Мы держимся благодаря тому, что становимся чрезвычайно творческими людьми. Поскольку мы не можем зависеть от других, мы учимся полагаться на самих себя. Я была глубоко тронута, даже потрясена впечатляющей силой и изобретательностью человеческого духа. Он помогает нам выдерживать как самые невообразимые ситуации, так и менее значительные обстоятельства, которые имеют место постоянно. Наша способность сохранять себя перед лицом испытаний поистине впечатляет. Поскольку наша творческая способность проистекает из духовности или, как считают некоторые, является тем же самым, что духовность, то, обучаясь справляться с нашими жизненными проблемами, мы задействуем свое «глубинное Я».
Традиционная психиатрия определяет защитный механизм как зачастую бессознательный психологический процесс, который дает эго возможность находить компромиссные решения проблем. Все мы создаем защитные механизмы и, создавая их, задействуем каждую часть самих себя – душу, ум, эмоции и тело. Чтобы обеспечить себе безопасность и комфорт, мы автоматически мобилизуем все свои резервы. Поскольку многие из этих стратегий выживания в конце концов оказываются инспирированными «глубинным Я», то все они по определению несут в себе духовную мотивацию. Однако для внесения ясности я подразделю их на три общих категории, которые при необходимости могут пересекаться одна с другой. Первая категория – это стратегии, которые специально используют наши духовные ресурсы, вторая – психологические ресурсы (эмоциональные и умственные) и последняя – физические.
Как мы увидим, у этих изобретений для самосохранения есть две стороны. Во-первых, они приносят нам ценные и нужные дары, но если мы несем их по всей своей жизни и внедряем в отношения с людьми, то по мере нашего роста они зачастую оборачиваются против нас. Быстро и ловко создавая стратегии выживания, мы, устраняя, заглушая и изолируя от себя боль, начинаем защищать себя от внешних источников своих трудностей. Испытав эти новые схемы, мы обнаруживаем, что многие из них успешно работают, и поэтому мы продолжаем поступать в соответствии с ними. В конце концов они становятся для нас настолько привычными, что мы можем ошибочно принять свое новое поведение за реальность того, кем мы являемся на самом деле. Кроме того, наше поведение может препятствовать отношениям с другими людьми, приводить к развитию зависимостей и в конечном итоге всячески нам вредить.
Духовные стратегии выживания
В угрожающих ситуациях дети часто полагаются на способности, которые в контексте нашего ограниченного представления человека о себе не всегда признаются и принимаются. Одна из наиболее распространенных реакций оскорбленных детей – это развитие интуиции. Многие из них развивают в себе некий самонастраивающийся радар, интуитивный или психический сканер, который помогает им предчувствовать, предугадать и перехитрить тех, кто представляет для них угрозу. Интуиция происходит из нашего «глубинного Я», из духовных ресурсов, существующих независимо от наших обычных способностей. Роберт, мужчина в возрасте около сорока лет, вырос в семье алкоголиков. Он описывает свой радар как ВДА (взрослое дитя алкоголиков):
Мои мать и отец оба пили. Когда отец пил, он становился слабым и позволял себе едкие высказывания в адрес каждого, кто находился вблизи него. Мать же становилась буйной и била нас, детей, а также швырялась всем, что попадалось под руку. Родители долго боролись друг с другом. Казалось, что ты живешь на поле битвы и не знаешь, когда произойдет очередной инцидент. Я всегда сохранял бдительность и быстро научился распознавать сигналы, подаваемые моими родителями. Я стал способен предвидеть их действия и решать, что лучше – успокоить их или забрать сестер и уйти из дому. По глазам отца или по какому-нибудь незаметному жесту матери я мог узнать, что сейчас начнется скандал. Даже сегодня у меня, у взрослого, интуиция остается очень сильной. Проблема в том, что я зачастую слишком настраиваюсь на других людей и на их нужды и забываю о самом себе. Я так долго был настолько чувствителен к окружающему миру, что потерял контакт с самим собой.
