в его офисе, посидел в ресепшен и на стуле в его кабинете.
Автор в ресепшен на втором этаже офиса Березовского на улице Даун-стрит в Лондоне
Кадр с Ахмедом Закаевым, Александр Литвиненко, Ахмед Закаев, Анна Политковская, Борис Березовский, помощник Закаева Яша в ресепшен офиса Березовского на улице Даун-стрит в Лондоне
Я понимаю – Литвиненко, до этого разорвавший «деловые отношения» с Березовским, был принят 1 ноября 2006 года в его офисе в чрезвычайно нужный момент. Это было осуществлено, на самом деле, по инициативе олигарха и в его специальных целях. Теперь стало очевидным. Березовскому было необходимо сделать вероятной версию о том, что Литвиненко якобы пользовался множительной техникой, сидел в приемной на стуле. Иначе говорить о появлении следов радиоактивного полония вследствие посещения Литвиненко офиса Березовского было бы просто невозможно.
Поэтому Березовский в отношении действий Литвиненко в офисе, в частности, заявил: «Он подошел к множительному аппарату, где позднее были обнаружены тожеследы полония, отпечатал копию тех документов, которые у него были, передал их мне».
Но, если бы Литвиненко просто постарался подойти к множительному аппарату, он не смог этого сделать без участия секретарей. Во время моего пребывания в Лондоне это были Мила (есть на фото) и Елена, которые находились в специальной комнате с множительной техникой, а в ресепшен была девушка по имени Света (есть на фото).
Я думаю, что Березовский, произнося слова о том, что Александр «отпечатал копию тех документов», не учел, что в старом офисе на улице Севиль Роу Литвиненко действительно имел такую возможность (до января 2003 года) – самостоятельно размножать документы на ксероксе. А в новом офисе Литвиненко уже никак не мог этого делать без участия ответственных за эту работу сотрудников.
Секретарь Березовского Света у множительного аппарата в специальной комнате вместе с секретарем Милой в офисе на Даун-стрит
Дело в том, что в офисе на улице Даун-стрит помещения сотрудников были разделены закрывающимися дверями с электрическими замками. Литвиненко, который был уже отлучен от Березовского (о чем, несомненно, было известно среди сотрудников его офиса), никак не мог свободно перемещаться по офису. Это для него было физически невозможно. Он, находясь в офисе 1 ноября 2006 года, несомненно, был в чьем-то сопровождении.
Секретарь Березовского Света у множительного аппарата в специальной комнате вместе с секретарем Милой в офисе на Даун-стрит. Фото сделано автором
Секретарь Березовского Света у множительного аппарата в специальной комнате вместе с секретарем Милой и сыном автора Никитой в офисе на Даун-стрит
Тем более Литвиненко был не в состоянии самостоятельно войти в отдельное помещение рядом с ресепшен, где находятся двое сотрудников и расположена множительная техника (см. фото, прилагаемые к настоящей книге). В период, когда Березовский находится в офисе, по заведенному порядку все его сотрудники находятся на своих рабочих местах. Даже, если Литвиненко и зашел к ним, то они, не разрешили бы самому пользоваться техникой (за которую персонально отвечают), а выполнили эту работу по его просьбе с разрешения шефа.
Таким образом, Литвиненко при всем желании не мог сам оставить следы полония на копировальной технике в офисе Березовского без прямого на то указания олигарха, так как его к множительному аппарату попросту не могли подпустить без специального на то разрешения! Ведь речь шла всего о 4 страницах печатного текста. На самом деле в случае необходимости что-то размножить Березовский вызвал бы к себе секретаря и дал поручение на это.
Спрашивается, зачем же тогда Литвиненко, нужно было подпускать к размножению бумаг Скарамеллы самостоятельно? Для меня – очевидно, что рассказ о размножении самим Литвиненко, принесенных им 4 листов бумаги, все это – особый замысел Березовского. Из слов Марины Литвиненко в интервью, опубликованном в газете «Коммерсантъ» 21 декабря 2006 года, следует, что Александр Литвиненко получил указанные Березовским документы от Скарамеллы, которые тот сам, в свою очередь, получил от кого-то по электронной почте. Марина Литвиненко в очередной раз весьма опрометчиво заявила в этом своем интервью: «Вот эти две встречи 1 ноября, которые широко обсуждаются теперь, они для него и были странными. Именно странными, потому что встреча с Марио (Марио Скарамелла, итальянский бизнесмен, с которым Александр Литвиненко встречался 1 ноября в суши-баре Itsu.– Ъ) былаабсолютна необъяснима. Для чего? Саша говорил, что все, что Марио ему передал, сам Марио получил по Интернету. Так можно было и Саше это переслать по Интернету. Саша говорил, что Марио вел себя странно, был очень нервный, сумбурный какой-то».
То есть Скарамелла, по мнению самой Марины Литвиненко, не встречаясь с Александром Литвиненко, мог «спокойно» переслать ему эти документы по электронной почте! Но, очевидно, что у Скарамеллы была другая задача – обязательно лично встретиться с Литвиненко в городе.
В этой связи возникают вопросы, кем, когда и зачем ему была поставлена такая задача – встретиться с Литвиненко, а не переслать по электронной почте ранее полученные таким же образом некие документы?
Отчего Скарамелла «вел себя странно, был очень нервный, сумбурный какой-то?» В этой связи важны показания Ахмеда Закаева о том, что переданные Скарамеллой Литвиненко бумаги не содержали, по его мнению, важной информации по делу Анны Политковской: «…когда мы ехали вместе обратно домой 1 ноября, с Сашей были какие-то бумаги, которые он получил, с его слов, от Марио Скарамеллы. И в этих бумагах как бы была одна из возможных версий убийства Анны Политковской. Я с самого начала поставил под сомнение эту версию. Я Саше сказал об этом. В последующем, как уже я потом узнал, это действительно, на мой взгляд, был повод для встречи с Сашей. Ничего серьезного в этих документах не было».
