И у него хватало воли устраивать ротации, «тонизировать» номенклатуру. Пусть все это нередко выглядело пародийно. А в брежневское время система стала работать чем дальше уже не столько на развитие, «производство будущего», сколько на поддержание стабильности.
В том числе путем сохранения всевозможных status quo. Это в итоге обернулось, с одной стороны, «геронтократией», а с другой, отрицательной кадровой селекцией. Следом за качеством кадров начало падать и качество управления, власти. Постепенная, но неуклонная утрата идеологической мотивации и моральное разложение довершали эту удручающую картину[46].
Горбачев, едва укрепившись на «генсековской» должности, взялся активно перебирать брежневские кадры (продолжив в этой части политику рано умершего Андропова). Кроме прочего он «массово» менял первых секретарей, что в свою очередь влекло за собой перестановки в советских органах регионов. Однако эта ротация не привела и уже не могла привести к подлинно качественному обновлению. Новые кадры черпались, естественно, из воспитанников старых. И сам Горбачев, и его тогдашняя «правая рука» Егор Лигачев[47], и их кадровый резерв были продуктами отрицательной селекции 1970-х.
Кризис коммунистическо-советского строя 1980-х гг., усугубленный крайне неблагоприятной внешнеэкономической конъюнктурой и подрывной активностью Запада (главным образом США), номенклатура встретила основательно деморализованной и потому не способной защитить ни свою партию, ни свое государство, ни свою власть. Собственно, кризис строя был в немалой степени предопределен кризисом номенклатуры. Наиболее способные и перспективные ее представители потом приняли самое деятельное участие в уничтожении «совка». Не все это осознавали, не все этого хотели, но делали именно то, что делали.
4. В 1987 г. Горбачев дал старт политической реформе. Им были поставлены задачи «демократизировать» партию и укрепить «советскую власть».
27-28 января 1987 г. прошел Пленум ЦК КПСС, посвященный политическим и кадровым вопросам. В своем докладе Генеральный секретарь провозгласил курс на «восстановление» статуса Советов («Партийные комитеты должны твердо взять линию на повышение роли Советов и не допускать необоснованного вмешательства в их дела, а тем более их подмены»[48]) и выборных, коллегиальных органов – как государственных, так и партийных – в целом («Нам надо выработать и осуществить такие меры, которые обеспечили бы решающую роль коллегиальных, выборных органов. Никакой исполнительный орган, тем более его аппарат, не может, не имеет права подменять выборный, возвышаться над ним»[49]).
Также им была дана установка проводить выборы первых секретарей на альтернативной основе[50] (поначалу, во-первых, она реализовывалась не везде, во-вторых, выдвижение альтернативных кандидатов носило сугубо формальный характер).
Следующим важным событием стала XIX Всесоюзная конференция КПСС, заседавшая 28 июня – 1 июля 1988 г. В 1989 г. истекал пятилетний срок полномочий депутатов Верховного Совета СССР, избранных в 1984 г., а в 1990-ом – депутатов всех нижестоящих Советов. Горбачев собрал партийный форум, чтобы в преддверие выборов презентовать новые политические принципы и конкретные инициативы. «Основной принцип можно сформулировать так: ни один государственный, хозяйственный или социальный вопрос не может решаться помимо Советов», – объявил он[51]. В Резолюции Конференции говорилось: «Решающее направление реформы политической системы – обеспечение полновластия Советов…»[52]. В рамках этого в ней же было предложено, то есть предписано учредить должности председателей в тех Советах, где их прежде не было[53].
В то время председателей избирали только Верховные Советы союзных и автономных республик. Но они отправляли лишь технические функции. Ни Верховный Совет СССР, ни краевые, областные и пр. Советы председателей не имели.
