Родителей порой удивляет, как переменчиво мировосприятие ребенка. Только что у него могло быть безутешное горе (например, когда он вспомнил об умершем родственнике), а буквально через минуту он уже весело играет и заливается звонким смехом. Иногда такие реакции воспринимаются взрослыми как проявление «черствости» ребенка или того, что он не может понять глубину потери. Однако в реальности дело тут, прежде всего, именно в том «мозаичном» мировосприятии, про которое мы уже говорили. Ребенок мыслит по принципу «Все или ничего», но вот то, что именно им выбрано – это лишь на данный момент времени. Буквально через несколько секунд все может измениться.
Эмоциональное состояние ребенка влияет даже на то, как он воспринимает физические характеристики окружающих объектов. Вот любопытный эксперимент. Детям показывают картинку, на которой изображен Дед Мороз, и просят оценить, какого он примерно размера на самом деле (из картинки это непонятно, он может быть и маленькой игрушкой, и огромным изваянием на городской площади). Так вот, оказывается, оценивая Деда Мороза, дети видят его тем крупнее, чем меньше времени осталось до Нового года! А как только праздник проходит и до следующего еще далеко, восприятие этого замечательного персонажа опять возвращается к прежним миниатюрным размерам.
Вывод: восприятие даже пространственных характеристик окружающей действительности у детей очень тесно связано с их эмоциональным отношением к миру. А то, что неприятно, становится (в буквальном смысле) мелким, отдаленным, а иной раз и… вообще незаметным! Иногда взрослые оказываются неприятно удивлены тем, что ребенок как будто не слышит то или иное замечание или запрет, упорно не видит то, что ему пытаются показать. Не стоит спешить делать вывод, что это совершается «назло» или «из вредности», весьма вероятно, что ребенок действительно не увидел или не услышал то, что до него пытались донести. Ведь его восприятие очень плотно «склеено» с эмоциональным отношением к тому, что воспринимается.
Что же делать? Создавать условия, чтобы то, что пытаются донести до ребенка, приобретало положительную эмоциональную окраску в его глазах! Как этого достичь?
• Прежде всего – собственным примером взрослого.
• Обращением внимания на новизну, изменчивость того или иного объекта, демонстрацией того, что сам ребенок может видоизменять его.
Иногда, разумеется, возможно обучение и на негативе. В частности, это оправдано тогда, когда ребенок совершает нечто, представляющее реальную опасность для его жизни. Это одна из тех немногих ситуаций, когда его следует шлепнуть как следует, чтобы хватило одного-единственного раза для усвоения того, что этого делать не стоит. Но таких ситуаций немного… Если же родители будут прибегать к столь радикальным мерам воспитательного воздействия регулярно, то они перестанут быть действенными и в реально нужной ситуации не сработают. Это сродни известной притче про мальчика-пастуха, который периодически кричал «Волки!», чтобы посмотреть, как народ с дубинками будет сбегаться на его зов. В конце концов, все привыкли к тому, что это ложная тревога, и когда на пастушка действительно напали волки, никто и не подумал откликнуться на его отчаянный призыв о помощи…
В принципе, хорошо запоминается и влияет на последующее поведение все то, что вызвало яркие эмоции, а положительные они были или отрицательные, не столь уж принципиально. Забывается же то, что оставляет равнодушным. Это, кстати, верно и по отношению к взрослым людям, у детей же проявляется еще ярче.
Оценивая какую-либо свою деятельность, дети ориентируются не столько на результат, сколько на процесс. Если, например, ребенку нравится рисовать – значит, и свои картинки он будет считать самыми лучшими. А если деятельность ребенку не нравится, то и то, что получится в итоге, будет оценено им низко. В этом, кстати, корни конфликта между самооценкой ребенка и педагогической оценкой его достижений. Педагог ориентируется на качество результата, ребенок же рассуждает по принципу, что если он старался и ему нравилось то, что он делает, значит и результат достоин всяческих похвал.
Важная предпосылка успешного развития ребенка – самостоятельный поиск им решения задач и проблем. Тех, конечно, которые ему по силам, пусть даже с небольшой (и неявной!) помощью взрослого. Грустно выглядит ситуация, когда ребенок стремится что-то сделать (например залезть на диван, построить пирамидку из кубиков или завязать шнурки), у него это уже почти получается, и вдруг в последний момент на помощь приходят родители, которые завершают это действие за ребенка. Они-то, разумеется, действуют из наилучших побуждений, искренне желая ребенку помочь в достижении желаемого. Однако по сути – крадут у него личный успех, близкую и заслуженную победу… Если окажетесь свидетелями подобной ситуации – понаблюдайте за реакцией ребенка. Вряд ли подобный финал вызовет всплеск радости у него самого, скорее, он будет выглядеть расстроенным или на что-то обиженным, «набычившемся». А быть может, вообще перечеркнет достигнутое (например разрушит завершенную за него родителями постройку из кубиков) и начнет все по новой. Ведь завершить за ребенка дело, которое он смог бы выполнить и сам, – это значит украсть у него заслуженный успех.
