Железо и сахар играют в первом равенстве различные роли: голова сахара весит столько же, сколько 10 фунтов железа. Сахар выступает здесь как сахар, железо же — не как железо, а как воплощение тяжести, как форма её проявления. В этом равенстве мы не отвлекаемся от особых физических свойств сахара, но отвлекаемся от свойств железа.
Сходное явление представляет равенство: 1 сюртук = 20 аршинам холста.
Как холст, так и сюртук — товары, стало быть — потребительные стоимости и стоимости. Но в форме стоимости, в меновом соотношении, только сюртук выступает здесь как потребительная стоимость, холст же выступает лишь как форма проявления стоимости.
Я могу узнать вес сахара при помощи не только железных гирь, но и медных, свинцовых и т. д. Точно так же и стоимость сюртука я могу выразить не только в холсте, но и во всяком другом товаре. Поэтому в равенстве 1 сюртук = 20 аршинам холста я совершенно отвлекаюсь и особой природной формы холста; он выступает в этом соотношении — об этом сказано выше — только как стоимость, как воплощение человеческого труда вообще. Холст становится формой проявления стоимости сюртука в противоположность телу сюртука. Свойственная сюртуку, как и всякому другому товару, противоположность между потребительной стоимостью и стоимостью отражается в выражении стоимости, причём его телесная форма сюртука является воплощением исключительно потребительной стоимости, а телесная форма товара — холста — лишь воплощением стоимости, формой стоимости.
И всё же потребительная стоимость того товара, в котором выражена стоимость другого товара, — Маркс называет его эквивалентом[5] — не безразлична. Оба товара должны быть разнородны: равенство 1 сюртук = 1 сюртуку бессмысленно.
Я могу выразить стоимость сюртука не только в холсте, но и во всяком другом товаре. Но я могу перевернуть равенство и выразить стоимость холста, а равно и всякого другого товара в сюртуках. Я могу составить равенство:
1 сюртук = 20 аршинам холста
10 фунтам чаю
40 фунтам кофе
½ тонны железа
1 центнеру пшеницы
и т. д.
Но я могу также перевернуть его и сказать:
20 аршин холста = 1 сюртуку
10 фунтов чаю
40 фунтов кофе
½ тонны железа
1 центнер пшеницы
и т. д.
Оба равенства говорят, казалось бы, одно и то же, но они тождественны только как математические равенства; как различные формы выражения стоимости, они различны по своему логическому и историческому содержанию.
На первых порах товарного производства продукты обменивались лишь изредка и случайно.
Этот период характеризуется простой формой стоимости, при которой один товар взят в известном отношении к одному только другому товару, например: бронзовый молоток = 20 фунтам каменной соли. Эту форму Маркс называет простой или отдельной формой стоимости. Как только, однако, один какой-нибудь продукт труда, например скот, начинает обмениваться на другие продукты не в виде исключения, а постоянно, то выражение стоимости принимает форму первого из приведённых равенств, т. е., например:
1 корова = 2 плащам
1 мечу
1 поясу
10 парам сандалий
3 кубкам
и т. д.
Эту форму стоимости, примеры которой мы находим у Гомера, Маркс называет полной или развёрнутой формой стоимости.
Но товарное производство развивается ещё дальше. Растёт число продуктов труда, изготовляемых для обмена, т. е. товаров, и регулярный обмен охватывает всё большее и большее число самых разнообразных товаров. Не только скот, но и мечи, пояса, кубки и т. д. становятся предметами регулярного обмена. Самый ходкий из этих товаров, например скот, становится тем товаром, в котором чаще всего выражаются стоимости товаров, пока он, наконец, не оказывается единственным выразителем стоимости. Тогда вступает в силу вторая из приведённых выше формул — всеобщая форма стоимости.
