Все остальное тоже было неожиданным. После того как жюри назвало трех лауреатов – Фазиля Искандера, Людмилу Петрушевскую и меня, наступил следующий этап присуждения. С помощью общественного жюри – четырехсот студентов и школьников старших классов – выбирали абсолютного победителя. Ребятам раздали наши тексты. Петрушевская на эту церемонию не пришла. Мы с Искандером отвечали на вопросы. Потом состоялось тайное голосование.
По его результатам я оказался впереди…
Мы склонны считать иногда, что молодежь, по крайней мере большинство ее, для России потеряна. Этот случай не может, разумеется, служить полным опровержением таких мыслей, но заставляет задуматься: а хорошо ли мы знаем свою молодежь? Это была приятная неожиданность. Уверен, что не только для меня, но и для всех размышляющих о будущем.
– Валентин Григорьевич, что сейчас происходит с нашей литературой? В каком русле протекает творческий процесс?
– Наша литература в очень тяжелом положении. В условиях «дикого» рынка ей не выжить. Вообще вся культура государством брошена на произвол судьбы. За исключением той ее части, которая прислуживает власти…
Областные издательства по большей части погибли. Новые – коммерческие – гонятся «за конъюнктурой». Это или «постельная» литература, или литература насилия. Серьезные писатели за ненадобностью брошены. Деньги на издание книг приходится выпрашивать из милости. Издаются, как правило, юбиляры, их еще местная власть способна пожалеть. Это даже не литературный процесс. Это поминки по литературе. Немало талантливых художников прекратили писать. Выживают как могут – кто идет в истопники, кто в сторожа…
У писательских организаций нет денег, чтобы заплатить за отопление, за свет, за телефон… Мы не имеем возможности встречаться в «уставные» сроки – проводить пленумы, съезды.
Если что-то здесь и удавалось, то благодаря помощи местных руководителей, как это было в прежние годы в Орле, в Якутии.
Нынче не удалось совсем.
– Если уже состоявшиеся писатели живут так трудно, то что говорить о литературной молодежи. Не прервется ли здесь связь поколений?
– Как ни странно, смена есть. Новый приток идет. В этом году Союз писателей России проводил во Владимире семинар. Я, правда, там не был, но знаю – на удивление много талантливых ребят участвовало в семинаре. Понимающих, что их ждет. Ведь для всех премий не создашь… Сознающих, для какой службы существует литература.
Конечно, срочно нужна государственная политика спасения литературы и культуры в целом. А в программе министерства, довольно объемистой, кажется, решено спасать только цирк. О литературе министр, кстати, литератор, «забыл».
– Валентин Григорьевич, что подсказывает ваше писательское «чутье» по поводу будущего России? К чему готовиться?..
– Предыдущие события угадывались легко. Они еще были в пределах жизни. Сейчас происходит заколачивание России в гроб.
Она унижена и ободрана до последней степени. С народом уже не заигрывают, получив от него все, что нужно, отказываются его даже и кормить. Сравните обещания президента накануне выборов и во что они превратились после. Нашему народу придется отмаливать не только убийство царской семьи в 1918-м, но и переизбрание Ельцина в 1996-м. Если первый грех как грех народный еще сомнителен, то второй – нет. Получайте теперь в качестве одного из «отцов народа» Березовского. Проглотили – скоро вернется Гайдар. Затем Бурбулис, Козырев и иже с ними.
У меня впечатление, что народ сейчас откровенно вызывают на кровь. И приготовились к «умиротворению». Поэтому стихийные, «кипящие» выступления опасны, нужен всеобщий и организованный протест.
Говорят, что зима-97 будет холодной. Скорее всего – это будет горячая зима…
Кажется, нет никаких оснований для веры, но я верю, что Запад Россию не получит. Всех патриотов в гроб не загнать, их становится все больше. А если бы и загнали – гробы поднялись бы стоймя и двинулись на защиту своей земли. Такого еще не бывало, но может быть.
Я верю – мы останемся самостоятельной страной, независимой, живущей своими порядками, которым тыща лет. Однако легкой жизни у России не будет никогда. Наши богатства – слишком лакомый кусок…
– Вы являетесь членом Координационного совета НПСР. Каковы, по-вашему, перспективы этого движения?
