Дмитрий Соколов - Магическая медицина

Хотя тексты этой книги написаны от первого лица, необходимо понимать, что все нижеследующие истории являются чистейшим литературным вымыслом. Настоящие психотерапевты не принимают вместе с пациентами запрещенные законом вещества и не вступают с ними в сексуальные отношения. Вернее, некоторые из них (не все) иногда (не очень часто) это делают, но, конечно же, никогда не пишут об этом в открытую.

Поэтому, на самом деле, нет никакого Дмитрия Соколова в реальном, общепризнанном смысле этого слова.

Все прочие имена изменены на противоположные.

Я люблю писать о вещах вечных, что не вчера родились, и умрут не завтра. То, что я сейчас называю «магической медициной» — вещь, настолько же древняя как наскальные рисунки, войны или сказки — и настолько же «вечно живая». В каждом большом поколении (где мы сливаемся со своими отцами, но уже отошли от прапрадедов) эти темы отыгрываются по-своему.

Ключевые слова этой книги — целостность, духи, энтеогены — взяты из языков разных поколений, чтобы объяснить вещи очень простые, но обычно малопонятные.

В основе магической медицины лежит «шаманская сказка». В общих чертах, она такова. На земле живет человек, который в какой-то момент заболевает. В нашей сказке это не значит, что он подхватил вирус — это значит, что единство его нарушено. Это значит, что дух его ослаб. Это значит, что его душа и его тело пошли разными путями. В определенном смысле, все эти слова ничего особенного не означают, они просто говорят, что человек «не в порядке», что он вышел, выпал из порядка. (Таким образом, в нашей сказке предусматривается, что естественным состоянием человека является «порядок», целостность, здоровье).

Итак, в первой части сказки человек заболевает, а во второй он ищет свое лекарство. Здесь очень важно слово «свое», потому что рассогласовка произошла в очень конкретной, определенной жизни конкретного человека, и в чем именно она состоит — каждый раз отдельная загадка. Любая диагностика, вписывающая конкретный случай в общую схему, очень и очень зависит от изначальной схемы, а они все косые-кривые, возвеличивающие один принцип или один орган. Схема может сработать, а может и ошибиться. Человеку нужно найти свое лекарство, так говорит наша сказка.

Где же он ищет разгадку? Мы говорим: в мире духов. Это слово можно объяснять на ста страницах или не объяснять вообще, но никакого другого слова лучше я не знаю. Это значит, что человек ищет ответ в стороне от своего обычного смыслового ряда и миропонимания. Обычно человек живет в мире людей, и они уже напичкали его чем могли, и запретами, и советами, и красивыми словами. В мире духов совсем другая атмосфера и другое миропонимание, в основном человеческому сознанию недоступное. Почему это так — я тоже постараюсь потом объяснить, но для нашей сказки важно только то, что человек ищет лекарство и идет за ним в неведомый мир, который может открыться для него потенциально бесконечное, а на деле очень ограниченное за одну жизнь количество раз.

В мир духов человек может идти один, но путешествие это трудно и опасно, поэтому в хорошем варианте он идет туда с помощником. Есть два классических, выверенных человеческой историей помощника. Один из них условно называется «шаман». Это, в сущности, свой же брат-человек, который просто подобное путешествие совершил много раз, потому знает путь, сохраняет осознанность в необычных состояниях, лучше понимает логику духов и тому подобное.

Второй помощник вообще непонятно как называется даже условно. Это не человек. Его главным качеством является то, что он легко переносит человека (хотя бы его внимание, его сознание) в мир духов. Можно сказать, это «транспортное средство», вроде ступы Бабы Яги, а можно сказать, что это «дух-помощник», вроде Серого Волка для Ивана-царевича; все зависит от того, как относится к человеку этот помощник — нейтрально или дружелюбно. Мы будем называть его «энтеоген» — так называют растения и вещества, которые изменяют сознание человека, пробуждая в нем «духовное» и «душевное». Никто из нас на самом деле не знает, из какого мира являются энтеогены и зачем они выполняют свою работу. Это не люди, но они близки людям. На физическом плане это могут быть псилоцибиновые грибы (основные герои историй этой книги), марихуана, вино, ЛСД и прочие (уже неведомые мне) существа.

