Джон Робинсон - Масоны: Рожденные в крови

Я хочу выразить свою особую признательность его преподобию Мэрину Чадвику, магистру гуманитарных наук, благочинному Чиппинг-Нортонского прихода в графстве Оксфордшир, благодаря которому я получил возможность работать в Бодлианской библиотеке Оксфордского университета. Когда я проводил там свои изыскания, мне оказал бесценную помощь д-р Морис Кин из Баллиолского колледжа, выкроивший в своем перегруженном расписании время для консультаций американского историка-любителя. Его понимание событий крестьянского восстания под руководством Уота Тайлера, его оценка учения Джона Уиклифа и рыцарей-лоллардов открыли передо мной новое направление в изысканиях, оказавшееся для меня плодотворным. Мне хочется выразить свою глубокую благодарность сотрудникам библиотек, труд которых, к сожалению, часто недооценивается, а именно: работникам книгохранилищ Оксфорда и Линкольна в Англии, библиотеки на 42-й улице Нью-Йорка и публичной библиотеки Цинциннати. Я благодарю за любезное содействие сотрудников архива графства в Оксфорде и музея в графстве Линкольншир.

Свою признательность я выражаю также масонам разных степеней, которые, не раскрывая перед посторонним «тайн» своего ордена, все же делились со мной сведениями об истоках братства, а также о целях его деятельности, как они излагаются масонскими авторами и проповедниками.

Отметив серьезную и бескорыстную помощь множества людей, оказанную мне при работе над этой книгой, должен сказать, что за все мнения и оценки, высказанные в ней, полную ответственность несу я один.

Не могу не упомянуть об участии моей жены. Ее помощь была многообразна и щедра: помимо перепечатывания рукописи она взяла на себя также проверку всех дат и географических названий. Наша совместная с ней исследовательская работа продолжалась четыре года, и все это время она активно обсуждала со мной тему и содержание каждой главы. Ее знание французского языка значительно облегчило работу с иностранными источниками, а знакомства и связи со времен ее учебы в Оксфорде стали основным каналом получения английских исторических материалов.

Наконец, несколько слов о человеке, которому я посвятил эту книгу. Дж. Р. Уоллин назван в посвящении Мастером Ремесла не в символическом значении масонской иерархии, а в буквальном смысле: мастер по обработке металла и стали. Он работает кузнецом, создавая у раскаленного горна декоративные решетки и самые разнообразные предметы домашнего обихода. В часы отдыха он делился со мной своими знаниями об изготовлении в Средние века таких вещей, как боевые палицы, кинжалы и турнирные шлемы. Долгие беседы увлекали нас в мир Крестовых походов и рыцарей, закованных в стальные доспехи. Они побуждали меня с новым энтузиазмом продолжать свою работу. Я решил посвятить эту книгу именно ему, потому что роль таких удивительных людей в нашей жизни нередко недооценивается. Не так уж часто встречаются милые чудаки, способные проводить долгие зимние вечера за пайкой тысяч и тысяч железных колечек, чтобы сплести их в рыцарскую кольчугу.

Джон Робинсон

Ферма Твин-Брук

Кэрролл, штат Кентукки

В мои исторические исследования изначально вовсе не входила ни история масонов, ни судьба Ордена тамплиеров. Я вынужден был ими заняться исключительно из-за интереса к некоторым странным моментам восстания в Англии под предводительством Уота Тайлера 1381 г., дикого бунта, захватившего и бросившего на Лондон более 100 тысяч крестьян. Влекомые, как казалось, слепой яростью, они двинулись на столицу, сжигая усадьбы, сокрушая тюрьмы и сметая все на своем пути.

Организаторы этого невиданного по мощи и разрушительности движения были для меня загадкой. В сущности они представляли собой группу из низшего священства — рядовые монахи, годами ходившие от села к селу с проповедями, осуждающими стяжательство и продажность князей Церкви. За несколько месяцев до восстания они образовали сеть связанных между собой ячеек в Центральной Англии. Входившие в ячейки люди проводили тайные встречи и совещания. Восстание было подавлено, а его зачинщики сознались, что были агентами Великого общества, которое якобы находилось в Лондоне. Сведения об этом неведомом обществе были столь скудны, что большинство историков не обратили на них особого внимания, полагая, будто такого общества вообще не существовало.

