При участии ЦРУ и посредничестве нескольких членов Совета национальной безопасности и израильского правительства было продано Ирану несколько десятков ракет в обмен на обещание освободить заложников.
Макфарлейн требует, чтобы Бакли был освобожден в первую очередь. Но «Хесболлах» освобождает только одного заложника. И в сентябре 1985 года иранцы объясняют, что Бакли слишком болен, чтобы его можно было транспортировать из места заключения. В действительности он уже умер за три месяца до этого в результате пыток, которым он подвергался в течение более четырехсот дней (его останки будут найдены в пластиковых мешках в районе бейрутского аэропорта в 1991 году). Но американцы не знают этого и продолжают поставки ракет.
Иранцы буквально третируют Совет национальной безопасности. Когда были освобождены два новых заложника, «Хесболлах» захватывает еще четырех. Однажды американские переговорщики берут с собой Библию, в которой Рейган написал цитату из «Послания к галатам»: «И Писание, провидя, что Бог верою оправдает язычников, предвозвестило Аврааму: «в тебе благословятся все народы»».[21] «Религиозный синкретизм на службе политики», — выражает надежду Оливер Норт, сотрудник Совета национальной безопасности. Аятоллы будут этим растроганы и согласятся освободить последних заложников…
Заместитель директора ЦРУ вне себя, когда узнает о таких сделках. «Мы не можем это делать без уведомления конгресса!» — восклицает он и убеждает президента подписать постановление, имеющее обратную силу. Оно содержит одну статью, по меньшей мере, необычную: «Ввиду крайней деликатности этих операций <…> я приказываю директору центральной разведки не информировать конгресс в течение определенного периода».
Секретные продажи оружия Ирану составляют только первую часть самого громкого политического скандала со времен «Уотергейта». В США он известен как «Иран-контрас». Так как вопреки закону, запрещающему ЦРУ поддерживать никарагуанских повстанцев, администрация Рейгана не отказалась от своих планов. Поправка Боланда затрагивает вопрос о вмешательстве разведслужб? Очень хорошо. Совет национальной безопасности формально в этом не участвовал, и поэтому при его посредничестве будет предоставлена помощь контрас.
Кейси доверяет эту миссию Оливеру Норту. Через небольшой концерн, названный «Антреприз», в который входит бывший сотрудник ЦРУ, Норт отвечает за сбор средств от частных доноров. С просьбой обращаются также и к Фадху, королю Саудовской Аравии, и это делает лично американский президент. Фадх вносит в черную кассу «Антреприз» 32 миллиона долларов, это в три раза больше, чем султан Брунея. В знак благодарности султану за его щедрость ему устраивают частную прогулку на борту американского авианосца.
Норт собрал весьма значительную сумму, но ее не хватило контрас для свержения правительства в Манагуа. Им надо больше. В декабре 1985 года у Норта рождается «идея»: использовать прибыль от продажи оружия Ирану на финансирование повстанцев.
Махинации Норта в Никарагуа и Иране раскрываются почти одновременно. Сначала 5 октября 1986 года при полете над Никарагуа был сбит один из самолетов «Антреприз». Сандинисты захватывают единственного оставшегося в живых, который оказался бывшим агентом ЦРУ. Информация об этом появляется в прессе. Конгресс приказывает немедленно провести расследование, чтобы показать нарушение его поправки.
Через две недели информация о сделке по продаже оружия появляется в ливанской прессе. Наиболее вероятно, что это было сделано иранцами, чтобы изобличить Белый дом. Президент Ирана Рафсанджани вскоре подтверждает это. Пользуясь случаем, чтобы высмеять Рейгана, он размахивает подаренной ему Библией!
Министр юстиции, в свою очередь, приказывает начать расследование. До сих пор свежо в памяти дело «Уотергейт», и он не намерен препятствовать правосудию. Это именно он, кто, впрочем, сообщает, что деньги, полученные от иранцев за сделки с оружием, использовались в течение года для финансирования контрас.
Оба дела, объединенные в одно «досье», приводят к новым расследованиям. Они фокусируются на одном животрепещущем вопросе: знал ли президент о связи этих двух операций? Как ни странно, такая постановка вопроса была на руку Белому дому. Она отвлекает внимание от раздельного рассмотрения двух частей скандала, где ответственность Рейгана не вызывает никаких сомнений.
