Валентин Юмашев, литературный обработчик мемуаров Ельцина, после выхода второй книги – «Записки президента» – ежемесячно приносил шефу причитающиеся проценты со счета в английском банке – тысяч по шестнадцать долларов. Юмашева мои сотрудники вечно стыдили за неопрятный вид – затертые джинсы, рваный свитер. Одежда неприятно пахла, за лицом Валентин тоже не ухаживал, прыщи его одолели. Никто не понимал, с чего бы это хиппующий журналист регулярно заходит к президенту, а через три – пять минут покидает кабинет.
Мне была известна причина визитов. Борис Николаевич складывал деньги в свой сейф, это были его личные средства. Как-то после очередного прихода Юмашева я завел с шефом разговор о даче: дескать, все работы сделаны, надо хотя бы часть заплатить. Принес накладные, показываю их: – Борис Николаевич, надо расплатиться. Речь шла о смешной для него сумме, по-моему, о тысячах пятнадцати долларов. Я ведь знал, что сегодня как раз у президента «получка» и такая сумма наверняка есть. Ельцин посмотрел на итоговую цифру в смете и отбросил документ с раздражением: «Да вы что! Я таких денег, отродясь, не видел. Они что с ума там посходили, что ли, такие расценки пишут!»
В конце концов, после определенных переживаний Ельцин уплатил эту сумму. Движущие силы и побуждения семейства Ельциных соответствовали психологическим установкам крупных провинциальных чиновников. Среди них не последнее место занимали меркантильные интересы. О супруге президента пишет Коржаков[13]:
«Обосновавшись в Барвихе, Наина Иосифовна нас с Барсуковым замучила – ее возмущало поведение Раисы Максимовны. Наина подозревала, что Раиса всю мебель с казенной дачи куда-то вывезла.
– Я вот вижу, что диван потрепанный, что здесь стоял не этот диван, а хороший, – переживала Наина Иосифовна.
Я же был уверен, что никто ничего не вывозил. Зачем Горбачевым увозить старую мебель? Бывает ведь и протертый диван удобным. Как мог, я успокаивал Наину Иосифовну. И комендант объекта, и сестра-хозяйка подтвердили: Горбачевы все передавали по списку, никто ни у кого ничего не украл. Но супруга президента возражала: «Нет, я вижу, что здесь все другое было. Я заметила щербиночку, значит, там стояла другая мебель».
О действиях дочери Ельцина Татьяны Дьяченко говорится в статье[14]:
«Расскажу только то, что, когда Таня появилась в Кремле, она первым делом заняла апартаменты Наины Иосифовны. Туда входили: кабинет, банкетный зал, буфет, кухня, парикмахерская и туалетная комната с ванной.
По поводу честности – вопрос к Абрамовичу, который после выборов ежемесячно приносил в Танин кабинет «дипломат» с деньгами – от 160 до 180 тысяч зеленых.
Таня была нужна прежде всего Березовскому и Чубайсу. На заседаниях Совета по выборам она тихо сидела в углу и старательно все конспектировала. Потом бежала в «ЛогоВАЗ», а Березовский определял, что рассказать Ельцину, а чего говорить не стоит. Именно в своих апартаментах Татьяна и Березовский устроили встречу Ельцина с десятью банкирами. Там были еще Юмашев и Бородин, а больше они никого не пустили. Даже охрану. Я знаю о деталях этой встречи от обслуги. На встрече банкиры скинулись по 50 миллионов долларов на выборы, а взамен попросили гарантии по переделу собственности. Произошел обычный торг. «Честная» Таня и «честный» Борис Николаевич продали Россию за 500 миллионов».
А вот личные впечатления одного из авторов книги, которому поступило предложение выпить с Ельциным после предвыборной встречи последнего с интеллигенцией Москвы в конференц-зале роскошного отеля «Пента-Олимпик» – составной части Олимпийского комплекса на проспекте Мира. Этот гостиничный комплекс входил в состав Интуриста и давал прибыль в казну 55 млн. долларов ежегодно. После выступления Ельцина и дежурных выступлений от творческой интеллигенции человек 7 – 10 пригласили за кулисы. Здесь были сервированы столы «а-ля фуршет». Гендиректор Интуриста суетился вокруг БН и пытался что-то подписать. На что Ельцин раздраженно отвечал: «Дай ты сначала выпить». Ему сразу же принесли на подносе три стопки водки, которые БН поочередно оприходовал. Глаза повеселели, и он сказал: «Давай подпишу». Оказалось, что он подписал указ о переводе гостиничного комплекса «Пента-Олимпик» с баланса г. Москвы на баланс Ассоциации международного сотрудничества, только что созданной А. Козыревым, гендиректором Интуриста и кем-то из команды Ельцина. Вот так на троих был приватизирован высокодоходный отель.
Ельцин обладал неограниченной властью. Однако семейные материальные богатства составляли лишь небольшую долю того, что имел средний олигарх. Как отмечалось, например, в [14], Ельцин ненавидел Черномырдина, который сумел составить себе, будучи только премьером, огромное, состояние.
