Когда-то вычитала в газете интересный факт. Какие-то исследования показали, что у жен-стерв мужья гораздо чаще добиваются успеха в жизни, чем у нормальных жен. Мол, они их постоянно пилят, и мужья просто вынуждены крутиться, чтобы удовлетворить прихоти своих благоверных. Не знаю, не знаю, вполне возможно. Только сама постановка вопроса такова, что мне почему-то жалко тех несчастных мужиков. Это ж жуть какая — каждый день жена шипит, скрипит, покою не дает: то ей новую шубу подавай, то машину, то квартиру. Все ей, ненасытной, чего-то не хватает! Представляете обстановочку в такой семье? Брр, я так не хочу. Для меня превыше всего душевный комфорт, я очень не люблю напряженности в воздухе. Впрочем, если для вас настолько важна материальная сторона жизни — попробуйте стать стервой. Правда, это тоже надо уметь. Я совсем не стерва, поэтому советом не смогу помочь. Однако сдается мне, те ученые не все результаты обнародовали. Например, они не указали процент разводов в таких семьях. И почему-то мне кажется, что он в них на порядок выше, чем в других семьях.
Впрочем, с одной такой семьей я была знакома. Была, потому что нервы мои долго смотреть на это безобразие не смогли. Помните семью из первой части? Ту, в которой мама без конца отчитывала папу за то, что тот сурово отругал провинившуюся дочь? Познакомились мы с семьей Базиленко в Чехии. Гера — такой же музыкант, как и мой муж. Жена Валентина — высокая интересная барышня, крайне озабоченная собственной персоной. Муж и дочь для нее — лишь фон, на котором она могла бы блистать. Валентина прекрасно шила и вязала, но не из любви к искусству, а сугубо ради того, чтобы хорошо выглядеть, ведь зарплата Геры не позволяла ей полностью осуществить свои наполеоновские планы. В то время Валентина училась на заочном отделении торгового института, ради чего ей приходилось дважды в год выезжать в Союз. Одевалась она действительно шикарно. Любой моей знакомой такого гардероба хватило бы, пожалуй, на всю жизнь. Валентине же его хватало ровно на одну сессию. К следующей ей непременно нужно было поменять гардероб если не полностью, то кардинально, вплоть до кожаного пальто и полушубка.
Гера работал на трех работах (все там же, в гарнизоне), Валентина — гардеробщицей в Доме офицеров. В данном случае ее служебное положение вовсе не говорит об ее интеллектуальных способностях, а только о том, что устроиться там на работу было весьма проблематично. Впрочем, уж коли мы заговорили об интеллекте, то замечу — скажем так, в моде она разбиралась неплохо. Больше, увы, о ее умственных способностях мне сказать нечего. Приведу лишь один пример, после чего читателю станет многое понятно в этой персоне.
Я приехала с похорон отца. Папы не стало очень быстро, все это произошло крайне неожиданно. Я лишь успела застать его буквально на полчаса живым, после чего он отправился к праотцам. Царствия ему небесного. У меня был замечательный папка, самый родной, самый лучший, самый любимый. И моральное мое состояние после такой утраты было просто чудовищным — жить не хотелось, ведь я потеряла одного из самых близких и бесконечно драгоценных людей. На вокзале в Чехии меня встретила Валентина:
— Ну что, как там Киев? Ой, как я тебе завидую — в Киеве побывала!
Стоит ли еще что-либо добавлять к портрету Валентины? Сама она приехала из очень маленького украинского городка. Вернее, это она называла его городом, хотя на самом деле это поселок. И, конечно, Киев был для нее пределом мечтаний.
Гера в семье не ценился и в грош. Хотя мужчинка видный — высокий, стройный, лицом не урод, а уж муж так и вовсе золотой. И по хозяйству все сделает, и денег заработает, и вообще ради своей Валечки готов был на все. Нормальная баба жила бы, да радовалась. Да не такова была Валентина. Ей всего было мало. Себя любила со страшной силой. Геру же все норовила мордой в дерьмо, да желательно при посторонних. Так как мы в то время числились их друзьями, немало грязи было вылито на бедного Геру в нашем присутствии. Сначала он был мне весьма симпатичен, но постепенно мои взгляды на Геру изменились. Ну разве можно позволять так измываться над собой, тем более в присутствии собственного ребенка и друзей семьи? Я понимаю, любовь и все такое, но нельзя же терять человеческое достоинство! А Гера его терял буквально на наших глазах.
