будет презирать его предложение, и что она, скорее всего, сочтет его "красной чертой", но он настоял на том, чтобы продвинуть его, несмотря ни на что.
Шумер не стал бороться с Манчином. Он не собирался беспокоиться о проблеме Синемы, пока она была теоретической. Но теперь ее возражения были не просто теоретическим источником беспокойства. Синема представляла собой главное препятствие на пути к реализации величайшего достижения Шумера, и он оказался в тупике.
Простым решением было уступить Манчину. Он мог бы просто отдать Синеме ее победу и найти другой способ оплатить счет. Но Манчин не был настроен уступать. "Я не позволю ей определять этот законопроект", - сказал он Стиву Ричетти.
Чтобы сместить пару упрямых сенаторов, Шумер привлек Марка Уорнера, одного из их соратников по центризму. Уорнер считал обоих друзьями и умело направлял их в нужное для руководства русло.
Первой задачей Уорнера было уговорить Манчина сдаться, что означало поздний ночной визит на его яхту. Летний шторм намочил костюм Уорнера, и он остался лежать в одолженной футболке и шлепанцах Манчина. "Проявите щедрость духа", - призвал он. У него был союзник в лице жены Манчина, Гейл, которая имела доступ к эмоциональному оружию, которого не было у Уорнера. "Ты не можешь быть жадным в этом деле", - сказала она мужу.
Пережив свой гнев, Манчин понял, что у него нет другого выбора, кроме как отдать победу Синеме.
Но это не решило проблему Шумера. Синема пообещала своему другу-республиканцу Джону Туну, что она проголосует за поправку, защищающую лазейку для унесенных процентов. Но Тун подсунул ядовитую пилюлю в свой законодательный текст. Его поправка продлевала действие положения времен Трампа, ограничивающего налоговые вычеты для штатов и местных органов власти. Звучит достаточно эзотерично. Но умеренные демократы из богатых районов на северо-востоке ненавидят это положение, которое раздражает их избирателей. Если бы поправка Туна возобладала, то весь Закон о снижении инфляции мог бы рухнуть.
Уорнер и Шумер не спали до трех часов ночи, пытаясь отговорить Синему от ее обязательств перед Туном. Но ее упрямство превзошло упрямство Манчина. Она сказала, что ни за что не нарушит своего слова.
Но после долгих мучительных часов они нашли выход. Синема проголосовала за поправку Туна, а затем проголосовала за поправку, предложенную Уорнером, отменив свой голос. Это был изнурительный финал бесконечного процесса. И сенаторам пришлось ютиться в гардеробной, раскладывая по диванам папки с законодательными текстами и делая пометки на копии законопроекта, чтобы убедиться, что новые положения были вставлены правильно.
7 августа Джерри Петрелла наблюдал за перекличкой голосов на заседании Сената. Не имея права на ошибку, он беспокоился о том, что в последнюю минуту может произойти событие, которое все испортит. Во время правления Трампа он наблюдал, как Джон Маккейн вышел из палаты для лечения рака и показал сенатскому секретарю большой палец вниз, сорвав попытку республиканцев отменить Obamacare. Воспоминание об этом наполнило его тревогой.
Но после двадцати часов дебатов, продолжавшихся всю ночь, вице-президент подал решающий голос, приняв Закон о снижении инфляции.
Некоторое время эта законодательная сага выглядела как один из величайших конфузов в новейшей истории президентства. Годом ранее Байден вложил в законопроект свой престиж и время - и потерпел впечатляющую неудачу. И все же здесь были плоды терпеливого упорства. Это было его воскрешение.
-
Существует исторический стандарт, по которому оценивают президентов-демократов: Расширили ли они в значительной степени сферу действия государства социального обеспечения? По этому критерию Закон о снижении инфляции является неудачным. Каждое положение первоначальной версии Build Back Better, создающее новые программы по уходу за уязвимыми слоями населения, отходит на второй план. Джо Манчин отбросил планы по субсидиям на уход за детьми, всеобщее дошкольное образование и оплачиваемый семейный отпуск. Джо Байдену, который в течение года стремился создать достойный наследия законодательный акт, не удалось создать орган власти, который навсегда закрепится за его именем, - ничего похожего на Obamacare или отдаленно напоминающего социальное обеспечение.
Но суть Закона о снижении инфляции все равно можно назвать трансформационной - он изменит жизнь американцев.
Теория законопроекта заключается в том, что мир стоит на пороге судьбоносных перемен. На протяжении целого поколения экономика делала неуверенные шаги в сторону от зависимости от ископаемого топлива. Появились новые технологии, снижающие стоимость солнечных батарей, ветряков и аккумуляторов; массовый рынок проявлял неподдельный интерес к электромобилям и тепловым насосам. Но темпы адаптации были медленными, болезненно медленными, учитывая надвигающиеся изменения климата. Сама по себе экономика никогда не сможет вовремя эволюционировать, чтобы предотвратить худшие последствия изменения климата. Нужен был мощный толчок в правильном направлении.
В прошлом экологи считали, что именно регулирование и налогообложение могут сломить экономику, основанную на использовании ископаемого топлива. Но Закон о снижении инфляции не опирается на такие карательные тактики, потому что Манчин исключил их из законопроекта. Вместо этого он представил, что Соединенные Штаты могут стать мировым лидером бурно развивающейся климатической экономики, если правительство предоставит налоговые льготы и субсидии - выгодный набор стимулов.
Законопроект был сопряжен с определенными расходами. По оценкам Бюджетного управления Конгресса, он предлагал налоговые льготы на сумму 386 миллиардов долларов для стимулирования производства ветряных турбин, солнечных батарей, геотермальных установок и аккумуляторных батарей. Налоговые льготы позволили бы снизить стоимость электромобилей, чтобы они стали предпочтительным автомобилем для жителей средней Америки.
Но 386 миллиардов долларов - это оценка, а не цена, так как законодательство не ограничивало количество денег, предоставляемых в виде налоговых льгот. Если коммунальные службы захотят построить больше ветряных турбин или если спрос на электромобили возрастет, правительство будет продолжать тратить деньги. Когда Credit Suisse изучал программу, он подсчитал, что налоговыми льготами воспользуется такое количество предприятий и потребителей, что правительство может потратить почти 800 миллиардов долларов.
Если Credit Suisse прав, то налоговые льготы высвободят 1,7 триллиона долларов, которые частный сектор потратит на "зеленые" технологии. Через шесть лет солнечная и ветряная энергия, производимая в США, станет самой дешевой в мире. Альтернативные источники энергии перешагнут порог: не использовать их станет финансово безответственно.
Несмотря на то, что Джо Байден сыграл незначительную роль в финальных переговорах, Закон о снижении инфляции отражает его предпочтения. Он романтизирует идею заводов, производящих товары. Это видение голиафа американского производства, казалось бы, уже умершего, но вновь ожившего. Одновременно с тем, что этот закон помогает затормозить изменение климата, он позволяет Соединенным Штатам доминировать в промышленности будущего.
Это был законопроект, который, в конце концов, смогли полюбить и климатические активисты, и широкие слои промышленности. Действительно, поразительно мало бизнес-лобби, кроме финансового и фармацевтического,