На передний план в «семье» постепенно выходил Валентин Юмашев, приносящий живые деньги гонорара за книгу Ельцина. В 1996 г. через посредство В. Юмашева в окружении Ельцина появились олигархи. Они вошли в тесный контакт с Татьяной Дьяченко, которая, чтобы обеспечить себя, сыграла решающую роль в «доступе к телу». Как уже отмечалось выше, 19 июля после эпизода с коробкой из-под ксерокса была проведена почти полная смена окружения Ельцина. Была устранена административная (консервативная) группа: Коржаков, Барсуков, Сосковец. Заключительная часть предвыборной кампании 1996 г. проводилась под руководством специалистов из США. В книге [9] говорится:
«Американские специалисты располагались в ельцинском предвыборном штабе, в «Президент-отеле». Они получили жесткое указание «не светиться» и выходить из отеля только в крайних случаях. Калифорнийская команда располагалась в номере 1120 «Президент-отеля»; номер 1119 напротив был занят Татьяной Дьяченко. Профессиональные отношения между ними, по хвастливому признанию американского политолога Джорджа Гортона журналу «Time», были необычайно тесными: у Татьяны и американцев был один и тот же секретарь, одни и те же факсовые аппараты. Она была связующим звеном между американцами и президентом».
Американо-олигархический союз одержал полную победу. Деньги, выделенные на переизбрание Ельцина, были возвращены сторицей. Недееспособный Ельцин стал играть роль подставного лица. «Семья» превратилась в олигархический клан. К власти пришли временщики.
Березовский как глава «семьи».
В XVIII веке от имени императрицы Анны Иоанновны Россией управлял временщик Бирон. В конце XX в. истинным правителем России стал Борис Абрамович Березовский, фактически став главой «семьи» при недееспособном Ельцине, обладавшим царскими полномочиями. Его власть опиралась на три основания. Первое: тесное взаимодействие с Татьяной Дьяченко и Валентином Юмашевым, монополизировавшим «доступ к телу». Второе: огромный капитал, который он мог использовать для подкупа. Третье: установление большого количества связей, расстановка своих людей. Следует отметить, что Березовский был человеком, который находил подход к каждому. Очень интересна книга записи телефонных разговоров. С администраторами он использовал привычную им ненормативную лексику. Коржакову, Барсукову и другим высшим лицам, окружавшим президента на раннем этапе, он выказывал преданность, подобострастие, проходил бочком. Его манеры вызывали хохот. Но, как говорится, хорошо смеется тот, кто смеется последним. Дьяченко он преподносил дорогие подарки, разговаривал с ней отеческим тоном. Сама Дьяченко воспринимала его с подобострастием, как босса, стремилась выполнить любое его указание. Все это отражено в объемистом сборнике перехвата телефонных разговоров ряда олигархов и чиновников высокого ранга[16].
Обращает на себя внимание удивительное сходство (с учетом сдвига во времени) между Григорием Распутиным (оказывавшим необъяснимое влияние на семью Николая II) и Березовским (подчинившим своей воле «семью»). Это сходство проявлялось и в манере разговоров, и в нахождении нужного подхода в многочисленных контактах, и в должной оплате услуг, и даже в любвеобильности (ср.[17]).
В книге Павла Хлебникова[9], редактора американского журнала «Форбс», «Крестный отец Кремля Борис Березовский, или История разграбления России» прослежен криминальный путь олигарха к богатству и власти. Книга насыщена богатым фактическим материалом. На ее обложке приведена цитата – высказывание А. Лебедя:
«Березовский – апофеоз мерзости на государственном уровне: этому представителю небольшой клики, оказавшейся у власти, мало просто воровать – ему надо, чтобы все видели, что он ворует совершенно безнаказанно».
В таком поведении содержится важная идея безнаказанности и превосходства. Мне дозволено все, а тот, кто хочет помешать, – бессилен что-либо сделать. Будучи главой «семьи», Березовский довел свое состояние до выдающихся размеров.
«Он обзавелся собственным самолетом, огромной яхтой, оставлял большие деньги на аукционах «Сотбис», держал роскошные резиденции на Женевском озере, в Лондоне (на Кенсингтон-Плейс-Гарденз), и на Французской Ривьере, где он приобрел один из крупнейших замков на мысе Антиб, как сообщалось, за 27 миллионов долларов. В Париже у него, судя по всему, квартиры не было, потому что он предпочитал останавливаться в отеле «Крийон». Его присутствие на морских курортах, популярных среди европейских миллиардеров, позволяло ему по высшему разряду развлекать своих российских гостей, он имел возможность общаться на равных с потенциальными западными партнерами. Среди его друзей в сфере международного бизнеса были крупнокалиберные дельцы, например король бросовых облигаций Майкл Милкен и медиа-магнат Руперт Мердок (Березовский был одним из немногих гостей на свадьбе Мердока в 1999 году, на борту яхты в Нью-Йоркской гавани)»[9].