• «Арбат», как видно по его фотографиям в интернете, вообще не имеет шлюпок (в его комплектацию входят только спасательные плоты и моторная лодка, не обладающая мореходностью и вместимостью, позволяющими использовать её для спасения людей с поверхности воды в шторм: ему нечем было спасать людей с поверхности воды), но именно «Арбат» уведомил по радио диспетчерскую службу и «Дунайский 66» о трагедии, и его сообщение было первым.
• «Дунайский 66» это — буксир-толкач, шедший с составом барж, в силу чего не обладал манёвренностью, позволяющей безопасно осуществить спасение людей с поверхности воды (на нём была одна шлюпка, которую на ходу не спустишь на воду, и ему для остановки, постановки барж на якорь, разъединения с ними — требовалось более часа, а за это время успевала подойти и спустить шлюпки «Арабелла»).
• Капитаны названных судов и «Арабеллы» договорились по радио, что помощь будет оказывать «Арабелла», но если бы рядом не оказалось более пригодной к оказанию помощи «Арабеллы», то «Арбат» и «Дунайский 66» безусловно начали бы оказывать помощь самостоятельно. И «Арабелла» спасла 79 человек.
Тем не менее, чтобы продемонстрировать некомпетентной эмоционально возбудившейся толпе «неотвратимость наказания» и дабы замазать истинные причины трагедии и увести от ответственности собственников «Булгарии» (ООО «Камское речное пароходство», председатель его Совета директоров — Михаил Антонов, как сообщалось, один из российских второстортных «олигархов», член «Единой России», владевший на момент катастрофы практически всеми акциями пароходства), — юридическая система, устроила судилище в отношении капитанов «Арбата» и «Дунайского 66» и признала их виновными. Справедливость этого вердикта вызывает сомнения у всякого, кто хоть немного понимает в морском деле.
Иначе говоря, судить профессионала в праве только профессионал, знающий дело: различие подходов и вердиктов будет разительным. Жизненный пример на эту тему, найденный в интернете:
«Мне довелось прожить несколько недель (в купе поезда, каюте, гостинице) с очень интересным человеком. Дважды Герой Советского Союза (в действительности однократно: наше замечание при цитировании), один из самых популярных и любимых в армии военачальников (я никогда не слышал о нем никаких отзывов, кроме очень хороших), генерал-полковник Иван Михайлович Чистяков выступал перед военными и их семьями, а мы — артисты затем давали концерт. На сцене Иван Михайлович, в основном, повторял то, что было написано о нем в книгах, а мне он часто рассказывал истории, которые тогда напечатать было нельзя, да, наверное, и рассказывать не рекомендовалось. И если я уже, признаюсь, забыл: с какого именно плацдарма и в котором часу утра началось то или иное наступление (можно посмотреть в книге), то вот все эти истории помню, как будто бы опять слышу голос рассказчика: «Приносит мне председатель трибунала бумагу: «Подпишите, Иван Михайлович! Завтра в 09:00 хотим новобранца у Вас тут перед строем расстрелять». — За что, спрашиваю, расстрелять? — «Бежал с поля боя. Всем другим трусам в назидание». А я эти расстрелы, скажу тебе, терпеть не мог. Я же понимаю, что этот молокосос вчера за материну юбку держался, дальше соседней деревни никогда не путешествовал. А тут его вдруг схватили, привезли на фронт, не обучив как следует, и сразу под огонь. Я ведь тоже (даже в книжке своей об этом пишу) с поля боя по молодости бегал. И не раз, пока дядя (я под его началом был) своими руками пристрелить не пообещал — и я был уверен, что пристрелит. Это же стра-а-ашно! Взрывы, огонь, вокруг тебя людей убивают, они кричат: с разорванными животами, с оторванными ногами-руками... Вроде и мысли в голове о бегстве не было, а ноги тебя сами несут, и все дальше и дальше. Ох, как же трудно со своим страхом справиться! Огромная воля нужна, самообладание, а они с опытом только приходят. С ними люди не родятся. И вот этого мальчишку завтра в 09:00 возле моего КП убьют перед строем... Спрашиваю председателя трибунала: «А вы разобрались во всех деталях его воинского преступления? » Тот мне: «А чего тут разбираться? Бежал — значит, расстрел, о чем тут еще можно разговаривать? Все ясно». Говорю: «А вот мне не ясно из твоей бумаги: куда он бежал? Направо бежал, налево бежал? А, может быть, он на врага бежал и хотел других за собой увлечь! А ну, сажай свой трибунал в