«Переправа»: – Запад упрекает Россию, что она «под шум Майдана» аннексировала Крым. А была ли у нас такая возможность, – когда Юго-восток поднялся – так же легко решить вопрос русской Украины?
Л.И.: – Я вам задам встречный вопрос: Россия вернула Крым или Крым вернулся в Россию?
«Переправа»: – Здесь было встречное движение. Россия вовремя уловила настрой крымского народа вернуться в родную гавань, быстро и хорошо обработала его, подсобила референдуму, ввела таким образом волеизъявление крымчан в законное русло, подкрепила его силовой компонентой и блистательно выиграла партию…
Л.И.: – Я так оцениваю, что Крым и Севастополь построились, скомандовали «шагом марш в Россию», и мы их с почетом встретили, обезопасили этот маршрут движения… А дальше и я полагал, честно говоря, что вот сейчас пойдет цепная реакция…
«Переправа»: – Вы имеете ввиду Юго-восток Украины?
Л.И.: – Да. Вот Крым, Севастополь проводят референдум, мы его признаём.
«Переправа»: – С нашей помощью проводят референдум, давайте честно говорить.
Л.И.: – Понятно, с нашей. Что, мы должны были американцев, что ли, туда пустить? Это наш народ, наши люди из плена возвращаются. И мы признаём результаты референдума. В полном соответствии с Уставом ООН и пактом о правах человека 1966 г. А дальше что происходит? Луганск, Донбасс, в меньшей степени Харьков и другие, они эту логику России улавливают, что если мы проводим референдум, Россия признает результаты референдума. И они идут на независимость. Россия, если сказала «А», то должна говорить «Б». И они поднялись. И дальше мы обязаны были признавать, по логике крымской ситуации, независимость этих областей и начинать выстраивать отношения, по крайней мере, как с Абхазией, Южной Осетией.
Следующий этап – начиналось бы движение в Харькове, в других городах. Если бы мы были стратегически последовательны. И вот здесь на нас началось мощное давление, санкции. Сегодня Запад применяет все возможные санкции против России. Но отвечать на санкции нужно было наступательно, развивая успех и понимая, что Запад все равно использует санкции и все гадости против нас.
«Переправа»: – Это месть за Крым?
Л.И.: – Это не только месть за Крым. Это то, что давно исповедует Запад. Доктрины западные. Загляните в Стратегию национальной безопасности США 92-го года. В ней записано четко, что Соединенные Штаты не допустят возникновения на постсоветском или другом пространстве государства или державы, способной бросить вызов Соединенным Штатам. Это стержень американской политики в отношении России.
«Переправа»: – Почему Россия до сих пор не признала независимость Луганской и Донецкой республик?
Л.И.: – Мы не определили сразу свою стратегическую линию… Похоже, украинские долги за газ стали для нас важнее признания независимости Новороссии… Мы выбрали деньги, но не стратегические интересы и не миллионы жителей Юго-востока.
«Переправа»: – Я правильно понимаю, не признали потому, что боялись невозврата украинских долгов?
Л.И.: – Потому что денежки шелестели… 4,5 миллиарда.
А тут еще за Крым нужно платить, тут наводнение, проблемы внутренние. И, конечно, у кого-то уже топорщились карманы от этих будущих денег и т. д. И вот здесь мы разменяли миллионы людей, их жизнь, их здоровье, их независимость на миллиарды долларов.
«Переправа»: – Ну а зачем тогда Россия стала помогать оружием ополченцами? Да и не только оружием. Наши офицеры запаса там есть?
Л.И.: – Есть, конечно, добровольцы.
«Переправа»: – Оружие передали?
Л.И.: – Не знаю. Возможно что-то передали. Не знаю.
«Переправа»: – Казаки там есть?
Л.И.: – Есть.
«Переправа»: – Получается, и бабло бережем, и людей на войну посылаем.
Л.И.: – Да, есть искреннее желание России помочь Юго-востоку. У нашей власти, я не говорю, что нет желания помочь, что боли у нее нет. Есть. Не признав независимость Новороссии, мы действовали втайне, узкими ручейками туда и людей, и оружие, наверное, посылали. Но если бы мы официально признали независимость, Запад еще больше бы завизжал. Хотя визжит только где-то сотня миллионов западной политической элиты. Весь мир на нашей стороне.
«Переправа»: – Вы не слишком смелое делаете заявление: «Весь мир на нашей стороне»? Почему же такое количество стран объявили нам дружно санкции?
