Этот критерий оказывается, вообще говоря, справедливым, но его не так легко применить, и результат его использования не так убедителен, как хотелось бы. Есть несколько причин, которым можно приписать его частичную несостоятельность. В денежной борьбе участвуют в какой-то мере все слои общества, и во всех слоях обладание денежными чертами принимается в расчет для успеха и выживания индивида. Где бы ни находила свое широкое распространение денежная культура, процесс отбора, формирующий образ мышления людей и определяющий выживание соперничающих генеалогических линий, происходит непосредственно на основании приспособленности к приобретению. Следовательно, если бы не тот факт, что денежная деловитость в целом не совместима с производственной эффективностью, то отбор, действующий среди всех видов занятий, имел бы тенденцию установить неослабленное господство денежного темперамента. В результате произошло бы становление того типа, который стал когда-то называться «человеком экономическим», как нормального и определяющего типа человеческого характера. Но «экономический человек», чьим единственным интересом является свой собственный, а единственной человеческой чертой — расчетливость, для современного производства бесполезен.
Современное промышленное производство требует безличной, независтнической заинтересованности в выполнении данной работы. Без этого сложный процесс производства был бы невозможен и, надо признать, немыслим. Эта заинтересованность в труде отличает рабочего от преступника, с одной стороны, и от «капитана индустрии» — с другой. Так как работа должна выполняться для того, чтобы жизнь общества продолжалась, в ряде занятий в определенных областях происходит в узком смысле слова отбор в пользу духовной склонности к труду. Нужно, однако, согласиться по меньшей мере с тем, что в производственных занятиях процесс исключения отдельных денежных черт является неопределенным и что, следовательно, даже в этих профессиях встречаются ощутимые пережитки темперамента варвара. В настоящий момент не существует никакого общего различия в этом отношении между характером праздного класса и характером рядового населения.
Вопрос в целом, касающийся классовых различий в отношении духовного склада, также затемняется наличием во всех слоях общества обязательного тщательного подражания чертам наследуемого образа жизни, который в то же время содействует развитию в самой массе населения черт, которым оно подражает. Эти обязательные усваиваемые привычки или предполагаемые черты характера являются чаще всего чертами аристократического типа. Положение праздного класса, которое предписывает ему служить примером почтенности, навязало низам общества многие черты, свойственные праздносветскому представлению о жизни; в результате этого всегда и везде в обществе происходит более или менее настойчивое культивирование аристократических черт.
По этой причине такие черты также имеют большую вероятность сохраниться среди массы народа, чем это могло бы быть, если бы не наставления и пример праздного класса. В качестве одного канала, и канала важного, по которому происходит такое «переливание» аристократических взглядов на жизнь, а следовательно, до некоторой степени архаичных черт характера, можно упомянуть класс домашней прислуги. У нее понятия о том, что хорошо и красиво, сформировались в контакте с классом хозяев, и она, таким образом, приносит их в среду своих низкорожденных собратьев, распространяя таким путем высокие идеалы по всему обществу без той потери времени, которую в противном случае могло бы потребовать это распространение. Смысл поговорки «Каков хозяин, таков слуга» имеет большее значение для скорого принятия массами целого ряда элементов культуры верхов, чем это обыкновенно принимается во внимание.
Есть и еще одна область явлений, уменьшающих различия между классами в отношении сохранения денежных достоинств. Денежная борьба порождает «класс недоедающих», имеющий значительные размеры. Недопотребление заключается в нехватке необходимого для существования или для приличного расходования. В обоих случаях результатом является острая вынужденная борьба за средства для покрытия повседневных потребностей, будь это потребности физические или высшие. Напряженное самоутверждение на фоне неравенства отнимает все силы индивида; он направляет все свои усилия на достижение исключительно одних только своих завистнических целей и постепенно становится все более эгоистичным. Черты трудолюбия, оказавшись, таким образом, без применения, имеют тенденцию к устареванию. Косвенным образом, следовательно, навязывая низам систему денежной благопристойности и лишая их, насколько только можно, средств к жизни, институт праздного класса активно содействует сохранению денежных черт характера в массе населения. Результатом этого является ассимиляция нижележащих слоев общества с тем типом человеческой природы, который первоначально свойствен только верхам.
