Взволнованные столь выдающимся событием, они явились ко двору Ирода, чтобы выяснить, где именно, по еврейскому пророчеству, оно должно произойти. Узнав, что в Вифлееме, они должны были еще больше взволноваться — ведь Вифлеем находится к юго-западу от Иерусалима, то есть как раз в той стороне, где происходили оба юпитерианских затмения. Судя по тому, что второе из этих затмений произошло, согласно Евангелию, как раз в тот момент, когда волхвы от Ирода направились в Вифлеем, их визит в царский дворец имел место именно 17 апреля 6 года до н. э.: говорит же Матфей, что «звезда, которую видели они на востоке, шла перед ними». На самом деле, утверждает Мольнар, эта «звезда», то есть Юпитер, как раз и не была видна, но волхвы шли так уверенно, будто она их и в самом деле «вела», — ведь они ее «вычислили». А Матфей, не знавший тайн астрологии, конечно, не мог и помыслить, что волхвы шли согласно своим расчетам, и в простоте душевной записал, что их вела чудесная Вифлеемская звезда.
Из гипотезы Мольнара вытекает чрезвычайно важное следствие: если Иисус действительно существовал, то родиться он должен был не в 1 году н. э., названной его именем, а в день затмения Юпитера, то есть 17 апреля 6 года до н. э. (дату 20 марта Мольнар отверг, так как она чуть-чуть выходила за границы периода созвездия Овна). И этот свой вывод Мольнар подтверждает еще одним дополнительным совпадением: Ирод умер в 4 году до н. э. и незадолго до смерти приказал перебить «всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его, от двух лет и ниже, по времени, которое выведал у волхвов». Почему «от двух лет», а не старше? Потому что «по времени, которое [он] выведал у волхвов» (то есть по времени вычисленного ими первого затмения Юпитера), Иисусу в 4 году до н. э. как раз и должно было быть чуть меньше двух лет — но лишь в том случае, если он родился в 6 году до н. э. Как говорилось выше, историки давно подозревали, что Иисус, если он существовал, родился раньше исчисленной церковью даты, и вот сейчас Мольнар нашел дополнительное и независимое подтверждение правоты их сомнений.
Все это, разумеется, не доказывает реальности существования Иисуса. Ведь, в сущности, Мольнар всего лишь показал, что в 6 году до н. э. произошли два астрономических события, которые могли дать составителям Евангелий повод для создания рассказа о Вифлеемской звезде (которую на самом деле никто не мог увидеть). Но никаких доказательств связи этих астрономических событий с рождением «реального» Христа Мольнар привести не может. Более того, из его же рассуждений следует, что дело, скорее всего, обстояло с точностью до наоборот: сначала произошли указанные астрономические события, а уже затем эти события, в общем духе тогдашней астрологической символики и веры в фантастические пророчества, были привязаны к рассказу о «рождении Спасителя». Так что достоверность этого главного евангелического рассказа по-прежнему остается под сомнением. Но Мольнар и не ставил своей задачей анализ достоверности Евангелий. Он попросту хотел предложить вниманию ученых новую гипотезу, объясняющую миф о Вифлеемской звезде. И с этой задачей, следует признать, он справился весьма успешно.
На этом, однако, занимательная история Вифлеемской звезды не закончилась. Гипотеза Мольнара подверглась критике. Сэр Патрик Мур указал, что затмение Луной Юпитера 17 апреля 6 года до н. э. происходило средь бела дня и его не мог увидеть никто, даже волхвы. А специалисты по истории астрологии усомнились в том, что волхвы могли истолковать невидимое затмение как указание на «рождение царя». Мольнар, разумеется, не сдался, стал искать, как бы опровергнуть возражения критиков, и вот недавно объявил, что ему удалось, наконец, найти «решающее» подтверждение выдвинутой им гипотезы. По его словам, это подтверждение содержится в книге астролога Матернуса «Матесис», написанной в 334 году. По словам Мольнара, он сумел разыскать это творение Матернуса, в котором черным по белому описано астрологическое явление, включающее затмение Юпитера Луной, и сказано, что оно предвещает рождение великого царя. Правда, царь этот не назван по имени, хотя автор — христианин и книга написана спустя три столетия после рождения Иисуса, но, как говорит Мольнар, «в те времена все читатели книги прекрасно понимали, что это замечание относится именно к Иисусу, а указанное астрологическое событие — это знаменитая Вифлеемская звезда».
Матернус, по мнению Мольнара, просто не хотел вовлекать христиан в сложные астрологические дебаты, которые только смутили бы их умы и отвлекли от мыслей о самом Иисусе. И вполне возможно, что Мольнар в этом прав. Во всяком случае, одного человека ему уже удалось убедить — Овен (!) Гингрич, историк астрономии из Гарвардского университета, заявил, что гипотеза Мольнара кажется ему теперь «очень серьезной».
