На третьем году царствования императора Гоитидзё (1019) племена нушен из Северо-Восточного Китая объединились с Кома, королем Кореи, и внезапно напали на Японию. С варварской жестокостью они разграбили острова Ики[20] и Цусима[21] в Японском море, опустошили побережье Тикудзена[22] и были отогнаны лишь после серьезных боев с соединенными гарнизонами Кюсю, руководимыми из Дайдзай-фу[23].
3) Нашествие монголов
В XIII веке в императорском дворце в Киото[24] придворные занимались, главным образом, бессмысленными тонкостями и изысканным этикетом. В Камакуре[25], где была сосредоточена военная и административная власть, а также в окружающих провинциях началась реакция против изнеженности двора в Киото е его фаворитами, и эта реакция породила воинственный дух, который создал японский кодекс военного поведения, известный под названием Бусидо («Путь благородных воинов») и Яматодамаси («Дух Японии»)[26]. В это время азиатский континент содрогался от страшных потрясений.
Чингисхан, пришедший из долины реки Керулена[27], одного из притоков Амура, внезапно напал на Китай, управлявшийся тогда вымиравшей династией Сун[28], и с неотразимой силой уничтожил всякое сопротивление. В 1206 г., приблизительно десять лет спустя после смерти регента Иоритомо, Чингисхан основал в Китае династию Юань[29]. Но монгольский завоеватель не мог удовлетвориться господством лишь над частью азиатского континента; он переправился через горные хребты Тянь-Шань и Памир, прошел, разрушая все на своем пути, через Персию далеко в Европу и, наконец, установил монгольское владычество в России, которому суждено было просуществовать около двухсот лет. Внук его Хубилай-хан объявил себя первым императором из китайской династии Юань и избрал своей столицей Пекин.
Однажды на дворцовом приеме, разглядывая в благодушном настроении распростертых у его ног послов мелких королей, которые воздавали почести и подносили дань, Хубилай-хан с удивлением заметил, что японский властелин не был там представлен. Предполагая, что причиной этого является скорее невежество, чем непочтительность, монгольский император через короля Кореи и Дайдзай-фу послал следующее письмо японскому двору:
«Предок наш с божьей помощью приобрел власть над четырьмя морями. Нет числа во всех концах света тем, которые боятся нашей силы и дорожат нашей милостью. Например, король и подданные Кома (Корея) платят нам дань. Мы являемся их официальными владыками. По существу мы —
родители, а они — дети. Вы. правитель и подданные Японии, должны знать это Кома входит в наши владения на востоке. Территория Японии граничит с Кома. Со времени возникновения нашей страны Япония через Кома поддерживала связь с нашими династиями. Но теперь она неожиданно отвернулась от нас и даже не прислала посла, чтобы способствовать нашей дружбе. Мы думаем, что причина этого упущения в том, что вы не знаете действительного положения вещей. Поэтому мы посылаем вам это сообщение. Мы даем вам возможность выбирать между войной и дружбой. Пусть правитель Японии решит, что он предпочитает…»
В то время Япония не была, как предполагал Хубилай, страной невежественных грубиянов, незнакомых с тонкостями этикета. Двор в Киото получил из Китая едва ли не больше культуры, искусства и знаний, чем он мог освоить. В Камакура Ясутоки и Токимунэ, военные регенты этого периода из дома Ходзё, тоже были хорошо осведомлены через прибывавших в Японию во все возрастающем количестве натурализовавшихся китайских иммигрантов и беженцев о событиях на континенте с того времени, как монгольская орда двинулась на юг. Они ждали дня, когда им придется защищать свою страну. Таким образом, они были готовы на все. Письмо Хубилай-хана было получено Дайдзай-фу в январе пятого года царствования императора Камеяма (1268) и было переслано военному правительству в Камакура, где регентом был восемнадцатилетний Токимунэ Ходзё. Токимунэ был полон бодрости, смелости и задора. Он отослал письмо императорскому двору в Киото, считая, что ниже его достоинства будет уведомить о его получении.
В течение пяти лет после первого письма монгольский император постоянно направлял послов в Японию, пытаясь уговорить ее подчиниться ему. В конце концов он увидел, что сопротивление робкого двора в Киото начало ослабевать. По приказу императора Сугавара Нагасиго приготовил ответ Хубилаю и послал его на одобрение регента в Камакура. В дальнейшем при всех случаях двор пытался внушить регенту, что будет благоразумно ответить, но молодой Токимунэ был слишком горд и слишком оскорблен монгольским письмом, чтобы обращать какое-нибудь внимание на эти советы. Он задержал ответ, составленный Сугавара, и стал ждать событий.
