Как может тот, кто пребывает в хаосе, помочь другому выйти из хаоса? В этом вопросе заложено множество смыслов.
Прежде всего, пребывание в хаосе ещё не говорит о том, что в жизни что-то не так. Вообще-то, как я уже отмечал в главе 1, приспособленность к современному миру может быть гораздо более неоднозначной. В то же время я не говорю, что пребывание в хаосе — это правильно или даже нормально. Быть в хаосе — в тревоге, внутреннем конфликте и сомнениях в себе — совсем невесело. Кроме того, на это расходуются жизнь, человеческий потенциал и то, что могло бы быть для человека источником обновления и удовлетворённости.
В общем, я смотрю на это так: идеальный психотерапевт — это тот, кто стремится привести свою жизнь в порядок и поддерживать в ней порядок. Идеальный терапевт признаёт, что эмоции, конфликты, пристрастия и тревоги в собственной жизни терапевта непременно повлияют на жизнь клиента, и это не пустые слова. Таким образом, идеальный терапевт берёт на себя ответственность за то, чтобы постоянно наблюдать за собой, чтобы уменьшить неблагоприятное влияние собственных страданий на клиента. Для этого терапевт проходит личную терапию не только на начальных стадиях обучения, но и в любой момент жизни, когда эти страдания внедряются в терапевтическую работу. Помимо этого идеальный терапевт использует другие средства ослабления таких влияний: медитацию, работу со сновидениями, а также консультации товарищей или более опытных коллег. В общем, хотя невозможно ожидать, что терапевт будет полностью «чист» от эмоциональных и прочих пунктиков, можно точно сказать, что от него ожидаются бóльшие, чем обычно, усилия по осознаванию этих «пунктиков» и работе с ними.
Итак, если психотерапевты не всегда приносят на встречу с клиентами свою идеально устроенную жизнь, что же они приносят? Вообще-то ответ довольно очевиден: не существует стандартного шаблона психотерапевта, как не существует и стандартного содержания того, кто носит такое название. Таким образом, я опишу некоторые атрибуты, которые кажутся достаточно важными, чтобы терапевт обладал ими и работал над их развитием. Ни один известный мне терапевт, включая, конечно, меня самого, не владеет всеми этими атрибутами в совершенстве. Многие известные мне терапевты стараются расти в этих измерениях и чертовски хорошо это делают.
Обещание: быть профессионалом
Идеальный терапевт — это профессионал. Я обозначаю этим термином отношение, а не подчёркиваю контраст с любителем с точки зрения того, получает ли терапевт вознаграждение за терапевтическую работу. Я знал терапевтов, которые были настоящими профессионалами, но предоставляли свои услуги в некоммерческой клинике. Я скорее говорю о внутреннем процессе человека. С моей точки зрения, существует четыре отличительные характеристики настоящего профессионала, в какой бы области он ни работал.
Ощущение личной идентичности профессионала определяется его работой. Я без дополнительных размышлений принимаю решения, по-другому отвечаю на то, с чем сталкиваюсь, а также реагирую на те или иные проблемы, исходя из своей связи с областью психотерапии. Я не просто тот, кто «занимается психотерапией»; я — психотерапевт.
Зная, что профессиональный рост бесконечен, профессионал предан этому росту. Профессионал обладает собственной мотивацией расти и устанавливает личные стандарты достижений. Профессионал продолжает развиваться не потому, что этого требуют его работодатель или государство, а из ощущения собственного проявления.
У профессионала есть обдуманная точка зрения на область своей работы и отношения с теми, с кем он работает. Профессионал уделяет время размышлениям о смысле работы, о связанных с ней ценностях, о том, какое место эта работа занимает в обществе в целом, а также о воздействии этой работы на других людей.
Профессионал осознаёт, что собственное бытие — это основной путь, через который можно реализовать потенциал своего призвания. Настоящего профессионала отличают не знания, которыми он обладает, а то, как они интегрированы, интерпретированы и применяются.