Да, у Верховного Совета СССР был Президиум, «коллегиальный президент» Союза, который возглавлял его Председатель. Президиумы и председателей президиумов избирали и Верховные Советы союзных и автономных республик. Из Резолюции вполне ясно следовало, что должности председателей президиумов будут упразднены, а руководство президиумами возложат на председателей Верховных Советов. А Председатель Президиума Верховного Совета и Председатель Верховного Совета, возглавляющий Президиум – это, как говорится, две большие разницы.
Полновластие Советов прямо означало, что их председатели станут первыми лицами в Союзе, республиках, краях, областях и т. д.
Однако на самом деле через укрепление «советской власти» планировалось укрепить власть КПСС. Конференция рекомендовала, а значит опять-таки предписала совмещать должности председателей Советов и первых секретарей партийных комитетов соответствующего уровня[54]. То есть Генерального секретаря ЦК следовало избрать Председателем Верховного Совета СССР, первых секретарей крайкомов – председателями краевых Советов, первых секретарей обкомов – председателями Верховных Советов АССР или областных Советов и т. д.
Напомню, что лидеры партии и правители Союза начали председательствовать в Президиуме Верховного Совета СССР лишь с 1977 г. (впрочем, Подгорный, Председатель Президиума в 1965–1977 гг., был членом правящего триумвирата 1960—1970-х гг.[55]), до этого они либо состояли в Президиуме «рядовыми» членами, либо вообще не входили в его состав[56]. А партийные руководители республик, краев, областей и т. д. обычно не возглавляли советские органы.
Горбачев рассматривал свою будущую должность ее как «президентскую»[57]. Концепция «генсека-президента» логически продолжалась концепцией «секретаря-председателя»[58].
Предполагалось также повысить легитимность «советской» и партийной власти – посредством проведения альтернативных выборов депутатов Советов всех уровней (до этого они десятилетиями проводились на безальтернативной основе)[59]. Считалось, что политическое руководство и партийно-государственный аппарат смогут эффективно контролировать избирательные кампании, что у них получится провести управляемую «демократизацию». И КПСС будет руководить Советами и править через Советы на правах партии, победившей в «демократической» борьбе[60]. Горбачев сказал об этом прямо: «Политика партии – экономическая, социальная, национальная – должна проводиться прежде всего через Советы народных депутатов как органы народовластия»[61].
За эти заблуждения пришлось потом очень дорого заплатить[62].
Уже в декабре 1988 г. решения Конференции развили и оформили конституционно и законодательно[63]. В союзную систему власти был введен Съезд народных депутатов – новый высший орган государственной власти (высший Совет, если угодно, Конституция относила Съезд к Советам)[64]. Населению следовало избрать на прямых выборах 1500 народных депутатов (в территориальных и национально-территориальных одномандатных округах), еще 750 «нардепов» полагалось выбрать общественным организациям, к числу которых официально относилась КПСС (партийная квота составляла 100 мандатов)[65]. Депутаты в свою очередь должны были из своего числа сформировать постоянно действующий Верховный Совет (из 542 членов) и избрать его Председателя – высшее должностное лицо Советского государства.
Никогда прежде у СССР не было высшего должностного лица. Имелись лишь «коллегиальные президенты». В 1922–1936 гг. – Президиум Центрального Исполнительного Комитета СССР (ЦИК формировался Съездом Советов, Президиум комплектовался ЦИКом). С 1936 г. – Президиум Верховного Совета СССР (избиравшийся депутатами)[66]. Ни Ленин, ни Сталин не возглавляли ЦИК, в Президиуме Верховного Совета «вожди», еще раз напоминаю, стали председательствовать только с 1977 г.
Одновременно упразднили должности председателей президиумов Верховных Советов, увеличили компетенцию председателей Верховных Советов ССР и АССР, учредили посты председателей краевых, областных, окружных, городских и пр. Советов.
Срок полномочий всех Советов оставили прежний – пятилетний.
5. Никто не прорабатывал вопрос, что нужно будет делать, если первый секретарь не сможет избраться председателем Совета. В ЦК не сомневались в избираемости партийных глав. Как вскоре выяснилось – совершенно напрасно.