Другую загадку для меня представляли странная ярость и ожесточенность, с какой бунтовщики обрушились именно на Орден госпитальеров Святого Иоанна, монахи которого известны ныне под названием иоаннитов, или рыцарей Мальтийского ордена. Вандализм толпы охватил буквально все имущество ордена, которое было полностью разграблено и выжжено дотла, а настоятеля восставшие вытащили из лондонского Тауэра, казнили и его голову выставили под ликование толпы на главном Лондонском мосту.

Для меня было совершенно очевидным, что ярость, с которой толпа обрушилась на крестоносцев-госпитальеров, не была случайной. Один из бунтовщиков, отвечая на вопрос о целях этого восстания, ответил так: «Во-первых и прежде всего… истребить госпитальеров». Чем руководствовался этот таинственный ненавистник, для кого уничтожение госпитальеров было первостепенной задачей?

Мстительное желание рассчитаться с госпитальерами легко предположить у членов другого ордена крестоносцев — рыцарей Храма Иерусалимского, тамплиеров (храмовников). Дело в том, что за семьдесят лет до крестьянского восстания в Англии тамплиеры пережили страшные времена: папа Климент V упразднил этот орден, его члены жестоко преследовались, их бросали в тюрьмы, пытали и сжигали на кострах. А имущество ордена папским указом было передано именно Ордену госпитальеров. Однако здесь возникает вопрос: возможно ли, что жажда мести, горевшая в сердцах уцелевших и затаившихся тамплиеров, могла сохраниться в трех поколениях?

Точного и определенного ответа на этот вопрос нет. Однако есть все основания утверждать, что в Англии XIV в. мог быть только один инициатор кровавых событий восстания Уота Тайлера. Им являлось тайное общество, которое впоследствии стало Орденом свободных и организованных каменщиков. Прямой связи между руководителями восстания и масонами не обнаружить, если не принимать во внимание имя, точнее прозвище, его предводителя. Эта таинственная личность действовала на исторической сцене Англии всего восемь дней, и, кроме того, что он возглавлял восставших, о нем ничего не известно. Звали его Уолтером, Тайлер — прозвище, но было ли это прозвище простым совпадением с тем, что вооруженный стражник у входа в масонскую ложу также называется «тайлер»? Этот страж, имевший степень Мастера Ремесла, исполнял функцию часового и ответственного лица, проверяющего личность и документы посетителей масонской ложи. Если вспомнить, что все происходило в далекие, полные всевозможных опасностей времена, то место тайлера у входа в помещение ложи, где он стоял с боевым палашом наголо, выглядит весьма ответственным.

Мне известно о многих попытках историков открыть прямую связь между тамплиерами и масонами, но ни одна из них не была успешной. Все попытки сторонников этой идеи были обречены на неудачу, поскольку опирались на нелепые домыслы, а иногда даже строились на чистой воды фальсификациях. Однако, невзирая на то что попытки соединить эти два движения оказались неудачными, окончательно от этой идеи не отказались. Легенда о родстве тамплиеров и масонов продолжает волновать умы. И для этого, безусловно, есть основания, потому что все другие истории возникновения масонства носят совсем мифический характер и ни одна из них не получила сколько-нибудь убедительного подтверждения. В мои планы не входили изучение и оценка достоинства разных легенд, касающихся истоков масонства.

Я решил копнуть поглубже историю рыцарского Ордена тамплиеров, чтобы выяснить, нет ли там каких-нибудь следов связи между гонимыми тамплиерами и тайными группами, стоявшими за восстанием Уота Тайлера. Ступив на этот путь, я думал, что надолго расстаюсь с масонами. И тут я сильно ошибся.

Как всякий человек, интересующийся историей Средних веков, я не мог обойти вниманием Крестовые походы; скажу больше — они захватили меня. Эти войны за Святую землю обладают особым притяжением как своей романтикой, так и историческими реалиями. В поездках по местам этих войн и походов я пытался вникнуть в то, что происходило в узких ущельях Ливана, сквозь которые пробивали себе путь армии крестоносцев, с жадностью разглядывал руины крепостей вокруг Сидона и Тира, пытаясь уловить эхо грохотавших здесь некогда сражений. Меня восхитили стены Константинополя, я часами бродил по венецианскому Арсеналу, где снаряжался флот крестоносцев. Будучи в Лондоне, в Круглом храме рыцарей-тамплиеров, я рисовал в воображении сцены церемонии его освящения в 1185 г. патриархом Иерусалимским. Это было за триста с лишним лет до того, как Колумб направил свои корабли в Вест-Индию.