Для развития интеллекта очень важно, чтобы ребенок имел возможность активно включаться в самые разные виды деятельности. Важно не просто рассказывать ребенку о чем-то, а дать ему возможность включиться в это, в первую очередь – в игре. Особенно если это игра совместная со взрослыми (в 2–3 года – в первую очередь именно с ними), а впоследствии и со сверстниками. Вот любопытный пример: в возрасте 2–3 года эффективность произвольного и непроизвольного запоминания примерно одинакова, то есть вообще не имеет значения, будем ли мы просить ребенка запомнить что-либо или нет. Он еще не очень хорошо понимает, что значит «запомнить», и не может сознательно управлять этим процессом, сколько его ни проси. В возрасте же от 4 до 6–7 лет непроизвольное запоминание более эффективно, чем произвольное, и различие между ними довольно существенное, иногда чуть ли ни в два раза. То есть когда ребенку специально дают задание что-нибудь запомнить, он делает это куда менее эффективно, чем если бы ему просто предоставили возможность активно взаимодействовать с материалом, в той или иной форме поиграть с ним. Это информация к размышлению для тех многочисленных родителей, которые, желая стимулировать развитие своего ребенка, постоянно просят его запоминать что-либо… Это имеет смысл только в школьном возрасте, в 7 лет и старше, когда произвольное запоминание становится более эффективным. До того не просить детей об этом нужно, а давать им больше возможностей активно взаимодействовать с новым материалом, в игры его включать!
В 3–4 года ребенок активно общается с весьма ограниченным кругом лиц (обычно 3–4 человека): ближайшие родственники и знакомые, воспитательница и т. п. – обычно это не сверстники, а именно взрослые. Мир как бы распадается для ребенка на два круга: эти близкие люди и все остальные. Отношения с близкими определяют для ребенка и все остальное общение. Получается, что отношения со всеми другими людьми для ребенка опосредованы этим внутренним кругом. Так, в детском саду ребенок в таком возрасте при любых конфликтах со сверстниками обычно обращается не к ним, а… к воспитательнице. Она, входя в близкий круг его общения, служит своего рода «менеджером», который с точки зрения ребенка призван управлять в том числе и его отношениями с другими детьми.
Полноценного общения со сверстниками в возрасте около 3 лет у ребенка еще нет. Он относится к ним не как к себе подобным, а скорее как к интересным объектам внешнего мира, с которыми можно взаимодействовать как с любыми другими предметами. Подлинно коллективная игра, соответственно, в этом возрасте тоже еще невозможна – даже если дети играют вместе, по сути каждый из них делает что-то свое. Впоследствии формируются подлинно коллективные отношения, в которых ребенок не только учится общаться, но и прогрессирует в плане развития интеллекта.
1.3. Языковое развитие: для чего и как дети учатся говорить?
Возраст, в котором ребенок осваивает речь, может довольно сильно варьировать: с некоторыми детьми можно вполне осмысленно беседовать уже в годик, некоторые же постигают азы языка лишь к 2,5–3 годам. Тем не менее, последовательность стадий развития речи у детей, как правило, одинакова, хотя конкретные возраста их наступления могут различаться.
Первые высказывания ребенка – это так называемые «холофразы», отдельные слова, в которые вкладывается смысл целого предложения. Так, слово «мама» может означать и обращенную к маме просьбу ребенка взять его на ручки, и желание есть, и просто констатацию того, что ребенок увидел и узнал свою маму. Понять это можно, только наблюдая за его поведением в целости; такая речь, записанная на магнитофон или, еще в большей степени, изложенная письменно, практически теряет свой смысл. На этой стадии речь используется почти исключительно для того, чтобы повлиять на окружающих: привлечь к себе их внимание, выразить какое-либо желание. Для выражения собственных мыслей и представлений слова начинают использоваться несколько позже. Среди первых слов у большинства детей преобладают существительные, относящиеся к близким людям и названию предметов, непосредственно окружающих ребенка, однако у некоторых детей практически сразу выходят на первый план глаголы (так, первым осмысленным словом у некоторых детей оказывается отнюдь не «мама», как ожидают родители, а «дай»). Прилагательные дети осваивают позже и не столь высокими темпами, что отражает одну из общих особенностей детского мировосприятия: для ребенка гораздо любопытнее, что за предметы его окружают и что с ними можно сделать, нежели признаки этих предметов.
