Эти результаты позволяют заключить, что стереотипизированные рекламные ролики отражают сложившийся в нашей культуре образ женщин как граждан ‹второго класса› и что содержание женщин на строгой ‹диете›, основанной на подобных рекламных материалах, приводит к ограничению женских представлений о том, какие цели им доступны. Более того, можно полагать, что постоянное восприятие рекламных роликов с не-сексистскими альтернативами увеличило бы стремление женщин к достижению и к успешной профессиональной карьере.
Причины предрассудков
Как мы уже успели убедиться, одной из причин возникновения предрассудка у человека является потребность в самооправдании,
Например, в двух предшествующих главах мы видели, что, совершив жестокость в отношении другого человека или группы людей, мы с целью самооправдания всячески умаляем достоинства жертвы. Если нам удастся убедить себя, что данная группа ничего не стоит, состоит из ‹недочелове-ков›, глупа или аморальна, это поможет нам не чувствовать аморальными себя, порабощая ее членов, лишая их достойного образования или даже убивая их. После этого мы можем преспокойно продолжать посещать церковь и ощущать себя добрыми христианами, потому что тот, кому мы нанесли вред, - не наш брат-человек.
В действительности, если мы достаточно изощрены, то сможем даже убедить себя в том, что варварское истребление мужчин, женщин и детей является христианской добродетелью, как это делали крестоносцы, когда на пути к Святой земле они вырезали европейских евреев во имя Иисуса Христа. И снова, как мы уже видели, данная форма самооправдания служила усилению последующих жестокостей.
Конечно, кроме самооправдания, человеку присущи и иные потребности. Например, потребности в социальном статусе и власти. Следовательно, индивид, находящийся на низкой ступени социально-экономической лестницы, может испытывать потребность видеть рядом с собой группу угнетенного меньшинства, чтобы сохранять способность чувствовать себя превосходящим хоть кого-то. Несколько исследований указывают, что хорошим предсказателем наличия предрассудков у человека является состояние его социального статуса - низок он или нет, снижается он или нет.
Так, Дженнифер Крокер и ее коллеги [56] обнаружили, что студентки колледжа, принадлежавшие к студенческому братству с низким статусом, выражали большее предубеждение и пренебрежительное отношение к другим аналогичным братствам, нежели те, кто принадлежал к братству с высоким статусом. Точно также, когда исследователи изучали предрассудки белых в отношении чернокожих [57] или неевреев в отношении евреев [58], они обнаружили, что те, чей социальный статус низок или понижается, способны на большее предубеждение, чем обладающие высоким или растущим статусом. Более того, было выяснено, что белые, почти или уже скатившиеся на самое дно во всем, что касается образования, доходов и работы, не только проявляют наивысшую степень неприязни к чернокожим, но также наиболее склонны прибегнуть к насилию, чтобы предотвратить десегрегацию в школах* [59].
Данные открытия рождают ряд любопытных вопросов. Являются ли люди с низким социально-экономическим и образовательным статусом более предубежденными, потому что: 1) они нуждаются в ком-то, по отношению к кому могут ощущать чувство превосходства; 2) они наиболее сильно ощущают соперничество с представителями меньшинств в своих поисках работы; 3) они более фрустрированы, чем большинство людей, и оттого более агрессивны; 4) отсутствие у них надлежащего образования увеличивает вероятность того, что они усваивают упрощенный стереотипизированный взгляд на мир?
Трудно разделить все эти переменные, но, оказывается, что каждый из указанных феноменов вносит свой вклад в формирование предрассудка. Действительно, единственной причины не существует, возникновение предрассудков определяется великим множеством факторов. Давайте обратимся к некоторым из этих главных причин.
