Айну верят в повторную татуировку как средство возвращения молодости, и, когда глаза старой женщины начинает хуже видеть, она снова татуирует рот и руки, чтобы зрение вернулось. Преподобный Бэтчелор утверждает: «Я знаком со старой дамой, которая часто татуирует себя, чтобы зрение стало острее». В Северной Америке существует аналогичное верование. В народе пима и мужчины и женщины татуируют несколько линий на лице, считая, что этот знак обладает способностью сохранять молодость. Существует разница между знаками тату для сохранения молодости у женщин: если у народов айну и пима — это непосредственно используемый магический инструмент, то у маори — всего лишь искусственная помощь, и изображения имеют скорее декоративное, чем магическое значение.
Знаки на теле для участия в магических ритуалах
Положение шамана у примитивных народов настолько важно, что было бы удивительно, если бы не существовала какая-нибудь магическая помощь от использования татуировок. Среди североамериканских индейцев, австралийцев, папуасов и ряда других народов у шаманов просят помощи в проведении магических и религиозных обрядов. В рассказе доктора Ховитта о посвящении юноши из племени юин в шаманы есть два примера использования красной охры, обязательные для церемонии. Среди ряда чудесных переживаний, испытанных молодым человеком в состоянии транса, были следующие: он видел, как его отец исчез под землей и вышел весь покрытый красной пылью, а сам юноша находился среди старейшин, которые были натерты красной охрой.
Фигуры, представляющие духов-покровителей — магических символов искусства шаманов, — очень популярны у индейцев реки Томпсон и ряда других племен. Такие знаки не только свободно используются для маркировки собственности, но и наносятся на лицо и тело. Шаманы татуируют себя знаками с изображением духов, оленей, летучих мышей, лягушек, гремучих змей, рыб, иногда также используются знаки с молнией, каноэ и стрелой. Знак с лягушкой татуировался в середине груди и на передней части обоих предплечий, на лопатке изображалась молния, обычно синей или красной охрой. Все эти изображения вместе являются постоянным знаком шамана, но, оказывается, обычным индивидам вовсе не запрещается использовать некоторые из магических символов, например старых друзей колдовства — молнию, летучую мышь и лягушку. Последние, вероятно, выбраны из-за того, что зимой они впадают в спячку, которая казалась тайной для примитивных народов.
Вызывание дождя у шусвапов осуществлялось специальным шаманом, духом-покровителем которого был дождь. Раскрасив лицо красными полосами или точками, возможно, и тем и другим, вероятно имитируя дождевые капли, он выходил из дома и начинал передвигаться по кругу вслед за солнцем и кричать: «Мой дух-покровитель обойдет вокруг света, пока не встретит дождь и не принесет его сюда!» Это яркий пример того значения, которое шаман придает краске. Понятно, что такая раскраска наносится не только для того, чтобы произвести впечатление на зрителей, но и чтобы его узнал дружески расположенный дух, который может послать дождь. Этот случай иллюстрирует изменение значения нанесения знаков на теле, как переход от смутно магического ритуала к религиозному культу.
Диери, как и многие другие австралийские племена, практикуют вызов дождя, и у них существует верование, что шрамирование хорошо помогает процессу. Оказывается, после официальных церемоний вызова, выполненных шаманом, тело которого покрыто кровью и украшено так, чтобы представить облака и дождь, многие люди подвергаются операции, которая называется «чин-баси» и заключается в надрезании груди и рук острым кремнем и в натирании надрезов красной охрой. Люди, которых опрашивал доктор Ховитт, уверяли его, что существует прямая связь между шрамами и дождем. Даже маленькие дети собираются вокруг оператора и, как только получат на своем теле метки, бегают, раскинув руки и призывая дождь.
У островитян Торресова пролива есть магические знаки, которые помогают в церемониях вызова дождя и увеличения запасов продовольствия. Вот как на острове Дубунгаи приманивают к берегу черепаху. Люди, которые совершают церемонию, рисуют красную линию от кончика носа по лбу и вдоль позвоночника до поясницы, чтобы напоминать ил, который обтекает дюгоня, когда он «пасется» на дне эстуария. Делается и раскрашивается «модель» черепахи. Когда удается поймать первую в сезоне живую черепаху, ее несут в клан сурбал, где мужчины натирают ее красной охрой, потом окрашивают себя — проводят красную линию на груди и еще одну — по животу, изображая, таким образом, панцирь черепахи. Церемония завершается кружением ревунов[1] вокруг черепахи, которую съедают люди из одноименного клана, чтобы ее дух освободился, направился к морю и увеличил поголовье черепах. Женщин и детей не допускают к церемонии, которую можно считать приближенной к религиозной. Однако знаки на телах мужчин и священная черепаха могут считаться аксессуарами магии, необходимой исключительно для сохранения силы и поголовья черепах. На Мабуиаге есть аналогичные связанные с этими пресмыкающимися церемонии, в ходе которых магические знаки наносятся главным образом на «модели» животных. На этом же острове рассказывают о колдуне, вызывающем дождь, должность которого является наследственной. Чтобы повысить плодородие своего сада, человек идет к колдуну, излагает свои нужды и вносит необходимую плату. После этого колдун просит его немедленно возвратиться домой и добавить соломы на крышу до начала предстоящего ливня. Колдун окрашивает себя черной и белой красками — как небо перед дождем: позади черные тучи, впереди белые облака, или покрывает свое тело черными точками, чтобы заставить облака появиться. Затем он наносит «снадобье» на правую руку и машет ею по направлению к своему телу, одновременно во весь голос призывая дождь. «Тебе не следует идти в другое место, лучше приходи и попробуй мое тело». Дождь приходит настоящим потопом, и человек, которому он был нужен, оказывается заключенным в своей хижине на много дней. Он вынужден просить колдуна, чтобы тот закрыл волшебный кран. В ответ на просьбу о солнце тот отвечает: «Завтра небольшой дождь, потом будет солнце». Для «содействия» солнцу колдун рисует на голове красную корону, имитируя небесное тело, после этого проводит красной охрой ото лба вниз широкую линию, переходящую в ромбовидный знак, занимающий почти все лицо. В качестве последнего штриха колдун покрывает красной краской все свое тело.
