Прежде всего, исключим версию теракта — специалисты из ФСБ, работавшие на месте аварии, следов взрывчатых веществ не нашли. В день аварии на Саяно-Шушенской ГЭС проводились ремонтные работы. Неожиданно вода хлынула в машинный зал. Вода падала вниз по тоннелю толщиной примерно с московское метро с высоты 150 метров. Она пошла напрямую в машинный зал и разнесла на куски все, что там было. Именно в машинном зале и прилегающих помещениях и находятся люди, которые обслуживают работу станций. Почти все они погибли. По мере расследования выяснилось, что первейшей причиной аварии, как и на Чернобыле, оказалось «несоблюдение технических регламентов», т. е. привычное российское разгильдяйство и надежда на авось в обращении, не терпящей такой фамильярности техникой. Утверждают, что во время не сработали автоматические гидротормоза, которые могли бы остановить турбину, прежде чем ее разнесло на куски. Находившиеся в машинном зале ремонтники забыли, что надо за этим следить, и не перевели гидротормоза в соответствующий режим. Да и сами тормоза уже выработали свой ресурс, как и гидротурбины. В общем — дальше пошло-поехало. Бывший гендиректор Саяно-Шушенской ГЭС заявил, что авария произошла из-за срыва крышки турбины в машинном зале. Комментируя эту версию, один из экспертов в области машиностроения для энергетики напомнил, что подобные турбины при тщательном уходе за оборудованием и постоянном контроле безаварийно работают до 30 лет. Посчитаем — первый гидроагрегат ГЭС принял промышленную нагрузку в декабре 1978-го, десятый — в 1985-м. В этом семилетнем промежутке и следует искать ответ на вопрос, почему оно рвануло. 30-летняя гарантия безаварийности истекла или истекает.
А кто позаботился о том, чтобы эту гарантию должным образом продлить? Как и повсюду в России, приватизаторы, заполучив в свои руки производственные мощности, стремились выжать из них максимум прибыли и не вкладывали в обновление инфраструктуры ни копейки или только копейки. Реформа электроэнергетики, разделившая РАО «ЕЭС России» в 2008 году на компании, проданные частным инвесторам в обмен на инфраструктурные инвестиции, а также те, что были полностью переданы государству, по признанию Минэнерго, «частично провалилась». Ну, это, право, напоминает термин «частично беременна». Владелец СШГЭС компания «Русгидро» могла бы вложить необходимые средства в модернизацию электростанции — только в первом квартале 2009 года прибыль компании превысила 18 миллиардов рублей. Но, как сообщали в том же Минэнерго, «многие новые владельцы энергокомпаний из-за кризиса были вынуждены отказаться от развития полученных активов». Дело, однако, не в этом. И до кризиса они не больно-то раскошеливались, хотя СШГЭС имела ряд конструктивных недостатков, которые периодически давали о себе знать и раньше. Так, 23 мая 1979 г. в ходе паводка вода проникла в здание ГЭС и затопила первый пусковой гидроагрегат. Неудачная конструкция штатного водосброса неоднократно приводила к разрушению водобойного колодца, из-за чего в 2005 г. было начато строительство берегового водосброса.
С 2011 г. на ГЭС планировалось начать постепенную замену рабочих колес гидроагрегатов, конструкция которых оказалась не самой удачной. В них наблюдалось повышенное трещинообразование, что ограничивало эксплуатацию гидроагрегатов на определенных режимах. Чего же ждали господа? Дело в том, что «птенцы из гнезда Чубайса», как называли выходцев из РАО ЕЭС, дожидались роста цен на электричество и соответственно своих прибылей за счет увеличения доли продаж электроэнергии на свободном рынке. До 1 января 2009 года 75 процентов электроэнергии в России продавалось по тарифам, которые устанавливает государство, а еще 25 процентов — на свободном рынке. При этом на свободном рынке цены на электроэнергию в среднем на 50 процентов выше регулируемых. Полная либерализация рынка намечена на 2011 год. Даже на аварии на СШГЭС они сумели нажиться. Стоимость энергии на Саяно-Шушенской ГЭС была самой дешевой в России. Но уже 17 августа, сразу же после аварии, индекс цен на рынке электроэнергии Сибири увеличился в пять раз, преодолев цену в одну тысячу рублей за МВт ч. Патологическая жадность, свойственная всем олигархам, — одна из главных причин, погубивших СШГЭС и работавших там людей.
С другой стороны, эта катастрофа — неизбежное следствие и показатель изношенности всей инфраструктуры в России. На Западе именно так эту аварию и расценили. «Если из аварии на Саяно-Шушенской ГЭС и можно извлечь что-то позитивное, так это то, что она может придать срочный характер усилиям по модернизации, которые Россия должна была сделать национальным приоритетом после краха Советского Союза 18 лет назад, — пишет британская газета The Independent. — Ремонтные работы выявят большую дыру в российском бюджете, который медленно оправляется от последствий мирового кризиса и снижения цен на сырьевые товары в прошлом году. Однако это происшествие также является предвестником того, чего давно боялись российские лидеры, а именно неотвратимой деградации инфраструктуры советской эпохи. От электростанций и портов и аэропортов, от трубопроводов и железных дорог до городских теплоцентралей и московского метро — почти все срочно нуждается в ремонте», — отмечается в тексте The Independent. И вот что еще отметила эта британская газета: «Эта авария некоторым образом, может стать почти столь же разрушительной для России, как чернобыльская катастрофа 1986 года для Советского Союза» (The Independent, 19.08.2009).
