Уильям С. Саакян и Барбара Жаклин Саакян{22} полагают, что результаты исследований, проведённых Мастерсом и Джонсоном, вполне согласуются с нашими данными. Да и терапевтический метод, разработанный в 1970 году Мастерсом и Джонсоном, во многом напоминает вышеописанную методику, которую я предложил ещё в 1947 году. Впрочем, пора подкрепить наши соображения примерами из практики.
Внушая пациенту мысль о том, что ему категорически противопоказана непосредственная сексуальная активность, врач избавляет его от гиперинтенции, от «одержимости» идеей полового акта. Но этот приём срабатывает лишь в том случае, если сам пациент и его партнёрша не догадываются об ухищрениях врача. О том, какие чудеса изобретательности приходится порой демонстрировать врачу, можно судить по одному случаю из практики, о котором мне поведал мой бывший ученик Мирон Дж. Хорн. Вот что он пишет: «Ко мне обратилась молодая супружеская пара. Муж страдал импотенцией. Жена постоянно твердила ему, что он плохой любовник, и даже грозилась завести роман на стороне, чтобы хоть раз испытать сексуальное удовлетворение. Я порекомендовал им каждый вечер хотя бы один час лежать вдвоём в постели в обнажённом виде и заниматься чем угодно, но только не сексом. Через неделю они снова пришли ко мне на приём и рассказали, что изо всех сил старались выполнить мои рекомендации, но, “увы”, три раза не смогли удержаться от секса. Я сделал вид, что очень рассердился, и настоятельно попросил их впредь неукоснительно следовать моим рекомендациям. Через несколько дней они позвонили мне по телефону и признались, что опять сорвались и теперь каждый день несколько раз занимаются сексом. Через год они сообщили мне, что продолжают в том же духе».
Клод Фэррис, сексолог-консультант из Калифорнии, прислал мне описание одного случая из своей практики, который свидетельствует о том, что метод парадоксальной интенции можно с успехом применять при лечении вагинизма. Он занимался лечением женщины, которая получила воспитание в католическом монастыре, где её приучили считать секс тяжким грехом. Она обратилась к нему с жалобами на острые боли, возникающие у неё во время полового акта. Фэррис посоветовал ей в таких случаях не расслаблять вагинальные мышцы, а хорошенько напрячься, чтобы муж не мог ввести ей пенис во влагалище. Через неделю эта женщина явилась к нему на приём вместе с мужем и сообщила, что впервые за всё время супружеской жизни не испытала боли во время полового акта. С тех пор приступы вагинизма не повторялись.
Как мы видим, даже расслабления мускулатуры нельзя добиться путём прямого интенционального воздействия, но зато этого вполне можно добиться посредством парадоксальной интенции, ориентированной на напряжение. Дэвид Л. Норрис, мой ученик из Калифорнии, описывает в своей статье такой случай. В ходе научного эксперимента ему нужно было провести электромиографию добровольцев, чтобы снять показатели тонуса их мышц в расслабленном состоянии. Когда Норрис замерял тонус мышц у одного из добровольцев, стрелка электромиографа неизменно указывала на 50 микроампер. Этот молодой человек так старался добиться расслабления, так напрягал силу воли, что никак не мог расслабиться. Норрис потерял терпение и сказал ему: «Да вы, Стив, вообще не умеете расслабляться». Стив рассвирепел и выпалил: «К чёрту это ваше расслабление — плевать я на него хотел!». В тот же миг стрелка электромиографа упала с пятидесяти на десять микроампер, да так быстро, что Норрис сначала подумал, что отключился аппарат.
Как известно, в психоанализе не учитывается возможность соматического генеза и ноогенеза невротических расстройств. Между тем неврозы не всегда коренятся в эдиповом комплексе или в комплексе неполноценности; причиной развития неврозов могут быть ещё и муки совести, душевная неудовлетворённость и экзистенциальный кризис.
Как учит нас психоанализ, человек стремится к удовольствию, а значит, существует и принцип удовольствия. Индивидуальная психология учит нас тому, что человеком движет стремление к власти, которое принимает форму потребности в самоутверждении. Но ещё глубже в душе человека коренится другая потребность, которую я называю стремлением к смыслу. Человек изо всех сил стремится в полной мере выполнить своё предназначение в жизни.