Рассмотрим ближе эквивалентную форму в этом равенстве. Как мы уже видели выше, эквивалентная форма является воплощением человеческого труда вообще. Но в прежних формах стоимости тот или иной товар являлся таким воплощением только случайно и на время. В равенстве 1 сюртук = 20 аршинам холста холст, действительно, является только формой выражения стоимости. Но когда 20 аршин холста приравниваются 1 гектолитру пшеницы или опять-таки сюртуку, то уже пшеница или сюртук являются воплощением человеческого труда вообще, холст же фигурирует здесь как потребительная стоимость.
При всеобщей форме стоимости дело обстоит иначе. Тут эквивалентом служит один-единственный товар; это всеобщий эквивалент. Подобно всем прочим товарам, товар этот как был, так и остаётся и потребительной стоимостью и стоимостью. Но все другие товары противостоят ему, по-видимому, только как потребительные стоимости, сам же он выступает в качестве всеобщей и единственной формы проявления стоимости, в качестве общественного воплощения человеческого труда вообще. Он теперь тот товар, который может быть непосредственно обменён на все другие товары. Поэтому каждый охотно берёт его в обмен. Все же другие товары теряют вследствие этого способность и возможность обмениваться непосредственно друг на друга. Всякий обмен двух товаров может происходить теперь только при посредстве всеобщего эквивалента, в котором отражаются стоимости всех других товаров.
Обмен товаров может производиться при наличии двух условий. Во-первых, обмениваемые продукты должны быть и потребительными стоимостями для тех, кто их не имеет, и не быть ими для своих обладателей. Во-вторых, обменивающиеся стороны должны признавать друг друга частными собственниками обмениваемых товаров.
Правовое отношение частной собственности является только отражением волевых отношений обменивающихся лиц, обусловленных экономическими отношениями. Не потому люди начали обмениваться товарами, что считали друг друга частными собственниками этих последних. Наоборот, они стали признавать друг друга частными собственниками, когда они стали обмениваться друг с другом товарами.
Самой первоначальной формой, в которой продукт труда перестаёт быть для своего собственника потребительной стоимостью, т. е. самой первичной формой товара, является излишек продуктов труда сверх потребностей их владельца. Эти продукты ещё не производятся с заранее установленной целью обмена. Они производятся для собственного потребления. Только обмен делает их товарами.
Что касается второго условия, т. е. признания владельцами отчуждаемых предметов друг за другом прав частной собственности на эти последние, то такое признание возможно лишь там, где вступают во взаимные сношения лица, независимые друг от друга.
«Такое отношение взаимной отчуждённости не существует между членами естественно выросшей общины, будет ли то патриархальная семья, древнеиндийская община, государство инков и т. д. Обмен товаров начинается там, где кончается община, в пунктах её соприкосновения с чужими общинами или членами чужих общин. Но раз вещи превратились в товары во внешних отношениях, то путём обратного действия они становятся товарами и внутри общины» («Капитал», т. I, стр. 97).
На первых ступенях развития обмена величина и форма стоимости ещё очень слабо развиты. Количественные отношения, в которых обмениваются продукты, случайны н часто колеблются. Но постепенно обмен продуктов становится всё более и более регулярным общественным процессом. Люди уже не ограничиваются обменом излишков, а начинают производить потребительные стоимости специально с целью обмена. Вследствие этого количественные отношения, в которых обмениваются товары, становятся всё более и более зависимыми от условий их производства. Величина стоимости товара начинает определяться количеством необходимого на его изготовление рабочего времени.
Как только продукты начинают изготовляться специально для обмена, скрытое в природе товара противоречие между потребительной стоимостью н стоимостью должно ясно выступить наружу.
Это противоречие, присущее всякому товару, выражается, как мы знаем, в форме стоимости. В выражении 20 аршин холста = 1 сюртуку холст сам говорит нам, что он — потребительная стоимость (холст) и стоимость (равен сюртуку). Но в простой форме стоимости трудно придать этому противоречию устойчивость. Ибо товар, который служит здесь эквивалентом, воплощением человеческого труда вообще, играет эту роль только временно. В развёрнутой форме стоимости это противоречие выступает уже ясней. Теперь эквивалентом служат и могут служить уже много товаров, потому что все эти товары обладают одним общим свойством: они представляют собой продукты труда, стоимости.