машину и следуй за мной — поедем в эту часть разбираться». А чтобы в эту часть проехать, нужно было обязательно пересечь лощину, которая немцем простреливалась. Ну мы уже приспособились и знали, что если скорость резко менять, то немецкий артиллерист не сможет правильно снаряд положить: один обычно разрывается позади тебя, другой впереди, а третий он не успевает — ты уже проскочил. Ну вот выскочили мы из-за бугра и вперед. Бах-бах, — пронесло и на этот раз. Остановились в перелеске, ждем — а трибунала-то нашего нет, не едут и не едут. Спрашиваю шофера: «Ты точно видел, что немец мимо попал?» — «Точно, — говорит — оба разрыва даже не на дороге были! » Подождали мы их с полчаса и поехали дальше сами. Ну все я там выяснил, насчет новобранца: бежал в тыл, кричал «Мама», сеял панику и т.д. Поехали обратно. Приезжаем на КП. «Что случилось с трибуналом?», — спрашиваю. — «Ничего не случилось», — мне говорят. «Они сейчас в столовой чай пьют». Вызываю командира комендантского взвода, приказываю немедленно доставить трибунал ко мне. Через пять минут приводят ко мне эту троицу. Один еще печенье дожевывает. Спрашиваю: «Куда вы делись? Почему не ехали за мной, как я приказал?» — «Так ведь обстрел начался, товарищ генерал-полковник, поэтому мы назад и повернули». Говорю им: «Обстрел начался, значит, бой начался. А вы меня бросили в этом бою, струсили. Кто из вас законы военного времени знает? Что полагается за оставление командира в бою и бегство с поля боя?» Побелели. Молчат. Приказываю командиру комендантского взвода: «Отберите у этих дезертиров оружие! Под усиленную охрану, а завтра в 09:00 расстреляйте всех этих троих перед строем!» Тот: «Есть! Сдать оружие! На выход!» В 3 часа ночи звонит Хрущев (член Военного Совета нашего фронта). «Иван Михайлович, ты что вправду собираешься завтра трибунал расстреливать? Не делай этого. Они там уже Сталину собрались докладывать. Я тебе прямо завтра других пришлю взамен этого трибунала». «Ну уж нет, — я Хрущеву говорю. — Мне теперь никаких других не нужно! Только этих же хочу». Тот засмеялся, говорит: «Ладно, держи их у себя, раз хочешь». И вот аж до самого конца войны мне ни одного смертного приговора больше на подпись не приносили».
О тандемном и политандемном принципах деятельности см. работу ВП СССР «Основы социологии» (Часть 1).
По публикации от 23 октября 2012 г. на сайте «Корпоративный юрист»: http://www.clj.ru/news/3583/.
Она анализируется в аналитической записке “Бюрократическая безнадёга в России и глобальный проект «Обама»” из серии «О текущем моменте» № 11 (83), 2008 г.
Б.Х.Обама сообщает, что соотношение доходов топ-менеджеров и средней зарплаты выросла в США за последние десятилетия: в 1980 г. оно составляла 42, в 2005 — 262 (стр. 73).
Рэп — направление в музыкальной культуре, своеобразный речитатив — декламация под музыку. Изрядная доля рэпа — «песни беспросветности и протеста против неё», и потому в них действительно есть непристойные выражения и сопровождающие их жесты.
О приоритетах обобщённых средств управления / оружия см. в работах ВП СССР “Мёртвая вода”, “Основы социологии”.
Образчик такого рода отрыва от действительности явил Д.А.Медведев на встрече с преподавателями и студентами Лондонской школы экономики и политических наук в 2009 г.:
«ВОПРОС (как переведено): Мой вопрос касается экономического кризиса. Много говорится об увеличении роли государства в экономике. Прошлое России как командного государства облегчает или затрудняет увеличение государственного участия в экономике страны?
Д.МЕДВЕДЕВ: Блестящий вопрос. Вы знаете, у нас действительно есть свой опыт государственной экономики, плановой экономики, командной экономики, как бы её ни называть. Я думаю, что всё-таки он упрощает нам задачу. Несмотря на то, что моё становление как специалиста пришлось на период рыночной экономики, даже я неплохо помню о тех правилах, которые работали в тот период. Я отлично знаю все проблемы, которые были тогда, все родимые пятна плановой экономики и все те сложности, которые возникают у граждан, живущих в такой системе координат. Поэтому опыт, как самое бесценное достояние для любого человека, — всегда плюс. Если кто-то хочет попробовать, пусть читает учебники политэкономии социализма того периода, ну и конечно, бессмертное учение Карла Маркса» (http://www.kremlin.ru/text/appears/2009/04/214696.shtml).
