И за это же ненавидят нас Зюганов «энд кампани». Потому что они-то процветают лишь постольку, поскольку наращивается регресс. А также архаизация, геттоизация. Зюгановцы создают и окормляют красное гетто. И все, кто посягают на принцип гетто — нарушают их комфорт, подрывают их политические возможности.
И наплевать зюгановцам на то, что эта геттоизация погубит Россию и обеспечит ее полное порабощение иноземцами. Для них главное в другом. В том, что в ходе геттоизации их позиции будут укрепляться. А посягательство на геттоизацию эти позиции подорвет.
А потому всякий, кто будет нас тянуть в сторону упрощенчества — посягает на краеугольные принципы нашей стратегии. Потому что любой наш шаг в сторону упрощенчества — это предательство народа, обрекаемого таким нашим сдвигом на жизнь в гетто. Неважно — красном или каком-то другом.
И Маркс, и Ленин, и Сталин были сложны — каждый по-своему. Провокативное упрощенчество началось при Хрущеве. И продолжилось при Брежневе. Чем это кончилось? Развалом СССР. Потому что упрощенное не может бороться с враждебной сложностью. Потому что эта враждебная сложность прекрасно размещалась внутри советского упрощенчества. Использовала его как свою питательную среду (читайте, например, статьи А. Кудиновой, в которых она исследует феномен Бахтина).
Хотите побеждать — избегайте соблазнов любого упрощенчества. Губительного всегда, но особенно губительного в XXI столетии. Подчеркиваю — любое упрощенчество является губительным соблазном, уничтожающим последние возможности сопротивления врагу. Особо опасным и ядовитым соблазном является упрощенчество, именуемое конспирологией. Почему? Повторю еще раз — потому что конспирология, удовлетворяя справедливое желание разобраться в нетранспарентном, заводит в тупик. И превращает в губительное все то, что могло бы быть использовано для сопротивления и спасения.
LXXVIII.
Ничего не берите на веру, коль скоро речь идет об обсуждении нетранспарентного. Требуйте доказательств. Иначе попадете в ловушку конспирологии.
Враг сооружает конспирологические ловушки разного рода, включая наипростейшие. Суть наипростейшей ловушки в чем-то аналогична тому, что предлагают авторы «Священной загадки». То есть в игнорировании самой возможности исторического деяния. Говорится: «Простые люди, сколь бы они ни были талантливы и энергичны, ничего не могут. Возможностями их наделяет элита. А наделяет она их потому, что элите они нужны. А нужны они элите для реализации ее скверных целей. А значит, все, кто чего-то достиг, скверны по определению. Они замараны в элитных играх, несвободны. Их результаты не являются плодом их деятельности. Они дарованы им некими могущественными силами, к которым они сумели каким-то образом подольститься».
В начале 90-х годов мать моей жены с возмущением говорила: «Твои соратники недосыпают, перерабатывают, получают крохотные зарплаты. А негодяи говорят, что ты припадаешь к золоту КПСС и только потому что-то можешь».
Я успокаивал дорогого мне и справедливо возмущенного человека, утверждая, что правда свое возьмет. Но для меня в происходящем была важна не частная ситуация, основанная на клевете, сооруженной Гусинским и его аналитиками, а общая модель. Которая порождает в людях неверие в свои силы и желание кому-то продаться… Или отдаться… Потому что в противном случае, согласно конспирологической теории, а также психологии (что, кстати, намного важнее), ВООБЩЕ НИЧТО НЕВОЗМОЖНО.
Мне нужно было доказать себе и другим, что при наличии определенных качеств и бесконечной готовности платить по очень крупным счетам — ты можешь очень и очень многое. Что означает «бесконечная готовность платить по очень крупным счетам»? Она означает готовность жить:
а) недополучая (у сотрудников моей организации зарплаты ниже, чем в среднем по Москве и гораздо ниже, чем они могли бы быть, если бы они работали в других местах),
б) перерабатывая (у моих ближайших соратников 12-часовой рабочий день при одном выходном, что же касается меня, то я не помню, когда у меня были выходные вообще),
в) лишая себя не только элементарных удовольствий (времени, в течение которого ты можешь насладиться теплом семейного очага), но и удовольствий, связанных с духовными возможностями (непрочитанные и ненаписанные книги, недорешенные проблемы общего характера),
г) постоянно преодолевая межличностные конфликты (создание очень плотных групп натыкается всегда на сопротивление самой человеческой природы, на то, что Ницше называл «человеческое, слишком человеческое»),
д) обрекая себя на то, чтобы быть постоянной целью происков разного рода элитных врагов, раздраженных твоей независимостью, эффективностью и так далее.
