Там Илиодор организовал сбор средств, на которые выстроил Свято-Духов мужской монастырь. Одновременно монах вел борьбу против «жидов и революционеров», обличая в потакании им всех подряд – купцов, дворян, промышленников, чиновников и даже саратовского губернатора графа С.С. Татищева.
Раздосадованный губернатор обратился за защитой к П.А. Столыпину. Всесильный премьер-министр распорядился разобраться с Илиодором Священному Синоду. В марте 1909 г. монаха известили, что он переводится в Минск.
Илиодор пришел в ужас – этот город населяли преимущественно евреи, поляки и литовцы. Черносотенцу там быстро пришел бы конец. За защитой монах поспешил в столицу к Феофану, который к тому времени уже стал ректором Духовной академии. Однако тот, хотя и был уже епископом, не имел сил противостоять Столыпину. Казалось, что Илиодор попал в капкан собственного энтузиазма. Но опальному монаху повезло – в кабинете Феофана он вновь случайно встретил Распутина.
К тому времени Григорий Ефимович уже был фаворитом царской семьи. Взлетом своим старец был обязан Феофану, который ввел его в дом великого князя Николая Николаевича-младшего, а тот представил Распутина царице.
При встрече Илиодор стал плакаться на свои бедствия, и всегда отзывчивый на чужую беду Распутин взялся ему помочь. Старец организовал тайную встречу монаха с царицей в доме фрейлины Анны Вырубовой. Александра Федоровна попеняла Илиодору на конфликт с губернатором и велела возвращаться в Царицын. На следующий день Николай II отменил им же недавно подписанный указ о переводе Илиодора в Минск и милостиво повелел: «Разрешаю иеромонаху Илиодору возвратиться в Царицын на испытание в последний раз». Григорий Ефимович был искренен в своей дружбе. Монах же втайне был преисполнен зависти. И скоро зависть эта принесла свои плоды.
В конце ноября 1909 г. прямо из Царицына Распутин вместе с Илиодором поехали на родину старца в село Покровское. По дороге Григорий Ефимович много рассказывал о себе и был откровенен. А уже в самом Покровском в подтверждение своих рассказов показал монаху письма от царицы и царских детей. Уловив в послании царицы компрометирующий смысл (царица писала о том, что во время молитвы чувствует на себе руки Распутина), Илиодор украл шесть писем, включая детские. Посетил монах и «местного священника, отозвавшегося о Распутине как о мерзавце и развратнике, который “петербургских дур… в баню водит голыми”, так что жена их потом “за косы вытаскивает”» (А. Амальрик).
Илиодор не выдержал и донес Гермогену о «результатах» своей поездки в Покровское, предъявив в доказательство украденные письма. Человек вспыльчивый и высоконравственный, Гермоген без проверки фактов доверился доносчику и вознамерился изгнать Распутина из дворца.
Было решено заманить Григория Ефимовича в Ярославское подворье – резиденцию архиепископа Гермогена, «обличить его, запереть его в угловую комнату, никого до него не допускать… подавать в комнату пищу и даже горшок» (А. Шляхов). Гермоген же намеревался пасть в ноги императору и молить его о высылке развратника.
Была сформирована группа захвата, в которую помимо архиепископа и Илиодора вошли: юродивый Митя Козельский (его место при дворе занял Распутин), публицист И.А. Родионов, трое священников – Ледовский, Сошественский и Стефан Твердынский и купец Чернышев.
16 декабря 1912 г. Илиодор привез Распутина на Ярославское подворье. Едва старец вошел в покои архиепископа, «Митя с диким криком: “А-а-а! Ты безбожник, ты много мамок обидел! Ты много нянек обидел! Ты с царицею живешь! Подлец ты!” – начал хватать “старца” за член. “Старец” очень испугался, губы у него запеклись, он, пятясь назад к дверям, сгибался дугою… Наконец… он дрожащим голосом произнес: “Нет, ты – безбожник! Ты безбожник!”» (С. Труфанов – Илиодор). Гермоген в епитрахили и с крестом в руках набросился на Распутина с воплем:
– Говори, бесов сын… правду ли про тебя говорил отец Илиодор?
Перепуганный Григорий во всем «сознался», и тогда Гермоген отволок его в церковь, стал бить крестом по голове и провозгласил:
– Диавол! Именем Божиим запрещаю тебе прикасаться к женскому полу!
