похожи на сыщика-любителя, который пытается прочесть что-то между строк, — сказал Брайан.
— Да, — кивнул я.
— Но психиатры ведут себя точно так же! — воскликнул он. — Поймите, они действуют как сыщики-любители, но, в отличие от вас, эти люди способны влиять на решения комиссий по условно-досрочному освобождению. Они могут засадить тебя в психушку навсегда только из-за того, что по тесту какого-то Боба Хаэра ты набираешь не то количество баллов!
А потом время нашего посещения истекло, о чем нас и оповестил охранник. Быстро попрощавшись, Тони последовал за ним по коридору Центра здоровья. Очень скоро он исчез из нашего поля зрения.
3. Психопаты видят черно-белые сны
В начале XIX века Филипп Пинель, французский психиатр, первым предположил, что существует определенная разновидность безумия, кроме маниакальных состояний, депрессий и психоза. Он дал ему название manie sans delire — «безумие без бреда». Пинель писал, что люди, которые страдают данным расстройством, могут производить впечатление совершенно нормальных и здоровых личностей — по крайней мере, на первый взгляд. Однако, в отличие от по-настоящему нормальных людей, у них нет самоконтроля, зато есть склонность к вспышкам агрессии. Лишь в 1891 году немецкий врач Ю. Л. В. А. Кох опубликовал работу Die psychopatischen Minderwertigkeiten 6, в которой дал этой болезни название — психопатия. Тогда — еще до Боба Хаэра — определение психопатии было достаточно примитивным. В 1959 году в Законе о психическом здоровье, принятом в Англии и Уэльсе, психопатию характеризовали как «устойчивое расстройство психики (сопровождающееся снижением умственных способностей или нет), результатом которого было патологически агрессивное или демонстративно асоциальное поведение, требующее медицинского вмешательства».
С самого начала специалисты сходились во мнении, что ею страдает не более 1 % населения. Однако хаос, который этот процент способен создать, может быть настолько разрушительным, что последствия для общества будут катастрофическими. Представьте, что человек сломал ногу и ему неправильно наложили гипс — соответственно, кости начнут срастаться как попало. Так и возник вопрос — как лечить психопатию?
В конце 1960-х молодой канадский психиатр Эллиот Баркер решил, что нашел ответ. Его странная история практически стерлась отовсюду, кроме некролога одного безнадежного канадского серийного убийцы. Это напоминало появление знаменитого актера 60-х, а ныне выкинутого на обочину жизни и киноиндустрии, в коротком эпизоде в современном фильме. Однако коллеги Баркера в свое время следили за его экспериментами с волнением и надеждой. Казалось, он стоял на пороге открытия, которое изменит мир.
Я встретил упоминание об этом психиатре в академических работах, которые прочитал после бесед с Тони в Бро-дмуре и с Эсси Вайдинг, и пытался понять, что такое психопатия. Баркера называли весьма обаятельным человеком, но отмечали и его странный, порой даже детский идеализм. Стараясь найти способ борьбы с психопатией, он заглядывал в самые дальние уголки своего воображения. Все это в корне отличалось от всего прочитанного мной о деятельности самых разных психиатров в лечебных учреждениях, где содержат преступников с психическими расстройствами. Я тут же отправил письма ему и его друзьям.
«Эллиот не общается с незнакомыми людьми и не дает интервью. Он очень приятный человек и до сих пор полон желания помогать тем, кто попал в беду», — таков был ответ одного из его коллег, который не захотел называть своего имени.
«Ничто не сравнится с тем, что сделал Эллиот Баркер, — сообщил мне Ричард Вайзман, профессор социологии в Йоркском университете в Торонто и автор отличной статьи „Размышления по поводу эксперимента в Оук-Ридже с психически ненормальными преступниками“, которая была посвящена Баркеру. Ее опубликовали в International Journal of Law and Psychiatry. — В шестидесятые годы образовался уникальный синтез сразу нескольких культурных трендов. Эллиоту повезло, потому что он получил практически полную свободу в своих импровизациях».
Мне ужасно захотелось восстановить историю этих экспериментов в Оук-Ридже. Я принялся рассылать электронные письма, правда, без особого успеха: «Уважаемый мистер Баркер. Обычно я не столь навязчив и прошу вас принять мои извинения», «Как мне убедить вас ответить?» и «Даю честное слово, что это мое последнее письмо, если вы не напишете мне!».
Внезапно удача повернулась ко мне лицом. Обычно люди воспринимали подобный фанатизм и решимость как что-то весьма странное, даже настораживающее. Кто-то мог даже испугаться. Однако Эллиоту и его коллегам по Оук-Риджу мое поведение, наоборот, понравилось. Чем больше я приставал, тем больше они уверялись в моем искреннем интересе. И наконец начали отвечать.
Итак, все это началось в середине 1960-х. Незадолго до этого Эллиот окончил колледж и носил звание молодого, подающего надежды психиатра. Пытаясь выбрать направление в профессии, он прочитал в профессиональных журналах о появлении радикальных «терапевтических сообществ» — там упразднялась стандартная иерархия «мудрый врач — ничего не соображающий больной», заменяясь на более современные техники. Вдохновленный подобным сообщением, Эллиот Баркер взял кредит и с молодой женой отправился в кругосветное путешествие на год с целью повидать как можно больше таких сообществ.
В Палм-Спрингс, Калифорния, он узнал о сеансах нудистской психотерапии, которые проводил психотерапевт Пол Биндрим. Все действо проводилось в отеле с «богатой растительностью» и со всеми удобствами «высококлассного курорта» (по крайней мере, так говорили рекламные буклеты). Здесь доктор принимал с иголочки одетых клиентов, которые зачастую принадлежали к высшему и среднему классу калифорнийской интеллигенции и киноиндустрии. Так как посетители обычно не были знакомы друг с другом, Биндрим предлагал им сначала «приглядеться» друг к другу, затем — пообниматься, побороться, покувыркаться, а уже после в полнейшей темноте сбросить свои «горы одежд» под аккомпанемент нью-эйджевской музыки. Обнаженные, они садились в круг и принимались за «медитативное бормотание», после чего начинался марафон нудистской психотерапии сроком в 24 часа. В течение этого времени проходил эмоциональный и мистический экстрим: участники кричали, выли, плакали, орали и делились самыми сокровенными тревогами и страхами.
— Физическая нагота помогает обнажиться эмоционально. Благодаря этому процесс психотерапии ускоряется, — объяснял Пол журналистам, которые к нему регулярно наведывались.
Самые большие вопросы вызвала идея под названием «разглядывание промежности». Биндрим просил кого-либо из участников расположиться в центре круга и поднять ноги. Все остальные должны были пристально всматриваться в его промежность и анус. Иногда это продолжалось несколько часов. Сам же психотерапевт время от времени громко кричал: «Вот откуда берется весь наш чертов негатив!»
Сеанс нудистской психотерапии Пола Биндрима, Фотография Ральфа Крейна 1 декабря 1968 года
Иногда он просил участников обращаться к их собственным гениталиям. Джейн Хауард — корреспондент журнала Life — побывала на одном из сеансов. В своей книге, которую опубликовали в 1970 году, она