Должность «вызывателя ветра» тоже наследственная. Чтобы содействовать появлению бриза, который выведет рыболовные суда в море, колдун устанавливает на берегу во время отлива несколько низких кустов. Обмазав себя красной охрой, он машет руками, предлагая ветру явиться и пошевелить кусты, которые он для него приготовил. Если оплата кажется недостаточной, колдун прибегает к черной магии, чтобы отпугнуть ветер. Необходима смена цвета, и красная охра сменяется черной, которой колдун окрашивает себя с ног до головы. Затем он машет руками по направлению от своей головы, чтобы прогнать ветер.
Самый интересный вопрос, который возникает после рассмотрения примеров знаков на теле для вызова дождя, обеспечения продовольствия и вызова ветра, — насколько большую важность придает сам колдун использованию этих знаков? Можем ли мы считать процесс их нанесения на тело инструментом того, кто, понимая свою слабость и зная, что его деятельность — обман, ищет что-то показное, способное произвести впечатление на клиентов? Причины нанесения краски на тело и ее смены объясняются природой операции и могут отличаться в зависимости от темперамента того или иного колдуна. Обычно нанесение краски на тело все же является средством усиления своей выразительности. Краска вызывает у клиента чувство самоуничижения и почтения к магии. А у североамериканских шусвапов колдун, вызывающий дождь, судя по всему, относится к своей работе со всей серьезностью. Он наносит на тело знаки определенно не для того, чтобы произвести впечатление на зрителей; они являются средством, чтобы колдуна узнал дух дождя, помощи которого он просит.
Колдун, советующий клиенту добавить соломы на крышу дома, на самом деле просто отсылает его прочь, после чего наносит на тело красную охру, мы считаем, для того, чтобы привлечь внимание некой нечеловеческой силы, занимающейся распределением дождя. Насколько четкой была идея о мистической силе, которую должна привлечь краска, сказать трудно. Примеры знаков на теле, наносимых, чтобы управлять дарами природы, можно разделить на группы, варьирующиеся от самого неопределенного использования в случаях, судя по всему, подразумевающих подсознательную идею о сверхъестественном, которое можно легко персонифицировать. Другие примеры из Торресова пролива не помогают определить, является ли для колдуна главным самосознание, или его основная цель — использовать краску, чтобы привлечь внимание сил, от которых он зависит. То, что он воображает абстрактную силу, маловероятно, поскольку у примитивных народов существует тенденция к конкретике, и, вероятнее всего, знаки наносятся на тело, поскольку колдун чувствует, что должен обратиться конкретно к дождю. Для вызова благоприятного ветра использовалась красная охра, а если плата казалась недостаточной, краска менялась на черную. Что подразумевает эта смена? Желание произвести впечатление на зрителей? Или нам следует предположить, что колдун имел такой тесный контакт с духами, повелевающими ветром, что мог дать сигнал «ветер нужен» или «ветер, уходи, изменив цвет»? Возможно, он представлял, что дождь и ветер обладают двоякой силой: одна делает добро — дает умеренный дождь и наполняющий паруса ветер, другая — зло — приносит продолжительные ливни и яростные ветры. Одну можно вызвать красным сигналом, другую — черным. Нет никаких свидетельств о присутствии при церемонии восхищенной толпы. В одном случае упоминается, что обряд выполнялся тайно и человека, которому нужен был дождь, отослали восвояси. Отметим, что смена жирного красного покрытия тела на такое же жирное черное — слишком хлопотная процедура, чтобы ее выполнять только ради соответствующего впечатления. А ведь еще надо нанести снадобье на руки и махать ими, призывая дождь или ветер. Рассмотрев все аспекты проблемы, представляется вероятным, что цвет, используемый в магических практиках, есть прямое обращение к некой силе, которая у людей с живым воображением и способностью делать умозаключения по аналогии легко сложится в концепцию руководящей личности или божества. Диери обращаются к Мурра Мурра, или божествам дождя, путем шрамирования и нанесения красной охры — пример знака на теле, дающего еще одно звено в цепь, связывающую магические и религиозные практики. Одни знаки являются неясным взыванием к чему-то невидимому, другие — символы божества, такие как завиток Будды на лбу младенца или знак небесного божества Тира-ва-атиус, сделанный в надежде на его дары. Возможно, практика нанесения черной и красной краски для конкретных целей является пережитком существовавшей некогда идеи о двух богах, хорошем и злом, которых символизировали разные цвета. Например, у племени масаи есть злой красный бог, останавливающий воду, и доброе черное божество, которое любит свой народ и дает достаточно дождя, если его соответствующим образом попросить.