Поэтому кажется, что нет большой разницы в темпераменте между верхними и нижними слоями общества, но представляется также, что такое различие отсутствует большей частью благодаря предписывающему примеру праздного класса и всеобщему принятию тех же общих принципов демонстративного расточительства и денежного соперничества, на которых основывается институт праздного класса. Этот институт способствует снижению эффективности общественного производства и препятствует приспособлению человеческого характера к требованиям, выдвигаемым современным производством. Он в консервативном плане воздействует на получающие широкое распространение или дающие положительные результаты свойства человеческого характера (1) непосредственной передачей архаичных черт через наследование внутри класса и всякий раз, когда кровь праздного класса сливается с неблагородной кровью, и (2) сохраняя и укрепляя традиции архаичной системы и таким образом предоставляя большую возможность для выживания варварских черт также и за пределами кровных связей праздного класса.
Если и были предприняты какие-то усилия, то весьма незначительные в направлении сбора и обработки данных, имеющих особое значение для решения вопроса о том, какие черты среди населения современных стран сохраняются, а какие подвергаются элиминации. Поэтому мало существенных факторов можно предложить читателю в поддержку принятой здесь позиции, помимо беглого обзора тех явлений повседневной жизни, что лежат на поверхности. Такое перечисление фактов едва ли может не оказаться банальным и утомительным, но, несмотря на все это, даже в том скудном очерке, в виде которого здесь предпринимается попытка изложения нашей позиции, оно представляется необходимым для полноты этого изложения. Можно поэтому заранее просить читателя о снисходительном отношении к последующим главам, в которых предлагаются фрагменты такого рода перечисления.
Глава X. Современные пережитки доблести
Праздный класс живет скорее рядом с производственной общностью, чем в ней самой. Его отношения с промышленным производством являются в большей степени отношениями денежного, чем производственного рода. Допуск в праздный класс открывается проявлением денежных способностей — способностей к приобретению, а не к полезной работе. Поэтому происходит непрерывное отсеивание людей, составляющих праздный класс, и отбор этот происходит на основании пригодности для денежного поприща. Но образ жизни праздного класса, большей частью унаследованный от прошлого, воплощает в себе многие обычаи и идеалы периода раннего варварства. Этот архаичный, варварский образ жизни, теряя до некоторой степени свою силу, навязывается также низшим слоям. В свою очередь стиль жизни, общепринятых условностей в процессе отбора и воспитания формирует составляющих общество индивидов, и его действие направлено главным образом на сохранение характерных черт, привычек и идеалов, относящихся к началу века варварства, — эпохе доблести и хищничества.
Самым определенным и непосредственным выражением тех архаичных свойств, которые характерны для человека на хищнической стадии, является собственно склонность к-сражению. В тех случаях, когда хищническая деятельность является коллективной, эта склонность нередко называется воинственным духом или в последнее время патриотизмом. Нет нужды проявлять настойчивость, чтобы доказать справедливость утверждения, что в цивилизованных странах Европы наследственный праздный класс наделен этим воинственным духом в большей степени, чем средние слои. В самом деле, праздный класс претендует на доблесть как предмет своей гордости, и, конечно, не без оснований. Война — занятие почетное, а воинская доблесть в глазах большей части людей заслуживает выдающегося почета; и само это восхищение военной доблестью является ручательством того, что поклонник войны обладает хищническим темпераментом. Боевой энтузиазм и хищнический склад характера, показателем которого он является, находит самое широкое распространение среди верхних слоев общества, особенно среди наследственного праздного класса. Кроме того, официальным серьезным занятием праздной верхушки является управление обществом; по своему происхождению и по тому содержанию, которым оно наполнялось в процессе своего развития, это занятие является также хищническим.
