Была поставлена на широкую ногу подрывная работа антисоветских сил с использованием тактики подавления и устрашения. Например, в сентябре 1989 года на засекреченной конференции Московского объединения клубов избирателей Г. Попов инструктировал своих единомышленников: «У нас есть шансы для победы, нужно ставить на учет каждого депутата РСФСР. Он должен понять, что если он будет голосовать не так, как скажет Межрегиональная группа, то жить ему в этой стране будет невозможно». Как видим, в своем кругу рядиться в тогу демократа было совсем не обязательно.
Опустевшие к началу 90-х годов магазины – это не результат политики Советской власти, как любят сейчас разглагольствовать ее непримиримые противники, полагая, что у людей память коротка. Мы хорошо помним, как «демократы» своими собственными руками устраивали тотальный дефицит товаров и продуктов, дестабилизировали обстановку в стране и проводили свои циничные планы в жизнь, о чем свидетельствуют, например, воспоминания о том времени Н. И. Рыжкова.
«Полки магазинов пусты, – пишет он, – в морских портах стоят суда с продовольствием и товарами народного потребления, а желающим принять участие в их разгрузке вручают деньги и отправляют восвояси. На железных дорогах создают пробки, практически перекрывающие жизненные артерии страны. На полях гибнут хлеб, овощи, в садах гниют фрукты. На страну обрушилось сразу все: всевозможный дефицит, преступность, обострение межнациональных отношений, забастовки. Фактически в государстве наступила полная дестабилизация экономической, да и политической жизни. Кому это было выгодно? Тем, кто ни с чем не считался в своих действиях по дискредитации государственной власти, кто рвался к ней сам. В итоге власть была парализована. С тех пор на протяжении более полутора десятков лет, чтобы задним числом оправдать приход к власти «демократов», по телевидению показывают одни и те же кадры: пустые полки продуктовых магазинов. Но нынешние «независимые» властители СМИ стыдливо умалчивают о том, почему они пустовали… В стране брала власть охлократия».
* * *
В «Обращении к советскому народу», принятом 18 августа 1991 года, ГКЧП с горечью отмечал, что на смену былому энтузиазму и надеждам людей пришли безверие, апатия и отчаяние. Власть на всех уровнях потеряла доверие населения. Политиканство вытеснило из общественной жизни заботу о судьбе Отечества и гражданина. Стало насаждаться злобное глумление над всеми институтами государства. Страна по существу стала неуправляемой.
Как отмечалось в «Обращении», воспользовавшись предоставленными свободами, возникли экстремистские силы, взявшие курс на ликвидацию Советского Союза, развал государства и захват власти любой ценой. Создавая обстановку морально-политического террора и пытаясь прикрыться щитом народного доверия, политические авантюристы не считались с тем, что осуждаемые и разрываемые ими связи устанавливались на основе широкой народной поддержки, прошедшей многовековую проверку историей. Те, кто по существу вел дело к свержению конституционного строя, должны были ответить перед матерями и отцами за гибель жертв межнациональных конфликтов.
ГКЧП видел свою задачу в преодолении глубокого и всестороннего кризиса, политической, межнациональной и гражданской конфронтации, хаоса и анархии, которые угрожали жизни и безопасности граждан Советского Союза, суверенитету, территориальной целостности, свободе и независимости нашего Отечества.
Нужно было поддержать мнение народа, который в марте 1991 года в ходе Всесоюзного референдума по вопросу о сохранении Союза высказался ясно и недвусмысленно: 76 процентов граждан проголосовали за сохранение СССР. Этот внушительный результат был продемонстрирован даже несмотря на то, что шесть республик из пятнадцати – республики Прибалтики, Грузия, Армения, Молдавия – участвовать в референдуме отказались. Не помогло беспрестанное промывание мозгов – советский народ не дал добро на развал своей великой Родины.
Все было подчинено тому, чтобы остановить распад СССР и не допустить подписания договора о создании вместо СССР суррогатного объединения – Союза суверенных государств (СНГ). Команда горбачевских «демократов» осуществляла подготовку нового союзного договора в ходе так называемого новоогаревского процесса. В проекте готовившегося втайне документа, принятие которого намечалось на 20 августа, избегались все упоминания о социалистическом строе, а наше государство определялось как «демократическое».