Перед лицом опасности Роберт развил свое мастерство интуиции и использовал его, чтобы выжить. Позднее, когда он стал взрослым, эта его исключительная способность сохранилась. Вот пример высокоразвитой способности, которая, в конце концов, может стать как даром, так и препятствием. Даже теперь благодаря интуиции Роберта посещают ценные прозрения относительно окружающей его реальности. Он стал хорошим знатоком в ощущении динамики ситуации и теперь использует эти частые «предчувствия» в своих интересах на работе. Но, как он говорит, когда он сосредоточивается исключительно на внешнем мире, он полностью отдаляется от собственных нужд. Когда это происходит, он чувствует себя выбитым из колеи и старается всегда сохранять бдительность и настороженность, дабы не произошло очередное возможное вторжение. Он становится настолько поглощен поведением и требованиями других людей, что с трудом сосредоточивается на самом себе.
Еще одна распространенная стратегия выживания индивида – это «отойти в сторону», когда встречаешься с травмирующей ситуацией. Мы избегаем окружающих нас страданий, удаляясь на небеса фантазий и иллюзий или в надличностные сферы. Душевно раненые дети находят себе защиту, безопасность и поддержку во временном уходе от повседневной жизни. Они защищают себя, отделяя свое осознавание от всего остального, и таким образом перестают реагировать на обстоятельства и противостоять им. Девушка, которой было нанесено сексуальное оскорбление, быстро и инстинктивно усваивает, как эмоционально и физически уйти от проблемы. Чтобы не претерпевать насилие над своими душой и телом, она отдаляется в другой мир. Таким образом, она не только защищает себя от таких случаев, но также поддерживает в себе ту личность, которая доступна только ей самой и никому больше. Встретившись с угрозой насилия над всем ее существом, она способна спасти ту часть своей личности, которой ничто не может повредить.
Внутреннее убежище обеспечивает маленькой девочке безопасность и комфорт. Оно отражает ее бессознательную попытку заботиться о самой себе. Она может просто впасть в оцепенение, заглушить свое переживание или защитить себя настолько сильно, что может утратить все сознательные воспоминания об этом событии. Или же она может продвинуть себя к расширенному переживанию «глубинного Я», к тому месту, что находится за пределами той жалкой деятельности, которой она подчинена. В этой сфере она может ощутить некую божественную поддержку, мистическую защиту, дающую бессознательное чувство успокоения и причастности к божественному, которое недоступно во внешнем мире. Возможно, что это – ее первое мистическое переживание.
Уход от существующей реальности был одной из моих излюбленных стратегий выживания, и теперь я убеждена, что благодаря ему я впервые познакомилась с духовными сферами. Этот уход начался во время испытания на себе сексуальных оскорблений, а затем он стал срабатывать во многих совершенно посторонних ситуациях. Я входила в свое святилище и чувствовала, как ко мне тянутся чьи-то невидимые руки, приветствуют меня, заключают в объятия и обеспечивают защиту. Иногда появлялся Иисус, протягивающий ко мне свои руки, чтобы помочь и утешить. Мои небеса были призрачной, сияющей сферой, где царили свобода и простор. Когда я там находилась, все было хорошо.
Некоторые исследователи наблюдали политзаключенных, которые, оказавшись в плену у врага, подвергались пыткам. Эти ученые обнаружили, что существует механизм, который, когда боль достигает определенной степени, отключает сознание жертвы от того, что происходит. Сознание жертвы вдруг впадает в состояние, существующее за пределами боли. Заключенный выходит за пределы агонии, зачастую переживая в этом хаосе состояние блаженства.
В некоторых культурах существуют обряды, включающие в себя элементы физических или душевных страданий. К ним, например, относится танец солнца, исполняемый американскими индейцами. Такие действия, происходящие в рамках ритуала, зачастую знаменуют в жизни участников существенные перемены. Во время обряда, в процессе того, как сознание посвящаемого выходит за рамки повседневных ограничений, настает определенный момент, когда его страдание обращается в духовный экстаз.
Во время таких церемоний участники выбирают страдание в качестве врат к преображению. И хотя у детей, которых оскорбляли и травмировали, нет подобного выбора, я уверена, что и у них существует похожий механизм. Я не хочу сказать, что благодаря возможности проблеска чего-то мистического в травмирующем событии происходит нечто положительное и желаемое, а также, в отличие от некоторых, не утверждаю, что инцест, явление – жестокое и оскорбительное, служит ребенку переживанием посвящения. Сопоставляя примеры заключенных и обряды с мучением детей, я намереваюсь воскресить чувство изумления и благоговения перед той мудрой силой, которая есть внутри каждого из нас, – она в условиях разрухи и страданий способна автоматически давать нам поддержку.