В данной главе мы рассмотрим четыре основные причины возникновения предрассудка: 1) экономическую и политическую конкуренцию или конфликт; 2) вытесненную и смещенную агрессию; 3) личностные потребности; 4) конформность по отношению к существующим социальным нормам. Указанные причины не являются взаимно исключающими, в действительности они могут действовать все одновременно. Однако было бы полезным определить, насколько каждая из них важна по отдельности, поскольку любое действие, которое мы в состоянии предложить для того, чтобы попытаться уменьшить уровень предубежденности, будет зависеть от того, что мы считаем главной причиной предрассудка. Так, если я, к примеру, убежден, что фанатизм глубоко коренится в человеческой личности, мне остается лишь в отчаянии всплеснуть руками и прийти к заключению, что без проведения глубокой психотерапии большинство людей, зараженных предрассудками, никогда от них не избавятся. Данный вывод приведет меня к осмеянию любых попыток уменьшить предрассудки путем снижения соперничества или путем противодействия давлению конформности.
Экономическая и политическая конкуренция. Можно рассматривать предрассудок как результат действия экономических и политических сил. Согласно этой точке зрения, если принять во внимание ограниченность многих ресурсов, то ясно, что доминирующая группа может пытаться эксплуатировать или всячески принижать группу меньшинства с целью извлечения для себя некоторых материальных преимуществ.
Предрассудочные аттитьюды имеют тенденцию к росту, когда наступают напряженные времена и возникает конфликт между взаимоисключающими целями, вне зависимости от того, относятся ли эти цели к экономическим, политическим или идеологическим. Так, предрассудки имели место в отношениях между рабочими-мигрантами, приехавшими в США из Англии и Мексики (как результат ограниченного числа рабочих мест), между арабами и израильтянами (как результат борьбы за спорные территории) и между американцами-северянами и американцами-южанами (как результат разного отношения к отмене рабства).
Экономические преимущества дискриминации проступают достаточно ясно, если учесть те успехи, которых добились некоторые профсоюзы, отказывая на протяжении многих лет в приеме в свои ряды женщинам и представителям меньшинств и закрывая тем самым для них относительно высокооплачиваемые профессии, контролируемые данными профсоюзами.
Например, десятилетие между серединой 50-х и серединой 60-х гг. в Америке было ознаменовано огромными политическими и законодательными успехами движения за гражданские права, однако в 1966 г. лишь 2,7% контролируемых профсоюзами рабочих мест для учеников-подмастерьев были заняты чернокожими рабочими, то есть всего на 1% больше, чем в предшествовавшее десятилетие! Более того, в середине 60-х гг. Министерство труда Соединенных Штатов Америки провело исследование четырех крупных городов на предмет занятости представителей групп меньшинств в качестве учеников в таких контролируемых профсоюзами профессиях, как водопроводчики, ремонтники паровых котлов, металлисты-прокатчики, каменщики, шлифовщики, маляры, стекольщики и механики-операторы. Во всех четырех городах исследователи не обнаружили среди учеников данных профессий ни одного афро-американца! Совершенно очевидно, что некоторым людям предрассудки приносят выгоду [60]. И хотя в 1970-1980-е гг. многие статистические данные подобного рода претерпели значительные изменения, однако можно видеть, что ситуация в отношении меньшинств остается весьма далекой от справедливости.
По мере того как возрастает конкуренция за дефицитные рабочие места, стремительно возрастает и дискриминация, предрассудки и отрицательная стереотипизация. В одном из своих классических ранних исследований предрассудков в маленьком промышленном городе Джон Доллард зафиксировал факт того, что поначалу отсутствующее предубеждение горожан против немцев возникло, как только стала заметной нехватка рабочих мест:
‹Местные белые жители, в основном выходцы с окрестных ферм, вели себя по отношению ко вновь прибывшим откровенно агрессивно. Против ‹этих немцев› высказывались презрительные и уничижительные мнения, а местные белые жители с удовлетворением подчеркивали свое превосходство над ними… Главным элементом, рождающим агрессию против немцев, было соперничество за места и статус на местных деревообрабатывающих фабриках. Местные белые жители определенно ощущали, что их вытесняют прибывшие группы немцев, и в предчувствии плохих времен получали шанс обвинить во всем пришлых немцев, которые самим фактом своего присутствия обеспечивали большую конкуренцию за сокращавшееся число рабочих мест. Кажется, никаких традиционных предубеждений против немцев в здешних местах не было, пока призрак подозрения против всех ‹не наших› - а он всегда незримо присутствует! - не обрел плоть› [61].