Л.И.: – Я уточню. Большая часть мира, подавляющее большинство населения и стран мира на нашей стороне.
«Переправа»: – Многие страны мира на нашей стороне. Только правительства этих стран, что ли, против?
Л.И.: – И правительства не против. Вот голосование на Генеральной ассамблее ООН по резолюции по Украине: 93 страны на нашей стороне против 100. Но давайте посчитаем, кто в эти 93 входит. Китай с их 1,5 миллиардами населения, Индия – 1 миллиард, исламский мир, по сути дела, в большинстве – за, а это 1,5 миллиарда населения, Латинская Америка практически вся – и Бразилия, и т. д. Так посчитайте. Из 7 миллиардов населения планеты сколько миллиардов выступило против американцев? Если кто-то воздержался, не пришел просто, но по крайней мере 5 миллиардов населения планеты было на нашей стороне.
«Переправа»: – Мы не поддержали итоги референдума в Новороссии, дистанцировались от них. В то же время мы потихоньку помогаем оружием и людьми. Но сегодня наступил момент, когда есть большая вероятность того, что Порошенко со своей силовой кликой «задушит» повстанцев и в Донецкой, и в Луганской областях. И многие люди и в Новороссии, и в России упорно задают вопрос – почему Путин не бросил наши войска на Юго-восток?
Л.И.: – Войска бросать не нужно. Если мы не признали итоги референдума в Новороссии вчера, сегодня уже мы опоздали. У нас есть богатейший опыт проведения спецопераций.
«Переправа»: – Кто, на ваш взгляд, должен был проводить эти спецоперации?
Л.И.: – За это всегда должен кто-то один отвечать. Минобороны, например. Надо было планировать спецоперацию. Подчинить Минобороны другие силовые ведомства, спецслужбы. И в рамках вот этой операции вести пропагандистскую, идеологическую, информационную, тыловую работу, поставку вооружения и т. д.
«Переправа»: – И какой должна быть цель такой спецоперации?
Л.И.: – Изменить соотношение сил в пользу народного ополчения. Тем более что на его стороне преимущество – сила духа, это желание стоять насмерть. И на их стороне международное право. Да и ребята стоят насмерть.
«Переправа»: – Мы можем послать пять, десять отрядов спецназа ГРУ. Вы считаете, этого достаточно было бы?
Л.И.: – Не обязательно туда надо было посылать спецназ. Нужно было организовать и на территории России подготовку сил разведки, силы контрразведки и т. д. Подготовку штабных структур для военных действий – разведка, планирование, управление войсками. Вот здесь создавать из украинцев и добровольцев из России.
«Переправа»: – Но граница при этом не проходной двор. Она была некоторое время открыта, а сейчас ее закрывают.
Л.И.: – Поэтому я называю спецоперацией. Что есть спецканалы…
«Переправа»: – То есть попасть отрядам из России на Украину, и она этого не узнает?
Л.И.: – Граница с Украиной дырявая. Мы привыкли, что обязательно надо или по железной дороге, или по хорошей шоссейной дороге ехать. Там граница – это решето. И вот здесь формируется штабная структура, готовят специалистов, выделяется лучшее вооружение. Не «Стрела-2М». Вот там два момента. Бронетанковая техника доминирует и воздушное пространство. Вот на этом нужно было сосредоточиться. Объявить бесполетную зону.
«Переправа»: – На каком основании? Без решения Совета Безопасности ООН? Нас же заклевал бы Запад!
Л.И.: – Объявить бесполетную зону не публично, а «неофициально». Поставить зенитно-ракетные комплексы, даже те же переносные, даже ту же «Иглу». И поставить в достаточном количестве. И ни один самолет и вертолет в эту зону уже не залетал бы, она бы стала бесполетной. А значит, мы уравняли бы это преимущество хунты. И второе. Ну что этот РПГ-7? Да, хорошая штука, но это детище 60-70-х годов.
«Переправа»: – А что вы предлагаете?
Л.И.: – Есть у нас более современные. То же КБП Шипунова, там такие чудеса делают сегодня. Лучший в мире гранатомет дайте, есть дальнобойные средства, они тоже переносные. И вот здесь выравнивается соотношение сил. Ни один танк с этой горы Карачун не двинулся бы. Есть средства, которые на 2,5 километра уничтожают. И лупи их там. А дальше пусть они посылали бы пехоту. Мы знаем, какие настроения у украинской армии. Ведь там действуют заградотряды. Что такое нацгвардия? Это заградотряды. Заставляют идти в атаку.