В Кремле такие оценки вызывают вполне понятное раздражение. «После того, что произошло на Саяно-Шушенской ГЭС, появилась масса апокалиптических комментариев по этому поводу и у нас в стране, и за границей. Смысл их сводится к одному: все, приплыли — это начало технологического конца России, Чернобыль XXI века», — сказал на очередном совещании 24 августа президент Дмитрий Медведев. Президент не выбирал выражений. «Руки начали потирать те, кому не нравится Россия в действующих границах и ее роль на международной арене, — сказал он. — Мы все понимаем, что, несмотря на всю тяжесть произошедшего, несмотря на то, что погибли люди, все это — брехня». И все таки признал очевидное: «Правда здесь только в одном: наша страна очень сильно технологически отстала».
Отставание это, конечно, началось не сегодня. Оно чревато еще не одной катастрофой. И то, что произошло на СШГЭС, увы, как ни раздражает это Президента РФ, вполне сравнимо с Чернобылем, тем более что последствия этой драмы на Енисее пока что трудно даже предвидеть. Это признает не кто-нибудь, а очевидец происшедшего, житель Красноярска, кандидат биологических наук, ученый секретарь Института биофизики СО РАН Егор Задереев, член Координационного совета по делам молодежи в научной и образовательной сферах при президентском Совете по науке, технологиям и образованию. «Эту аварию в сети уже сейчас начинают сравнивать с Чернобылем. И это вполне правомерно, — говорит Задереев. — В самом худшем варианте прорыва ГЭС под угрозу попадает порядка 1 миллиона человек. После того как работа станции была практически парализована, для остановки потока воды были перекрыты заслонки, которые пропускают воду к агрегатам. Но ГЭС не может стоять и не пропускать воду — тогда начнет повышаться уровень водохранилища и вода в итоге может пойти через верх. Для того чтобы избежать этого, были открыты водосбросы. Устройства для сброса воды есть на любой ГЭС. Они служат для сброса излишков воды в случае паводка или малой нагрузки на станции. Здесь начинает проявляться другая проблема. Водосброс на Саяно-Шушенской ГЭС — это давняя головная боль. Вода, падающая с высоты сто метров, разрушает скальное основание, на котором стоит плотина. Безусловно, для того, чтобы этого избежать, при строительстве ГЭС в месте падения воды при сбросе делают специальное ложе из сверхпрочного бетона. Но то ли были какие-то ошибки при проектировании, то ли слишком высокие нагрузки — это ложе стабильно разрушалось. Проблема со сбросом была известна давно, и чтобы избежать размывания скального основания, было начато строительство обводного тоннеля для сброса излишков воды в обход плотины. Строительство тоннеля шло полным ходом, и его сдача была запланирована на 2010 год». Увы, катастрофа произошла раньше и устоит ли в конечном счете СШГЭС, одному Богу известно.
К проблеме катастроф необходим системный подход. Но он у нас, увы, как всегда, бессистемный. Так, реальное состояние тех же теплосетей — самой уязвимой составной части нашей инфраструктуры — никому не известно. По мнению специалистов, для того чтобы правильно оценить состояние теплотрасс и других объектов теплообеспечения, необходимо было бы провести объективную инвентаризацию всех объектов. Но это не делается годами. Где-то заменят лопнувшую трубу. Где-то залатают дыру на месте провалившегося покрытия дороги. Где-то зальют прямо по снегу или дождю рытвину на шоссе. Но все это не ремонт и не профилактика. Латают дыры по принципу починки «тришкиного кафтана» — от подола отрезали, к рукаву пришили. Любой автомобилист знает, как у нас ремонтируют дороги, громко именуемые федеральными автотрассами. На Минском шоссе водители уже давно рыдают от промятой в асфальте колеи, которая идет от самой польской границы до нашей Первопрестольной. На Ярославском шоссе — то же самое, но там по крайней мере ставят предупреждение об этой беде наших дорог, для которой даже нашли новый термин: «колейность». При гололеде попасть в такую колею просто опасно для жизни. Я просто ахнул, когда обнаружил однажды «колейность» даже на правительственном Рублевском шоссе, по которому со своих загородных дач в Кремль и Белый дом и обратно с мигалками и пищалками проезжают ежедневно на бешеной скорости сотни высокопоставленных чиновников, включая президента и премьер-министра. Неужели они даже о собственной безопасности не хотят позаботиться? До каких же высот дошел в России наш легендарный пофигизм?! Чем больше об этом думаешь, тем чаще приходишь к выводу, что перечисленные ведомством Шойгу катастрофы заложены в нашу экономику как норма. Разруха в России, повторим Булгакова, прежде всего в головах.