Так, значит, человеком изначально движет вовсе не стремление к счастью? А ведь ещё сам Кант утверждал, что человек стремиться к счастью, и при этом оговаривался, что человеку следовало бы стремится и к тому, чтобы быть достойным счастья. Я бы сказал так: человек стремится не к самому счастью, а к тому, что создаёт условия для счастья. Когда создаются такие условия, ощущение счастья и удовлетворения возникает само собой. При лечении пациентов, страдающих сексуальными невротическими расстройствами, — нарушением потенции и фригидностью, — врач постоянно убеждается в том, что эти люди не могут почувствовать себя счастливыми именно из-за того, что забывают о необходимости создавать условия для счастья. Вот что является патогенным фактором. Отчего же это происходит? Человек забывает о необходимости создавать условия для счастья, если он полностью сосредоточен на самом ощущении счастья и удовлетворения. Прав был Кьеркегор, когда говорил, что дверь, ведущая к счастью, открывается наружу, и поэтому ломиться в неё бесполезно.
Как мы можем истолковать эту метафору? Сказанное означает, что в силу своей потребности в смысле человек стремится не только определить и выполнить своё предназначение в жизни, но и сблизиться с другой человеческой индивидуальностью, полюбить другую личность. Именно выполнение своего предназначения и любовь создают условия для счастья и удовлетворения. Невротик сбивается с этого пути и напрямик устремляется к счастью, подменяя стремление к смыслу стремлением к удовольствию. Если у нормального человека ощущение удовольствия возникает лишь в виде побочного эффекта при выполнении своего предназначения и благодаря близости с другим человеком, то для невротика удовольствие становится целью, самоцелью. Невротик одержим желанием испытать удовольствие. И чем сильнее он стремится к удовольствию, тем меньше он заботиться о создании условий для возникновения этого ощущения, поэтому «эффект удовольствия» и не возникает.
Что же касается расхожего представления о самореализации, то я смею утверждать, что человек способен реализовать свой потенциал лишь в той мере, в какой он выполняет своё предназначение в жизни. Я бы развил мысль Пиндара, который утверждал, что человек может стать лишь тем, кем он изначально является, и выразил её словами Ясперса: «Человек обретает себя благодаря делу, которое он считает своим призванием». Бумеранг возвращается к охотнику только в том случае, если охотник промахнулся. Так и человек изо всех сил стремится к самореализации только в том случае, если он не способен выполнить своё предназначение в жизни или не может даже понять, каково его предназначение.
То же самое можно сказать о стремлении к удовольствию и к власти. Если ощущение удовольствия является побочным эффектом, возникающим при выполнении своего предназначения, то власть служит средством достижения цели, когда для выполнения этого предназначения необходимы определённые общественные и экономические предпосылки. В каких же случаях человек добивается лишь «эффекта удовольствия» и ограничивается стремлением к обладанию тем средством достижения цели, которое именуют властью? Стремление к удовольствию, как и стремление к власти, возникает в результате подавления стремления к смыслу, а значит стремление к удовольствию и потребность в самоутверждении — это невротические побуждения. Вот почему Фрейд и Адлер, которые сделали все свои открытия при лечении невротиков, упустили из виду изначальное стремление человека к смыслу.
Времена подавления сексуальности, о котором писал Фрейд, уже миновали. Наступила новая эпоха — эпоха экзистенциальной фрустрации, разочарования в жизни. И сильнее всего от неутолённого стремления к смыслу страдает молодёжь. «Какой толк современному молодому человеку в чтении Фрейда или Адлера? — вопрошает Бэкки Лит, главный редактор студенческой газеты университета штата Джорджия. — У нас есть контрацептивы, благодаря которым мы можем свободно удовлетворять свои сексуальные потребности, так что сейчас уже нет нужды сдерживать свои сексуальные влечения по медицинским соображениям. И у нас есть власть. Чтобы в этом убедиться, достаточно взглянуть на американских политиков, которые, как и старая коммунистическая гвардия в Китае, до смерти боятся молодёжи. Между тем, по словам Франкля, в современном обществе царит экзистенциальный вакуум, а признаком этого является ощущение скуки. Скука — это уже нечто иное, не правда ли? О том, что такое скука, мы все знаем не понаслышке. Ведь среди наших знакомых, наверняка, наберётся немало людей, которые беспрестанно жалуются на скуку, хотя им стоит лишь захотеть, и они получат всё, включая сексуальное удовлетворение и власть, о которых писали Фрейд и Адлер».
