Андрей Курпатов - С неврозом по жизни

Для беды и счастья не существует ворот, они порождаются самим же человеком.

Человек, страдающий таким неврозом, «разумно» объясняет свой страх тем, что «неловко краснеть», «ужасно, когда у тебя пропадает голос», «неприлично, что у тебя руки дрожат», «неудобно, что тебе в туалет сразу хочется», «неприятно, когда тошнота подступает» и т.п. Поэтому, мол, не можем мы ни с кем общаться, а то конфуз выйдет! Должен сказать, что все вышеперечисленные, да еще и многие другие симптомы, на которые ссылаются «социофобики», — это банальные, хотя и несколько утрированные физиологические проявления страха, а не мистическое божье наказание. Проблема на самом деле в страхе, а не в каких-то там покраснениях и мочеиспусканиях, последние — только поводы, чтобы оправдаться, поскольку сам по себе страх — оправдание для самоизоляции несерьезное и ссылаться на него даже как-то неудобно.

Если же проблема в страхе, то следует выяснить, из-за чего этот страх возникает. Страдающие социофобией считают свой страх абсолютно оправданным, поскольку ощущают себя глупыми, некрасивыми, неуклюжими, несостоятельными и проч., а по сути, просто на самих себя клевещут. Они всегда готовы найти железобетонные доказательства этой своей клевете и объяснить всеми возможными способами свой абсолютно бессмысленный и иррациональный страх. Разумеется, все эти «объяснения» и «доказательства» — чистой воды вымысел! Как правило, наши дорогие социофобики — люди и умные, и тонкие, и красивые, и были бы весьма успешными, если бы не пытались всячески препятствовать этой своей перспективе собственным же поведением.

Почему у людей возникают подобные состояния? С одной стороны, есть какой-то конфликт сознания и подсознания, а с другой стороны, действуют внешние факторы, которые и предопределяют именно эту форму невротического симптома. Например, социофобия в ряде случаев является результатом недальновидного родительского воспитания, базирующегося на акцентировании кажущихся или утрируемых недостатков ребенка. Другая причина — последствия некой незначительной, на первый взгляд, неудачи или проявления чьей-то грубости или черствости. Еще одна причина — банальное отсутствие навыков социальных контактов с последующей катастрофизацией этого, в сущности, невинного и легко исправимого недостатка. Наконец, проблема может скрываться и в бессознательном — в специфических вывертах сексуальности.

Короче говоря, всегда можно выяснить, какие подводные камни послужили основой для формирования страха общения. Если же мы находим первопричину, если мы знаем, какие именно ошибки допускаются человеком в межличностных контактах, то далее остается лишь подобрать необходимый набор психотерапевтических воздействий, способных исправить сложившуюся ситуацию.

Причинами навязчивых состояний могут быть и серьезные психологические травмы. Американские ученые, занимавшиеся психологической реабилитацией ветеранов войны во Вьетнаме, выяснили, что подсознание солдата, испытавшего сильное эмоциональное потрясение, связанное с угрозой для жизни, страдает от навязчивых переживаний, которые постоянно воспроизводятся его психикой. С чего бы? Война уже закончилась, мир… Но не тут-то было! Нельзя не учитывать, что мозг живет по своим законам, а не по прописанным для него правилам. А эти законы гласят: если ваша жизнь подвергалась угрозе, то теперь вы должны всячески избегать ситуации, где эта угроза о себе заявляет. И вот, чтобы не забыть эту ситуацию, психика с завидным постоянством нам о ней и напоминает.

Подобные воспоминания всплывают в голове сами собой, иногда прямо-таки захлестывают человека, вызывая у него страх, даже панику! Какие это могут быть ситуации? Конечно, не только война, но еще и пожар, ограбление, сексуальное насилие, смерть близкого, тяжелое заболевание, сопровождающееся приступами, и проч. В результате подобных психологических травм у человека формируется привычка постоянно, навязчиво проверять, закрыл ли он квартиру, выключил ли электроприборы, не заболел ли он чем-нибудь и т.п. Он регулярно испытывает тревогу, беспокоится, а подчас совершает огромное количество бесполезных действий, которые несколько снижают его озабоченность, но невроз от этого не только не уходит, а, напротив, лишь увеличивается. Все эти бессмысленные действия и переживания есть не что иное, как невротические симптомы.