Преданность процессу исцеления / роста
Одна из основополагающих характеристик идеального терапевта — это рождённое как из теории, так и из опыта убеждение, что внутреннему процессу исцеления / роста клиента можно доверять. Это означает, что терапевт прекрасно знает: никто не может излечить, исцелить или даже напрямую «терапевтировать» клиента. Он обнаруживает на уровне интуиции, что единственная сила, способная создать настоящие и устойчивые изменения, — это сила клиента и его устремлённость к более полной реализации того, что скрыто внутри как потенциал. Глубоко знающий это терапевт не тратит времени и эмоций — своих и клиента, пытаясь совершить невозможное: решить проблемы клиента, направить жизненный выбор клиента или поднять на поверхность скрытые способности клиента к более полной жизни. Вместо этого терапевт сосредоточивается на том, чтобы помочь клиенту осознать и отпустить блоки, удерживающие скованное кандалами ощущение жизни во внутренней тюрьме.
Мы будем говорить об этой присутствующей в каждом из нас силе, позволяющей оживить собственное существование, работать с жизненными проблемами и освободиться от овеществления, много раз и по-разному. Пока же я бы хотел начать очерчивать некоторые способы выражения этой способности и те моменты, на которые терапевт может с наибольшей пользой направлять внимание.
Присутствие: сущностная часть психотерапии
Экзистенциалисты — философы и психотерапевты — часто обращаются к качеству «здесь-бытия» (dasein, дáзайн). В более повседневном смысле мы осознаём важность этой характеристики, когда говорим, что кто-то «не здесь» или что нам сложно «оставаться здесь», когда мы слышим скучное выступление. Одной из важнейших сущностных частей, определяющих связь с процессом исцеления / роста, как мне кажется, является призыв клиента к полному присутствию в работе терапевтического часа. Сейчас это может казаться само собой разумеющимся, но, смею вас уверить, это совсем не так. Сначала я предложу формальное определение присутствия, а затем попытаюсь проиллюстрировать то, насколько оно может быть ускользающим и как важна работа по его поддержанию.
Присутствие — это качество бытия в ситуации, когда некто намеревается быть настолько осознающим и настолько участвующим, насколько это возможно в данное время и в данных обстоятельствах. Присутствие воплощается через активизацию собственной внутренней (направленной на субъективные переживания) и внешней (направленной на ситуацию и других людей) чувствительности.
Очевидно, что присутствие — это нечто намного большее, чем физическое присутствие. Это полное присутствие в ситуации. Когда мой клиент Бен приходит, чтобы поговорить со мной о своей жизни, о своей тревоге и страданиях, однако начинает час со светской беседы, которая могла бы продолжаться бесконечно, он не присутствует. Когда Лоис рассказывает мне о разрушении своего брака в незаинтересованной и саркастической манере, словно пересказывая историю, чтобы меня развлечь, я чувствую, что она не присутствует по-настоящему. Присутствовать — значит быть полностью в теле, в эмоциях, в отношениях, в мыслях.
Действительно ли это так важно? Да, это важно — по двум основополагающим причинам. Во-первых, избегая присутствия, человек сопротивляется той самой задаче, ради которой он пришёл в терапию, тем самым задействуя те самые паттерны, которые не дают ему по-настоящему жить. Во-вторых, то, что происходит в течение терапевтического часа, когда кто-то один из нас с клиентом или мы оба по-настоящему не присутствуем, будет менее эффективным с точки зрения пробуждения энергий роста / исцеления в клиенте. Я вернусь к первому из этих моментов в главе об основной работе самого терапевтического процесса. Сейчас же я хочу подробнее остановиться на втором, поскольку в данный момент в фокусе нашего внимания — убеждения терапевта о фундаментальном месте процесса роста / исцеления. Для этого я введу ещё несколько понятий.