Если ты на все это готов… И если, повторяю, у тебя есть определенные интеллектуальные, духовные и прочие качества, то ты можешь очень и очень многое. И то, что ты можешь, называется микроисторичностью. То есть ты можешь влиять на процессы разного рода. И ты сам оказываешься сопричастен истории.
А дальше — больше. Если ты до конца идешь по этому пути, то твоя микроисторичность может превратиться в макроисторичность, а может и не превратиться.
И это не вопрос каких-то кооптаций в элиту, чьих-то проектов, частью которых ты становишься, чьих-то элитных игр, в которые тебя кто-то включает. Это вопрос духовно-волевой гравитации. Я бы просил тех, кто хочет идти по пути, предложенному мною и моими соратниками, по тому пути, который я называю «от Поклонной к Колонному», предельно внимательно отнестись к этой категории — «духовно-волевая гравитация».
Да, это более сложное понятие, нежели обычная гравитация. Хотя и в обычной гравитации, как мы знаем, есть слишком много сложного и почти невероятного. Искривленное четырехмерное пространство-время… Необходимость так называемого лямбда-члена… Черные дыры… и прочее.
И все же духовно-волевая гравитация — это и впрямь еще более сложное понятие. Долговременное сосредоточение духа и воли в определенной точке — притягивает к этой точке окружающую ее социальную субстанцию. Как народную, так и элитную. Притягиваемая субстанция может быть очень разнокачественной. И мера притяжения может быть очень разной. Притяжение становится тем большим, чем сквернее, неопределеннее ситуация. То есть чем выше эта самая турбулентность. Потому что при определенном уровне турбулентности ее начинают бояться даже отпетые элитарии. И этот страх делает притягательными точки, придя в которые, можно спросить: «Что это за турбулентность? Куда она волочет? По чью душу она пришла?»
Тут воедино стягиваются так называемые шкурные интересы (нельзя даже элементарным образом выжить, не понимая, что вокруг тебя происходит) и неистребимые человеческие основания. Можно быть очень своеобразным, тертым-перетертым, битым-перебитым человеком. Но оставаться человеком. И когда на тебя начинает дышать по-настоящему инфернальная турбулентность (а то, что стоит за турбулентностью, всегда инфернально), то недобитая человечность начинает говорить этому «нет».
Раньше или позже недобитая человечность обязательно скажет «нет». И тут все дело в том, во что это «нет» выльется. Каким будет качество сопротивления. На что оно, это сказавшее свое запоздалое «нет», решит опереться? Насколько окончательным будет это решение? Насколько оно будет адекватным и технологичным? А также, прошу прощения, метафизичным. Последнее — я убежден — важнее всего.
LXXIХ.
Враг бывает тупой и не тупой. Тупой будет создавать шаблоны, они же примитивнейшие конспирологические ловушки.
Разрыв шаблонов — это занятие непростое, но возможное. Все меня осуждали за желание пойти на телеканал «Дождь». И действительно, это желание было в чем-то иррациональным. Надо было пойти на чужую территорию, где не ты задаешь правила. И где с тобой никто не будет строить правильных отношений. Но, во-первых, речь шла о прямом эфире. Во-вторых, я просмотрел передачи госпожи Таратуты. А в-третьих, «Дождь» — это не новый вариант НТВ, созданного Гусинским. Гусинский натаскивал своих бойцов на отмороженно-яростный беспредел. И делал он это, опираясь на самые разные тренинги. И те, которые проводили породившие Гусинского элиты нашей госбезопасности (факты, говорящие об этой связи, несомненны и многочисленны). И те, которые проводили западные спецслужбы. Сравните Таратуту с Максимовской, Сорокиной, Киселевым… Даже с Осокиным. И, как говорится, почувствуйте разницу.
Разве мог НТВ Гусинского, обнаружив мое отсутствие на марше 2 марта, растерянно говорить: «Мы вот бегаем, бегаем, ищем Кургиняна или кого-нибудь из «Сути времени» на марше, а никого нет». Извините, другая эпоха, другие тренинги, другие люди, другая ситуация.
Этот вовсе не означало, что госпожа Таратута хотела со мной побеседовать, что называется, респектабельно. Конечно, она хотела меня уесть. И странно было бы, если бы она этого не хотела. Но она делала это сообразно определенным представлениям. И опираясь на определенные технологии. Что позволяло мне рассчитывать на возможность «разрыва шаблона». Подчеркиваю, всего того шаблона, который был создан перед этим врагом с задействованием вполне серьезных ресурсов.
