В начале 1990 х гг. принцесса «выяснила отношения» с Камиллой Паркер, а в 1992 г. объявила войну Виндзорам… Так пишут «исследователи» жизни Дианы.
Теперь представьте, как недалекая, малообразованная дама объявляет войну королевской династии одного из величайших государств мира. Смешно, не правда ли? Виндзорам ничего не стоило отключить Диану от СМИ, и на этом проблема была бы решена, но…
Гораздо достовернее версия, что разобидевшуюся на мужа и брошенную им принцессу использовали в политической игре враги Виндзоров. Опять же по слухам, к 1992 г. у династии назрел конфликт с частью актива Бильдербергского клуба, который заправляет делами Тавистокского института. Этим сказано все: семейства Ротшильдов, Рокфеллеров, Морганов и иже с ним решили преподать урок королевской династии, чтобы Виндзоры впредь знали, кто в действительности правит миром. А в качестве одного из веских аргументов решили вслепую использовать леди Ди.
Урок Виндзорам длился пять лет. В 1992 г. Чарльз и Диана объявили, что отныне живут порознь. В ноябре 1995 г. принцесса в телепередаче «Панорама» публично представила себя невинной овечкой, а Чарльза и Камиллу – развратными монстрами. Вся Британия возненавидела гнусного предателя и сострадала несчастной доброй принцессе. После «Панорамы» Елизавета II потребовала развода, и в 1996 г. Чарльз и Диана наконец-то развелись, причем принцесса потеряла только право называться «королевским высочеством», но сохранила за собой все дворцы и доходы. Все это время в подконтрольных Бильдербергскому клубу СМИ восхвалялась благотворительница Диана и одновременно «разоблачались» жестокосердные и жадные Елизавета II и Чарльз.
Кампания против Виндзоров прекратилась сразу после гибели принцессы Уэльской. В ночь с 30 на 31 августа 1997 г. в туннеле под площадью Альма на набережной Сены в Париже разбился «Мерседес S-280». В нем погибли леди Ди, Доди аль-Файед и водитель Анри Поль, в крови которого было обнаружено трехкратное превышение алкоголя и который вел машину на скорости, вдвое превышавшей допустимую. Выжил телохранитель принцессы Тревор Рис-Джонс, но у него случилась амнезия о событиях той ночи.
В самом начале следствия адвокат принцессы лорд Мишкон представил в Скотленд-Ярд запись своей последней беседы с Дианой, где, в частности, говорилось: «Могут быть предприняты попытки если не избавиться от нее (будь-то инцидент с ее машиной, например, спланированный заранее отказ тормозов или что-либо другое), то, по крайней мере, добиться того, чтобы ей было нанесено такое ранение или травма, которые бы позволили объявить ее неуравновешенной». Вызывает подозрения и тот факт, что в течение предшествующих катастрофе трех месяцев Анри Поль регулярно получал от неустановленных лиц большие денежные переводы.
Скорее всего, леди Ди погибла случайно. Однако если исходить из версии убийства, то достойны внимания лишь две из многих.
1. Известно, что Доди аль-Файед последние месяцы конфликтовал с международными наркоторговцами из-за рынков сбыта. Ему угрожали смертью. Скорее всего, Диана случайно попала под раздачу вместе с любовником.
2. Бильдербергский клуб эффектно завершил преподнесенный Виндзорам урок, продемонстрировав зыбкость их положения на британском престоле.
Зависть – одна из главных мотиваций в мире интриг. Я нарочно старался избегать рассказов о ней, поскольку хотел наиболее выпукло представить читателю эталонную историю о зависти.
В 1928 г. в СССР в журнале «Октябрь» были опубликованы первые две книги романа «Тихий Дон», пожалуй, самого народного из всех существующих ныне литературных произведений. А еще «Тихий Дон» по праву признан самым художественным в смысле живописания словом произведением за всю историю человечества – почти каждое предложение в нем есть отдельно взятое художественное полотно, выписанное кистью великого живописца.
Автором шедевра был Михаил Александрович Шолохов. «Перед читающей публикой проступил случай небывалый в мировой литературе. 23 летний дебютант создал произведение на материале, далеко превосходящем свой жизненный опыт и свой уровень образованности (4 классный). Юный продкомиссар, затем московский чернорабочий и делопроизводитель домоуправления на Красной Пресне, опубликовал труд, который мог быть подготовлен только долгим общением со многими слоями дореволюционного донского общества, более всего поражал именно вжитостью в быт и психологию тех слоев» (А. Солженицын).
