Сергей Горин - Соблазнение

Огурцов: …И, раз уж так все складывается, то мы можем выступить в качестве соавторов. Но подумай, о чем мы с тобой можем написать книгу совместно? Только о пикапе!

Горин: Тогда давай сразу определим сей термин для потенциального читателя. Пикап (от английского pick-up) есть спортивно-оздоровительный съем девушек на улицах и в закрытых помещениях с целью довести оных до ближайшей постели (по-старому, знакомство и соблазнение). В русский язык этот термин введен лично Сергеем Огурцовым в 1995 году. Необходимость такого заимствования из английского объяснялась тем, что слово «снимать» имеет ярко выраженную негативную окраску и отражает полное неуважение к даме. Слово же «знакомиться» в нашей культуре – чересчур заезженно, слюняво и предполагает тупые и банальные подходы типа «Девушка, разрешите с Вами познакомиться…» или «Скажите сколько времени… А сколько свободного?». К тому же у оно имеет в себе изначально какой-то оттенок неудачливости, неумения и даже порой безысходности… Так что новое для русского языка слово пришлось к месту и среди молодых людей прижилось; появились новые словесные формы типа «пикапер» (тот, кто «пикапом» занимается), «запикапить» (познакомиться), «пикапить» (знакомиться; соблазнять), «запикапленная» (с которой познакомились и, возможно, которую соблазнили) и даже «пикапопригодная» (потенциально перспективная для «пикапа»).

Огурцов: Так оно и было. Только я хочу подчеркнуть, что вовсе не всегда целью «пикапа» является именно укладывание в ближайшую постель. Бывает, что «пикапом» занимаются и с другими целями. Например, с целью найти ту самую, идеальную девушку своей мечты.

И очень важно что, когда мы говорим «пикапить», то мы не проводим грани между «познакомиться» и «соблазнять» и не создаем вредное порой впечатление, что между указанными понятиями такое уж большое расстояние…

Горин: Пусть каждый сам определяется, для чего это ему нужно. А мы с тобой назовем книгу хорошим русским словом «соблазнение». Как, по-твоему, это будет интересно читателю?

Огурцов: Нам-то с тобой это было интересно. И осталось таковым, до сих пор!

Только я вот о чем подумал: твоя фамилия читателю уже известна, а меня многие знают в Интернете и ФИДОнете по «нику» электронной почты – OSV. Может, в книге мне так OSV и остаться?

Горин: Принято к исполнению. Мы – два Сергея, надо же нас как-то различать. Меня как раз с детства чаще по фамилии называют… Мне тут другое в голову пришло. А ты хорошо подумал насчет последствий?

OSV: Что ты имеешь в виду?

Горин: Ну, напишем мы книгу, издадим… И тогда ее обязательно прочитают наши горячо любимые и единственные: твоя Светлана и моя Галина. Сами не захотят – им подруги перескажут.

OSV: Ну и что?

Горин: А то, что есть женщины в русских селеньях: ей руки наканифолить – она у слона оторвет. Отмазка нужна. Вроде посвящения: единственной, горячо любимой и неповторимой.

OSV: Ладно, руки и канифоль – это убеждает. Что писать будем?

Горин: А вот это и напишем…

В разное время у каждого из авторов кто-нибудь, да брал – в хорошем смысле слова – интервью на тему, которой посвящена эта книга. Рассказывали и показывали мы многое, но статьи и телепередачи выходили в урезанном виде (или не выходили вообще), что нас не устраивало. Вот мы и решили объединить то, что кому-то когда-то рассказывали и показывали, и напечатать книгу.

Примечание. После небольшой дискуссии мы обоюдно согласились оставить книге столь привычную для нас форму интервью. Образ корреспондента в этом интервью (или, скорее, в силу нашего неисправимого влечения к противоположному полу – корреспондентки) состоит из образов многих девушек от журналистики; то есть является собирательным, но наделенным зачатками интеллекта. Собирательно-пушкинским является и условное имя корреспондентки – Татьяна.

Еще одно примечание. По ходу сотворения книги авторы общались между собой как лично, так и по E-Mail’у. Последняя разновидность общения преобладала, поэтому мы точно можем сказать, чего в этой книге нет. В ней нет стилевого единства. Каждый из нас говорит так, как он привык общаться, своим языком.

И еще одно примечание. Мы не будем выдумывать, что дошли сами буквально до всего: многие техники в этой книге основаны на работах Грегори Мэдисона и самого Росса Джеффриса. Но еще больше придумано нами самими: раньше них или одновременно с ними, так как работы указанный выше американцев к нам попали только в самом конце 90-х годов…

Главное – что все описанные в книге психотехнологии неоднократно испытаны в жизни, они надежно работают, и они способны серьезно изменить вашу жизнь к лучшему. Пользуйтесь на здоровье!

Корреспондентка: Насколько я понимаю, «пикап» — исходя из того определения, которое вы оба ему дали – спортивно-оздоровительный съем девушек — это сугубо мужской «вид спорта». Он довольно жесток, насквозь пронизан мужским эгоизмом, груб и циничен.

Горин: Давайте сделаем странный, на первый взгляд, шаг. Давайте не будем жестко делить окружающий мир на некую среду для мужчин и таковую же для женщин, а поговорим о потребностях каждого из людей в узкой области – его сексуальной жизни.

Что мы – обычные мужчины, любой из нас – желаем получить от любой хорошей женщины? Неважно даже, как именно мы понимаем эти слова – "хорошая женщина"… И что, в свою очередь, обычная женщина хочет получить от хорошего мужчины – неважно, как она определяет это понятие…

Что мы все желаем получить от своего сексуального партнера в первую очередь, а что в последнюю?

А, может, есть что-то, чего мы не хотим получать, но как раз это и получаем «в нагрузку»?

Ответы на эти вопросы и будут философски-прикладной основой «пикапа». Плюс немного "секспросветработы ".

Не кажется ли вам, к примеру, что главное открытие в жизни, которое делают женщины, и которое многих из них шокирует, можно было бы предугадать и предусмотреть? Я имею в виду открытие, что мужчинам не нравится, когда женщина не любит заниматься сексом.

Корреспондентка: Подождите, мы с вами начали говорить о том, чего все мы хотим от своего идеального партнера противоположного пола? Ну и чего же: секса, любви? Восхищения, вдохновения?

Горин: Мне очень нравится определение, которое дал чувству любви Рубинштейн (который психолог, а не композитор). Он сказал примерно так: "Любовь – это бескорыстное восхищение существованием другого человека".

Так что, по большому счету, с позиций философски-мировоззренческих, все мы хотим косвенного (со стороны, от другого человека, с позиции стороннего наблюдателя) признания того, что мы существуем в этом мире. И признания того, что само наше существование для кого-то является ценным.

В меньшем масштабе мы хотим и повышения собственного престижа в глазах других людей (дескать, у меня, как и у всех, с этим все в порядке).

Не забыть бы, кстати, еще одно обстоятельство. В идеале хотелось бы, чтобы этот «хороший сексуальный партнер» в нужный нам момент без проблем – легко, свободно и охотно – исчезал из нашей жизни («как сон, как утренний туман»), если он (или она) вдруг разонравился… Или если другая «хорошая женщина» или другой «хороший мужчина» вдруг понравились больше…