Глава третья. Чаша Грааля
Следующая история тоже связана с Евангелиями, но произошла сравнительно давно, в декабре 1993 года, в Иерусалиме. В научных кругах она тогда произвела впечатление разорвавшейся бомбы. Сегодня, во времена поголовного увлечения «Кодом да Винчи», она звучит особенно актуально, показывая, что ничего нового автор пресловутого «Кода» не написал. Он всего лишь добросовестно переписал то, что давно было известно, только слегка разбавил это детективной интригой. Итак, иерусалимская история 1993 года. Некий археолог по имени Леон Декур несколько месяцев подряд вел бесплодные раскопки в одном из старинных уголков древней еврейской столицы. В тот декабрьский вечер 1993 года стояла обычная для израильской зимы пасмурная и пронизывающе холодная погода, и Декур отправил рабочих домой пораньше. Сам же он решил еще немного поковыряться в раскопе. Рассеянно разгребая груду земли в углу глубокой ямы, он вдруг заметил, что в пыли блеснуло что-то металлическое. Руки его заработали энергичнее и осмысленнее, бережно расчищая находку, и вот он уже увидел ее целиком. Можно представить себе его восторг: его глазам открылась старинная медная чаша с остатками какого-то темного вещества. В тусклом вечернем свете Декур не мог разобрать, что это за вещество и к какому времени относится чаша. Какое-то время он задумчиво смотрел на нее, и вдруг его пронзила ослепительная догадка. Нет, он не воскликнул, как когда-то Архимед: «Эврика!» Но он воскликнул нечто не менее знаменитое: «Грааль!»
И в этом месте я вынужден прервать рассказ, ибо даже в наши времена поголовного увлечения романами Брауна далеко не все знают, что такое Грааль, и потому не все могут в полной мере оценить восклицание Декура. Слово «Грааль» произошло, как считают, от латинского «gradalis», которое, в свою очередь, восходит к древнегреческому «кратер» — сосуд для смешивания вина с водой. Но в старофранцузском сочетание «Святой Грааль» («Сангреаль») имеет еще и иной смысл: «истинная кровь». А древнеирландское «cryol», из которого тоже выводят слово «Грааль», означает «корзину изобилия». Итак, «Грааль» — это сосуд для вина и одновременно — чаша со святой кровью да еще и корзина изобилия. Почему у этого слова так много смыслов? А потому, что это непростое слово. Оно связано со старинной христианской легендой, даже с несколькими сразу.
Согласно рассказам о жизни и смерти Иисуса Христа, составляющим содержание Евангелий, свой последний вечер перед арестом, судом и казнью Иисус провел в Гефсиманском саду, где вместе с учениками отмечал великий еврейский праздник Песах (христианской Пасхи тогда еще не было, поскольку Иисус был еще жив и до появления христианства было еще очень далеко.). Евангелия утверждают, что, подняв чашу с пасхальным вином и кусочек хлеба, Иисус произнес, указывая на хлеб: «Сие есть Тело Мое», а затем, указывая на вино: «Сие есть Кровь Моя». Закончив вечерю, он вышел в сад, где его вскоре и схватили римские легионеры. Выданный Пилатом на суд синедриона, Иисус был признан смутьяном и бунтовщиком и осужден на смертную казнь. В духе римских обычаев он был распят на кресте. Далее легенда утверждает, будто некто Иосиф Аримафейский снял его тело с креста и бережно собрал кровь Иисуса в ту самую чашу, из которой Иисус пил вино на своей «тайной вечере». Таким образом, пророчество Иисуса исполнилось: в чаше оказалась Христова кровь. А дальше, если верить легенде, было вот что.
С этой святой кровью Иосиф Аримафейский отправился проповедовать христианство европейским варварам. Так чаша оказалась в Европе. Вскоре, повествует легенда, она обнаружила свои чудодейственные свойства. Чудеса сыпались из нее как из рога изобилия: слепые, прикоснувшись к чаше, становились зрячими, увечные — здоровыми, бесплодные женщины — беременными. Вся эта история и чудесные свойства чаши привели к тому, что она получила собственное имя — «Сангреаль», или попросту — Грааль. Позже Грааль затерялся (или был спрятан) в каком-то из монастырей, и это положило начало длительным поискам чаши, каковыми поисками тогдашние рыцари занимались все Средние века — разумеется, в свободное от Крестовых походов время. История этих поисков легла в основу двух знаменитых средневековых романов — «Персиваль» Кретьена де Труа и «Парцифаль» Вольфрама фон Эшенбаха, главным героем которых является один из рыцарей Круглого стола короля Артура по имени Парсифаль; в XIX веке Рихард Вагнер написал по мотивам этих романов оперы «Лоэнгрин» и «Парсифаль».