Гермоген был искренен в своем порыве. Распутину же удалось вырваться и сбежать от своих мучителей. А на следующий день старец приехал к Илиодору, предлагал мир и просил примирить его с Гермогеном. Григорий убеждал: «Папа и мама шума боятся… пожалей папу и маму, ведь они тебя так любят». Гермоген согласился принять Распутина, но когда тот вошел в покои архиепископа, его встретил неприлично выставленный зад иерарха. Старец бежал, как ошпаренный.
И разразился скандал. «Заговорщики с удовольствием давали интервью газетам, обвиняли Священный Синод, делали недвусмысленные намеки, затрагивающие царя и царицу. И конечно же, на все лады честили Григория Распутина…» (А. Шляхов).
Обо всем было доложено Александре Федоровне. Последовала расправа. Гермогена, лишив всех почестей, сослали в Жировицкий монастырь Гродненской епархии; Илиодора отправили во Флорищеву пустынь Владимирской епархии в число братии; изгнали из столицы Митю Козельского.
Именно этот скандал и обратил внимание общества к личности Распутина. По мнению ряда исследователей, в те дни российские масоны приняли решение использовать личность старца для публичной компрометации императорской семьи. С теми же намерениями стали действовать и московские Романовы. Машина клеветы завертелась.
С января 1912 г. пошла лавина газетных статей о безнравственной жизни Распутина. Впоследствии ни одна из них не нашла доказательного подтверждения. Император приказал прекратить травлю, чем вызвал обратную реакцию – приказ сочли подтверждением обвинений.
Тем временем ссыльный Илиодор во Флорищевой пустыни стал распространять копии краденных им писем. Письма разошлись по всей империи, обсуждались и осуждались. Ссыльный же попросил Синод о расстрижении, уехал как Труфолев к себе в станицу Мариинскую на Дону и в октябре 1913 г. собрал там кружок обиженных на Распутина женщин.
Был составлен заговор. Заговорщики решили поймать Григория и кастрировать его. Впрочем, старцу обо всем донесли, и заговор провалился. Однако среди «обиженных» была некая Хиония Кузьминична Гусева. Она решила довести дело до конца в одиночку. Илиодор тайно благословил несчастную на «подвиг».
«29 июня 1914 г. в Покровском, как и во всем православном мире, праздновался день Верховных первоапостолов Петра и Павла. Празднично одетый Григорий Распутин шел по улице родного села, как вдруг к нему подскочила неизвестная ему женщина и, не говоря ни слова, с размаху всадила ему в живот кинжал». Распутин выжил.
Едва узнав о покушении на Распутина, Труфанов переоделся в женское платье и бежал в Норвегию. Там он сразу сел за письменный стол и при помощи А.М. Горького написал книгу «Святой черт», из которой мир по сей день черпает клевету «о развратной» жизни старца Григория.
«…Мы должны напасть на Советский Союз в удобный момент… Наша империя хотела бы избежать войны с Великобританией и Соединенными Штатами, пока мы будем заняты войной с Советским Союзом. Я прошу правительство и верховное командование атаковать СССР как можно скорее. Советский Союз должен быть уничтожен» – так сказал на Императорском совещании 2 июля 1941 г. председатель Тайного совета Японии Хара Ёсимити.
После революции Мэйдзи главная проблема Страны восходящего солнца свелась к продовольствию для численно растущего населения. Его катастрофически не хватало. Император Хирохито ориентировался на захват плодородных и богатых ископаемыми земель на берегах Тихого океана. Советские Дальний Восток и Сибирь были для японцев наилучшим вариантом из возможных.
В 1922 г. японских интервентов с треском вышвырнули из Советской России, что существенно уязвило их самурайскую гордость. Однако вновь соваться на наши земли они долгое время опасались. Их жертвой стал Китай. В 1931 г. Япония оккупировала Маньчжурию, создав там марионеточное государство Маньчжоу-го. Уже оттуда были предприняты первые попытки потягаться с СССР. Летом 1938 г. японцы покусились на советские земли в районе озера Хасан (Приморский край) и были наголову разбиты Красной армией. Поздним летом 1939 г. они сунулись было в Монголию, но и там их армия потерпела очередное поражение от Советов. И хотя тогда США и Великобритания оказывали японцам существенную экономическую помощь, в 1940 г. воевавший против СССР кабинет вынужденно ушел в отставку – верх одержала «морская партия», нацеленная на захват Юго-Восточной Азии и островов Тихого океана. Объясняется это просто: в июне 1940 г. Германия разгромила Францию, а заодно заняла страны Бенилюкса. У Франции и у Нидерландов имелись огромные азиатские колонии, и теперь они остались бесхозными. Пришло время их дележа между Японией, Великобританией и США. Особенно всех привлекла нефть в Голландской Ост-Индии (Индонезия).