Индивидуум имеет в себе способность понять факторы своей жизни, которые приносят ему несчастье и боль, и реорганизовать себя таким образом, чтобы преодолеть эти факторы.

Тревога — это, конечно, основной признак невроза. Она может проявляться по-разному: или какими-то страхами, или трудно определимым состоянием внутреннего напряжения. Именно в этом, последнем, случае основным признаком нашего душевного неблагополучия оказывается раздражение. Мы вдруг становимся раздражительными, нам начинает казаться, что все не так, что другие люди все неправильно делают, неправильно понимают… Что ж, раздражение кажется здесь весьма уместным. Но! — ведь раньше-то подобное поведение нас ничуть не беспокоило. Значит, дело не в них, а в нас, но каким образом?! Да все тот же пресловутый конфликт сознания с подсознанием, приводящий к формированию невроза, симптомом которого может стать навязчивая раздражительность, от которой сам раздражающийся в первую очередь и страдает.

Тревога — это состояние раненого зверя; берегитесь, он будет защищаться, проявляя агрессию, т.е. раздражение. Поэтому состояние раздражения для человека, страдающего неврозом, вещь обычная. Кроме того, раздражаясь, он хоть как-то может снизить степень своего внутреннего напряжения, правда, поскольку причины его состояния скрыты глубже, эффект от подобных мер длительным не бывает. После вспышки гнева, конечно, малость полегчает, но уже через каких-то пятнадцать-двадцать минут все вернется в исходное положение — будет то же напряжение, та же обеспокоенность и то же раздражение.

Самоконтроль похож на тормоза в поезде. Он полезен, когда вы обнаруживаете, что движетесь в неправильном направлении; но просто вреден, если направление верное.

Конечно, все мы прекрасно знаем, что раздражаться нехорошо, спускать собак на кого ни попадя дурно, серчать на мир глупо и бессмысленно. Но что поделать, если все кругом вызывает в нас это чертово раздражение? Подавляешь его, подавляешь, а напряжение нарастает. Потом взрываешься так, словно бы ты не нормальный, культурный человек, а настоящее исчадие ада! Причем чем дальше, тем больше этот наш способ «переделать» окружающий мир с помощью раздражения и лобовой атаки оказывается неэффективным. Сами же мы вряд ли прислушаемся к тем, кто будет уже на нас раздражаться; и солнце не упадет на землю, сколько бы мы ни раздражались.

Раздражением тут не поможешь, но рассказывать это человеку, страдающему неврозом, бессмысленно, поскольку своим раздражением он защищается от всех и вся, с помощью раздражения освобождает себя, хотя бы и временно, от избыточного напряжения. Поэтому до тех пор, пока сидящий в невротике конфликт между его подсознанием и его сознанием не будет выявлен, пока его невроз не будет устранен, надеяться на «перевоспитание» этого «невоспитанного» раздражительного человека не приходится. Он нуждается в помощи, а не в воспитании, поскольку страдает от собственного раздражения более всех тех, на кого он раздражается. Впрочем, всяческие доброхоты, как правило, увидеть страдающего за раздражающимся не способны.

Депрессия — это еще один способ отрабатывать свой невроз. Не у всех вегетативная система оказывается настолько подвижной, чтобы обеспечить своего носителя невротическим симптомом в виде «сердечного приступа», не каждому удается выплеснуть внутреннее напряжение, вызванное тревогой, с помощью раздражения. Но тревога, характерная для невроза в целом, имеет свойство быстро превращаться в депрессию. Симптомы депрессии — это сниженное настроение, чувство подавленности, вины, тоска, пессимистическое видение будущего, утрата интереса к жизни, нежелание что-либо делать, снижение общего тонуса, а также нарушение сна, невозможность сосредоточиться, изменения аппетита и т.п.

Исследователи депрессии называют ее «обусловленной беспомощностью». Что это значит? Поясним на примере эксперимента. Доброхоты естествоиспытатели проводили над собаками такой опыт. Одна группа собак получала крайне неприятные разряды электрического тока, другая, впрочем, получала точно такие же разряды. Вся разница заключалась только в том, что собаки из первой группы, что бы они ни делали, не могли избежать своей участи, тогда как собаки из второй группы, напротив, могли избавиться от этой экзекуции, вовремя перепрыгнув через специальный барьер. В результате эксперимента поведение животных в этих группах стало прямо противоположным: первые стали реагировать на удары током пассивно, вторые, напротив, выглядели тревожными и напряженными.