В октябре одиннадцатого года царствования императора Буней (1274) пятнадцатитысячная монгольская армия под командованием генералов Хун Дун, Хунь Са-чу и Лю Фу-сянь со вспомогательным отрядом из восьми тысяч корейцев на девятистах военных судах напали на острова Ики и Цусима, уничтожили их население, разгромили несколько островов у побережья провинции Хидзен на Кюсю и осадили Хаката[30]. Феодалы Кюсю — Отомо, Симадзу, Соней, Кикути, Акабоси и другие отчаянно защищались, и им удалось задержать монгольский флот у гавани Хаката до тех пор, пока 20 октября им на помощь не пришла страшная буря, которая уничтожила монгольский флот. Почти половина всего монгольского войска во время этой бури погибла. Эта битва в царствование императора Буней была лишь вступлением к великому монгольскому нашествию на Японию.
После того как первая попытка монголов покорить Японию окончилась их разгромом, для них было немыслимо отказаться от завоевательных планов, не попытав счастья еще раз, потому что для китайцев это было делом чести, вопросом престижа. Кроме того, после бесчисленных побед в Азии любое поражение было само по себе невыносимо для монголов. На следующий год после битвы при Хаката новое посольство, состоявшее из пяти послов во главе с неким Ту Ши-чуном, прибыло из Пекина. Правительство регента быстро решило, как поступить. Оно препроводило послов в Камакура и там их обезглавило. Обращение с монгольскими послами напоминает поступок афинян с представителями царя Дария, которых они бросили в колодец со словами: «Ваш хозяин требует от Греции земли и воды. Вот как мы даем землю и воду».
У Хубилая не оставалось другого выхода, как только снова попытаться покорить Японию. Для этого он создал особое правительственное учреждение под названием «Департамент завоевания Японии» и совместно с Кореей начал строить большой военный флот. Через четыре года его приготовления были закончены, и в мае четвертого года эры Ко-ан (1279) его орда двинулась на Японию. Сорокатысячное войско, в состав которого входили и корейские части, на девятистах судах, под командой генералов Синь Туи, Хунь Са-чу, Цин Фан-цинь напало на остров Ики, заняло его и затем подошло к японскому побережью около Тикудзена. Непосредственно за этой армией двигалась основная масса нападающих войск численностью в сто тысяч человек на трех с половиной тысячах судов, под командой генералов Фан Уен-фу и Алтимура.
Легко можно себе представить, какое впечатление в Японии произвело известие, что страна в опасности. Император Камеяма лично отправился в храм Хатиман (бог войны) в Ивасимицу, чтобы просить помощи этого божества. Он также поднес великому храму Исе (храм императорской семьи) собственноручно написанную молитву о поднятии воинственного духа в стране. В Камакура правительство, со своей стороны, собрало войска всех феодальных кланов, сняло даже охрану императорского дворца в Киото и поспешно послало их на защиту страны. Судьба империи висела на волоске.
В течение двух месяцев произошло одно за другим несколько жестоких сражений. Монгольская армия, благодаря упорному сопротивлению японских воинов, не могла высадиться на берег. В конце концов монголам пришлось отступить и сосредоточить свои силы на острове Таканосима[31]. Ночью 1 июля, точно так же как пять лет тому назад, поднялся бешеный тайфун, который уничтожил почти весь монгольский флот. Фан Уен-фу и Синь Туну еле удалось спастись. Из хроник династии Юань мы узнаем, что из ста тысяч человек только три тысячи вернулись живыми. Так грандиозный проект могущественного Хубилай-хана был похоронен в глубине Японского моря. Война окончилась полной победой Японии. История гласит, что император написал следующую поэму благодарности и ликования:
«Четыре моря теперь успокоились,
И Японию благословило возвращение радостной весны».
Может быть, в истории найдется несколько экспедиций, подобных экспедиции Хубилай-хана, но трудно найти что-нибудь похожее на великолепную смелость регента Токимунэ, который бросил вызов Великому Моголу, покорившему вместе со своим братом весь известный им тогда мир. Защиту Японии Токимунэ можно сравнить только с бессмертным сопротивлением греков персам, имевшим во главе Дария, и с победой Британии над испанской Армадой. Токимунэ заслуживает почетного места среди великих героев всех времен и народов, и приходится сожалеть, что соотечественники недостаточно оценили его значение и величие.