Сразу же после первых публикаций в интеллигентских кругах распространилась сплетня, будто роман написан не Шолоховым, а неведомым маститым писателем. Ведущим обвинителем автора в плагиате стал известный филолог Б.В. Томашевский.
Михаил Шолохов
«Тихий Дон» столь резко выделялся из всей литературы тех времен, что проблема его авторства стала принципиальной для советской власти.
В 1929 г. была сформирована особая государственная комиссия по вопросу об авторстве «Тихого Дона». Возглавила комиссию М.И. Ульянова, членами ее стали прозаики А.С. Серафимович (Попов), А.А. Фадеев, В.П. Ставский (Кирпичников), драматург и киносценарист В.М. Киршон, литературный критик Л.Л. Авербах. Отмечу, что сегодня обличители гениального писателя настаивают на том, что никакой комиссии не было – была-де группка самозванцев.
Как бы там ни было, в 1929 г. Шолохов привез в Москву огромный архив рукописей «Тихого Дона» – наброски, черновую правку, отвергнутые варианты. Ознакомившись с доказательствами, комиссия признала Михаила Александровича истинным автором романа. Однако интеллигентская среда, особенно московская, в кухонных сплетнях настаивала на том, что автором «Тихого Дона» является безымянный казак – гений-самородок, а Шолохов списал чужое произведение.
К прискорбию для обличителей автора «Тихого Дона», в мире еще существуют писатели, которые на практике знают процесс литературного труда. Еще больше в мире непредвзятых литературоведов, которые знают, что важнейшей частью художественного произведения является стилистика, идущая из внутреннего мира творца, а не появляющаяся по желанию; что любая попытка подделаться под чью бы то ни было стилистику рано или поздно выдает себя с головой искусственностью. Стилистика всегда обличит плагиат: соединение двух, пусть даже гениальных, произведений разных авторов заметит любой профессиональный писатель или литературовед, что уж говорить об использовании фрагментов гениальной книги в стряпне графомана.
Хотя в СССР официальная полемика об авторстве «Тихого Дона» была остановлена в 1929 г., она долго тлела на интеллигентских кухнях и в эмиграции. Термоядерный взрыв клеветы и ненависти к Шолохову, даже на сотую долю не сравнимый с событиями 1920 х гг., случился в 1974 г.
Здесь придется сделать небольшое, но существенное отступление. В 1906 г. Российская академия наук выдвинула на Нобелевскую премию по литературе Льва Николаевича Толстого. Нобелевский комитет, для которого такое выдвижение стало высочайшей честью, приветствовал столь могучую и долгожданную кандидатуру. Случайно узнав о происходящем, великий писатель обратился с личным письмом к финскому переводчику Арвиду Ярнефельту, в котором просил «постараться сделать так, чтобы мне не присуждали этой премии», ибо, «если бы это случилось, мне было бы очень неприятно отказываться». Просьба писателя была исполнена.
После инцидента с Толстым нобелевскими лауреатами среди пишущих на русском языке за всю историю премии стали только пять авторов: И.А. Бунин (1933), Б.Л. Пастернак (1958, тогда же от премии отказался), М.А. Шолохов (1965), А.И. Солженицын (1970), И.А. Бродский (1987). Четыре премии носят сугубо политический характер и к литературе имеют весьма опосредованное отношение. Единственный, кто получил Нобелевскую премию за творчество и по настоянию великих писателей мира был Шолохов (так, Ж.-П. Сартр публично отказался принять Нобелевскую премию, пока ее не дадут автору «Тихого Дона»).
Бунин получил Нобелевскую премию по разнарядке: политическая элита Западного мира предложила Нобелевскому комитету наградить в пику Сталину одного из двух русских писателей-эмигрантов – либо Д.С. Мережковского, либо И.А. Бунина. Выбор комитета пал на шедевры мировой прозы – сборник «Тенистые аллеи» и первые тома «Жизни Арсеньева». Не будь разнарядки, вряд ли Ивану Алексеевичу грозил бы такой щедрый подарок. В том же году в премии было отказано выдвинутому от СССР А.М. Горькому. Здесь соотношение сил очевидно, и «решение» Нобелевского комитета говорит само за себя.
Нобелевская премия за «Доктора Живаго» обескуражила самого автора. Слабое во всех отношениях произведение ныне вспоминается и превозносится критикой исключительно в связи с политическим скандалом, устроенным вокруг Нобелевской премии Пастернаку по приказу Н.С. Хрущева и М.А. Суслова. Не было бы такой рекламы, не было бы и «Доктора Живаго». Скорее всего, эту премию и давали лишь для того, чтобы спровоцировать скандал. Ведь ничего антисоветского в романе нет.