Напротив, невозможно доказать такую ответственность за то, что касается связей между этими операциями… Первые симптомы болезни Альцгеймера помогают Рейгану объяснить некоторые провалы памяти. И письменные документы отсутствуют. Несмотря на принятые конгрессом меры в середине 1970-х годов, дело «Иран-контрас» демонстрирует живучесть благовидного предлога и то, как он служит защитным коконом для Белого дома.
Тем не менее это не распространяется на Совет национальной безопасности, ЦРУ и его директора. Всё сходится на Кейси. Постепенно накапливается всё больше доказательств против него. Но болезнь настигает Кейси. За несколько дней до его появления в конгрессе для дачи новых показаний он покидает свой кабинет на носилках. Врачи диагностируют большую опухоль мозга. Есть только один шанс спасти Кейси — сделать срочную операцию. Она проходит неудачно, в результате директор ЦРУ теряет дар речи и становится полупарализованным. Через несколько недель он умирает.
Прокурор Лоуренсе Уэми предъявляет Оливеру Норту и некоторым другим сотрудникам аппарата Совета национальной безопасности, а также четырем офицерам ЦРУ обвинения в нарушении присяги, заговоре и обструкции. ЦРУ, как институт, не причастен, однако расследование нанесло большой ущерб его имиджу. В своем заключении прокурор также подчеркивает, что «объективность, профессионализм и единство Центрального разведывательного управления были скомпрометированы поведением и поступками Кейси».
Но Кейси никогда не объяснит и унесет с собой в могилу детали операции «Иран-контрас». Как пишет его биограф, «ходят слухи о том, что ЦРУ, Совет национальной безопасности или Белый дом постарались удалить часть мозга Кейси, в которой сосредоточены все секреты».
Глава семнадцатая
Конец эпохи
Смерть Билла Кейси осиротила ЦРУ и лишила конгресс того, на ком можно было сфокусировать свое недовольство. «Духовный сын» Кейси — не кто иной, как Роберт Гейтс, его заместитель с весны 1986 года. Рейган представляет его на должность главы ЦРУ, однако непохоже, что конгресс готов поддержать это решение. Гейтса подозревают в причастности к делу «Иран-контрас», и расследования еще не закончены. По собственной инициативе Гейтс решает отступить, и в ожидании своего часа он останется в тени своего будущего патрона.
Но кого? Президентский выбор трех других кандидатов заводит в тупик. Либо по причине противодействия со стороны конгресса, либо из-за нежелания самих кандидатов занять такой пост. Наконец пятый выбор удачный. Им оказался Уильям Вебстер, директор ФБР. Он имел репутацию человека честного, абсолютно беспристрастного и преданного конституции. Вебстер — юрист по образованию и судья по профессии. Это впервые в ЦРУ. «Мы обязаны заверить американский народ, что у него лучшая разведка в мире, — заявляет президент во время представления судьи Вебстера, — и что в ее рядах достойные мужчины и женщины, строго соблюдающие наши законы и уважающие наши традиционные ценности».
Конгрессу сразу понравилась эта идея: появление шерифа на Диком Западе, где ЦРУ пребывает слишком долго. Оно нуждается в правилах поведения, в «приобщении к культуре». Короче, ЦРУ нуждается в радикальных переменах. Вебстер, таким образом, станет своего рода чистильщиком (Mr Propre) ЦРУ и формирования представления о нем, как о вышедшем из-под контроля ведомстве.
Он приводит с собой из ФБР нескольких агентов, образовавших его ближайшее окружение. Под его влиянием в Лэнгли начинают также «размножаться» юристы. Кроме того, один из его первых шагов направлен на укрепление сотрудничества между ЦРУ и ФБР — двумя соперничающими агентствами. С общего согласия с новым директором ФБР он решает, что последний будет поставлен в известность о «всех случаях или обстоятельствах, позволяющих предположить участие действующих или бывших сотрудников ЦРУ в шпионских действиях».
ЦРУ медлит… Не следует выносить сор из избы. К тому же в Лэнгли начинают серьезно подозревать о присутствии в их рядах шпиона. Действительно, Ховард Хант и сведения, которые он мог передать КГБ, не объясняют провала всех операций в странах советского блока. Другой причиной обострения отношений между ЦРУ и ФБР в конце 1980-х годов было дело «Иран-контрас». Но в рамках расследования Вебстер разрешает ФБР тщательно изучить все документы управления, включая файлы, содержащие краткие данные на офицеров ЦРУ, их расходы и передвижения.