Постепенно Валентине перестало хватать трех Гериных зарплат. Ну а так как была она барышней видной, в определенного рода предложениях недостатка не испытывала. И Валентина стала отдаваться не за деньги (еще бы, она же не проститутка!), но за хорошие дорогие вещи. Иногда брала деньги в долг, а отдавать их, после того, как понравившаяся вещь была не только куплена, но и успешно поношена, было чрезвычайно жалко. Муж — на одной из работ, ребенок безжалостно отправлялся на улицу, а Валентина на супружеском ложе расплачивалась с кредитором. Гера же был абсолютно уверен, что с долгом Валюшка расплатилась деньгами — он ведь ей выдал необходимую сумму. Правда, не обратил внимания на новую косметику и некоторые мелочи, появившиеся у жены. В общем, хрестоматийная сцена: практически весь гарнизон знал о Валюшкиных похождениях, только Гера пребывал в счастливом неведении. Больше того, с удовольствием носил обновки, приобретенные для него любимой супружницей таким способом.
Когда срок Гериного контракта подходил к концу, и в ближайшей перспективе предельно ясно замаячило возвращение на родину, Валентина забилась в истерике: "Не поеду в Гадюкино!". Гадюкиным она называла родной городишко. Нашла себе фиктивного мужа-чеха. Побыстренькому оформили с Герой развод, и Валюшка вышла замуж за своего чеха. Чех, правда, был на полторы головы ниже ее и на восемь лет моложе, а главное, женился-то на ней сугубо ради неновой "Шкоды", которую Гера выложил, дабы его благоверная стала чешкой. Сам Гера к тому времени оказался в Союзе, так как контракт как раз закончился. Валентина осела в Праге. Сняла дешевенькую квартирку на окраине города. Чешским языком не владела, наукам, кроме шитья да вязания, обучена не была, ведь диплом получить так и не успела, жить было не на что, а в русской общине охочих до баб мужичков было немало… Гера-то, конечно, крутился, покупал в занюханных деревеньках за копейки так называемые "дрова", то есть иконы, переправлял это добро своей красавице в Прагу, полный уверенности, что тем самым обустраивает их с Валюшкой будущее гнездышко, а о проделках любимой экс-супруги, как говорится, ни сном, ни духом не ведал. И, когда из Геры были выжаты все соки, а бизнес с иконами постепенно себя изжил, вместо приглашения в Чехию Гера получил известие: "Прости, дорогой, но я беременна от законного мужа и тебе в наших совместных планах места нет. Так что будь здоров, Гера, не кашляй. Целую нежно, твоя киска".
У Геры — сердечный приступ. "Как она могла? Да я же ее так люблю! Да она же у меня вообще к сексу равнодушна, да как она могла поддаться этому молокососу?". Ээх, милый… Это к сексу с тобой она была равнодушна, потому как и без него имела от тебя все, что хотела! А с другими — почему бы и нет? Очень даже полюбляла, особливо ежели вещичка какая новая приглянется.
В общем, скандалище вышел грандиозный. Гера топал ногами и кричал, что так просто этого не оставит, что ребенка потаскунье не отдаст, а будет добиваться опеки через суд. Ох, как он шумел! Валюшка же стояла на своем: "Между нами все порвато, вся тропинка затоптата". Мол, я верна жена, жду ребеночка от законного супруга, а вы тут, мужчина, скандалите. Однако через несколько месяцев Валентина сменила гнев на милость: помыкалась одна, без Гериной помощи, поняла, что другим мужичкам нужна только на ночку-другую, а терпеть ее материальные претензии изо дня в день никто из них не намерен. "Беременность" рассосалась в один момент, и Гере было высочайше позволено приблизиться к телу. Предварительно, конечно, ему было выслано приглашение в Чехию.
Гера, как прощенная за некую шалость собачонка, помчался в Чехию, радостно вильнув хвостиком на прощание родине. Общаться с тех пор нам не доводилось (о чем я ни в коей мере не сожалею), однако некоторые сведения об их семье до нас периодически долетают. Валюшка по-прежнему поедом пожирает Геру, требуя денег еще и еще. И что вы думаете? Таки да, им удалось добиться некоторой финансовой независимости. Помните, они занимались скупкой икон и переправкой их в Чехию? Так они и втиснулись в мир антиквариата. Теперь у них небольшой магазинчик соответствующего профиля. Нельзя сказать, чтобы он приносил уж очень крупный доход, но их семью теперь смело можно отнести к верхней прослойке среднего класса. Есть и квартира в центре Праги, авто. Но почему-то лично я им не завидую. Очень уж мне не хотелось бы жить не с мужем, а с половой тряпкой. Садиться с ним за один стол, ложиться в одну постель. Я, конечно, не чистоплюйка, но меня бы стошнило от такого соседства. А ведь когда-то Гера был нормальным мужиком…