Не вызывает сомнения, что принятие договора, который отвергал наш конституционный строй и неминуемо вел к уничтожению единого государства, означало осуществление за спиной народа антисоветского государственного переворота.
Однако за «новоогаревским договором», инициируемым Горбачевым, нависала мрачная тень другого, еще более реакционного государственного переворота, готовившегося Ельциным. Соперничая с Горбачевым в борьбе за власть, он стремился уничтожить Советский Союз еще быстрее и циничнее. Ведь главным условием скорой победы Ельцина над Горбачевым был развал СССР. Для его осуществления ельцинисты в полной мере использовали принятую 12 июня 1990 года Декларацию о государственном суверенитете РСФСР, которая предусматривала верховенство законов России над союзными.
Я был убежден и в то время, не сомневаюсь и сейчас, по прошествии двух десятилетий: полученный Россией суверенитет оказался ломом, который рано или поздно должен был взломать все внутренние границы СССР. К сожалению, многие российские коммунисты совершили серьезную ошибку, вовремя не разобрались, какими последствиями было чревато подобное решение. Безусловно, на его принятие повлияли разгул русофобии, многочисленные обиды и заблуждения. Однако нельзя было забывать, что большинство соседей находилось в таком же бедственном положении, как и жители России. Надо было попытаться понять их, перетерпеть обиды. Ведь негоже было России противопоставлять себя другим республикам, особенно Украине и Белоруссии.
Увы, подобные аргументы тогда почти не принимались во внимание, эмоции брали верх над здравым смыслом. Цепная реакция последовала незамедлительно: начался пресловутый «парад суверенитетов».
В заложниках у провокаторов
Нелегко было осмыслить необычные политические реалии, которые сложились к моменту создания ГКЧП. К лету 1991 года в организационных рамках одной политической организации, КПСС, окончательно сложились две фактически самостоятельные и непримиримые партии: партия манипуляторов и изменников и партия государственников и патриотов. Процесс размежевания не только «пошел», как любил говорить Горбачев, но и «зашел» слишком далеко.
Углубилось расхождение политических пристрастий среди основной массы населения страны, причем люди принимали на веру упрощенные и примитивные схемы преодоления кризиса и дальнейшего экономического развития. При этом все больше людей дистанцировалось от коммунистов и уповало на «демократов», искренне веря, что все накопившиеся проблемы можно, например, решить за 500 дней (программа Явлинского), как объявлялось в популярной программе перехода на рыночную экономику. Усилилось идейное брожение в армии, для дискредитации которой широко использовалась окончившаяся война в Афганистане.
Подлинные партийцы вынуждены были вести идеологическую борьбу со значительно превосходящими силами, отмобилизованными предательской верхушкой КПСС, в условиях круговой обороны. Очередной натиск лидеры «демократов» А. Яковлев, Э. Шеварднадзе, Г. Попов, А. Собчак, С. Шаталин, А. Вольский предприняли в начале июля 1991 года, выступив с заявлением о создании Движения демократических реформ. К сожалению, вместо адекватного, конструктивного ответа ЦК КПСС на следующий день распространил информацию, в которой говорилось, что руководство КПСС «не исключает возможность конструктивного сотрудничества членов партии в рамках Движения демократических реформ, если провозглашенные им цели будут подтверждены практикой его действия». Такое «подтверждение» не заставило себя ждать: Шеварднадзе после своего избрания председателем оргкомитета ДДР заявил о выходе из КПСС.
Поскольку Яковлев снимать маску перерожденца не спешил, это сделала Центральная контрольная комиссия при ЦК КПСС, которая 15 августа 1991 года, рассмотрев вопрос о его публичных выступлениях, постановила: «За действия, противоречащие Уставу КПСС и направленные на раскол партии, считать невозможным дальнейшее пребывание члена КПСС А. Н. Яковлева в рядах КПСС». Большинство коммунистов расценивают это решение как первый акт неотвратимого возмездия.
Однако накануне августовских событий идейная позиция здоровых сил партии становилась все более невнятной. При этом все меньше людей всерьез верили в способность Компартии или какой-либо другой силы, приверженной социализму, переломить ход событий.