– Другой позитивной силы нет. Правда, объединяться надо было значительно раньше. Тогда бы мы не оказались в таком тяжелом положении. К сожалению, патриоты долго выясняли, кто из них главнее. Нужно прежде всего спасать Россию, а потом разбираться в чистоте идей и помыслов. Слава Богу, сейчас это стали понимать. Приходится соглашаться: пока доберешься до русской соборности, надо перейти через тысячу вздорностей. Но уж если миновали их (а кажется – миновали), то теперь нет другого выхода, как держаться вместе до конца.
– Валентин Григорьевич, не так давно при президенте создан новый орган – Совет по культуре, куда вошли многие «уважаемые люди» типа Марка Захарова…
– Других и представить там нельзя. Это люди, которые подписали в свое время обращение к президенту, чтобы он расправился с оппозицией. Те, кто кричал: «Раздави гадину!» У президента других людей быть не может. Ждать от этого Совета помощи не приходится. Наоборот. Совет, в котором участвуют русофобы…
Культура, к которой благоволит сейчас власть, – это заемная, безнравственная, безнациональная развлекаловка, бесконечное и бесстыдное шоу во время чумы. Это с одной стороны. А с другой – издевательство, издевательство, издевательство над всем, что делает русского русским, что человека делает человеком.
– В небольшом интервью обо всем не поговоришь. Завершая беседу, что вы можете сказать о главном – о Родине?
– Родина – это прежде всего духовная земля, в которой соединяются прошлое и будущее твоего народа, а уж потом «территория». Слишком многое в этом звуке!.. Есть у человека Родина – он любит и защищает все доброе и слабое на свете, нет – все ненавидит и все готов разрушить. Это нравственная и духовная скрепляющая, смысл жизни, от рожденья и до смерти согревающее нас тепло. Я верю: и там, за порогом жизни, согревающее – живем же мы в своих детях и внуках бесконечно. Бесконечно, пока есть Родина. Вне ее эта связь прерывается, память слабеет, родство теряется.
Для меня Родина – это прежде всего Ангара, Иркутск, Байкал. Но это и Москва, которую никому отдавать нельзя. Москва собирала Россию. Нельзя представить Родину без Троице-Сергиевой Лавры, Оптиной пустыни, Валаама, без поля Куликова и Бородинского поля, без многочисленных полей Великой Отечественной…
Родина больше нас. Сильней нас. Добрей нас. Сегодня ее судьба вручена нам – будем же ее достойны.
Почему русского писателя, ставшего лауреатом международного конкурса, «приветствовали» хамскими выпадами
(комментарий журналиста)
Талант, конечно, от Бога. Но признание, оценка таланта – от людей. Если не заметят и не признают, то вроде и нет его.
А как оценить, чей талант «выше»? Ну, например, кто из писателей лучше написал?
Задача, прямо скажем, непростая, и таковой была всегда. Потому что разным людям нравится разное. Одни, допустим, считали, что лучший поэт в России – Пушкин, другие (не менее убежденно!) – Бенедиктов. Время показало, кто был более прав.
Однако люди не хотят ждать, пока время рассудит. Они желают поскорее выставить оценки творцам. С этой целью и проводятся всякого рода конкурсы, назначаются разнообразные премии. От Нобелевской до Букеровской.
Можно ли рассчитывать при этом на какую-то объективность оценок? И насколько они точны? Мы знаем, бывает по-разному.
Меня обрадовало сообщение, что новая международная литературная премия по прозе «Москва – Пенне» присуждена выдающемуся русскому писателю Валентину Распутину. Я читал рассказы, за которые ему эта премия присуждена, – «В больнице» и «В ту же землю…». Опубликованные в прошлогодних номерах журнала «Наш современник», они многих глубоко взволновали талантом пронзительной человечности.
Словом, известие о премии Распутину вызвало чувство, которое нынче редко бывает: есть все-таки справедливость!
Увы, неомраченным отрадное это чувство оставалось очень недолго. В тот же день в другой газете – «Московский комсомолец» о факте присуждения премии я прочитал такое, что за писателя стало больно.
Оказывается, «Валентин Распутин был когда-то хорошим писателем, хотя последние его вещи убеждают в обратном». Кто считает так? Автор заметки Анна Ковалева.
Что ж, лично она может думать об этих последних «вещах» и о писателе в целом как угодно плохо. Не мешало бы, конечно, свое мнение мотивировать. Хоть вкратце. Но вот об этом автор нисколько не заботится! Бросив походя уничижительную полуфразу, начинает доказывать, что ничего хорошего от этого конкурса и ждать не приходилось.