Итак, в нашей сказке человек отправляется в путешествие в мир духов, и с помощью помощников находит ответ, свое лекарство, свое понимание причин своей болезни и того, что ему нужно сделать для восстановления целостности. Эти действия чаще всего находятся на грани человеческой логики и способностей понимания, но все же подвластны ей. В определенном смысле, такое лекарство является сделкой между сознанием человека (а чаще «шамана») и сознанием духов.

Лекарство это может быть сложным или простым, тривиальным или изощренным, но это все второстепенно. Главное, что это лекарство эффективно в данном конкретном случае. Сколько я видел подобных историй — лекарства оказывались эффективными. Духов не так легко понять, но они не врут.

В четвертой части нашей сказки человек применяет полученное знание в своей жизни. Потому что чаще всего то, результат чего человек переживает как болезнь, он долго и старательно творил. Обратный путь также редко обеспечивается простым инсайтом (хотя бывает и так); чаще человеку необходимо делать какие-то конкретные земные действия. Лекарство применяется в жизнь, оно реализуется.

Человек восстанавливает свою целостность.

«Шаман» и «энтеоген» исчезают со сцены.

Если приводить многие проблемы «глупого белого человека» к общему знаменателю, то главной бедой мне видится оторванность от природы. Когда индеец говорит: «Брат дерево», «сестра рыба», «брат озеро», то он именно это и имеет в виду. Он (обычно бессознательно, культурально) имеет в виду, что есть большая семья, в которую входят как братья разные существа — облака, озера, зубры, трава, люди и прочее великое множество существ, обитающих между небом и землей. И что он, человек, один из них.

У «белого человека» другая картинка — нет никакой семьи, есть он как пуп земли, как единственное имеющее смысл существо, а вокруг него органика, неорганика, биомассы, исчезающие виды, и главное, самое для него интересное — природные ресурсы. Самая большая мера доступной для него интимности — это называть кастрированных собак «братьями меньшими».

Продолжение этой сказки — «Федорино горе». Нет семьи, есть одиночество. Нет братьев, есть рабы и враги. Это совсем другой мир, в котором и обитает «белый человек». И как бы ему ни было там телесно уютно, духовно ему почти всегда хреново. Блудный сын, вырванный из контекста. В таком мире своих нет.

И огромная часть ужаса его ситуации заключается в том, что природа, из которой он себя вырезает, находится только частично снаружи, а частично-то она — внутри. Он, бедный, телесно из нее составлен. И когда он хочет от нее «возвыситься» (а он, согласно своей идеологии, хочет), у него начинается экологическая катастрофа уже в рамках отдельно взятой своей священной индивидуальности.

И нет ему, казалось бы, помощников в этой борьбе, кроме собственных хитрости, упрямства, высокомерия.

Сексуальность чаще других «внутренних зверей» оказывается «вымирающим видом» в этой драме «борьбы с природой». Забить и замучить свою сексуальность — какая-то очень распространенная у нас игра.

И тут не знаешь, кого больше жалеть — тех, кому это дело удается, или тех, кому нет.

Воистину, широка ячейка этой сети, но сколько наших в нее попадает.

Тут я, пожалуй, и начну свои истории; но начну их не с победных труб, а с печальной скрипки. Множество раз я видел людей, которые глушили, давили и кастрировали свою сексуальность. «Рыженькая» из нижеследующей истории — одна из множества (в котором бывал и я, и мои друзья, и многие уважаемые люди), просто давшая однажды этой войне яркую, незабываемую иллюстрацию.

Блядство — это сильная сила.

И борьба с ним — очень сильная борьба.

Однажды у меня была группа, центральной темой которой была Борьба-с- Блядством. Я тогда совсем недавно женился, и тема для меня была актуальной (я думал, что Женитьба Положит Конец). Организовала группу моя бывшая любовница. Пока группа происходила, мы с ней жили в одной квартире, но вместе не спали. Напряжение было очевидно.

А Рыженькая была молодой и очень сексуальной девушкой. Очень вызывающе сексуальной, я бы сказал — уж во всяком случае, одеждой и манерами. То есть как девушкой — она была мамой сына лет трех и женой профессора того института, который не так давно закончила. Понятно, что муж был возраста ее отца. И понятно было (то есть ей понятно, по ее словам), что он от импотенции был уже недалек, а на «блядство» у Рыженькой был строжайший запрет.