Закон наказывает нас не за чувства и мысли, а за их выражение, за наше поведение. Нас могут наказать за письмо с угрозами, даже если мы свои угрозы не осуществили, потому что написание письма — это совершенное действие. Мы можем думать об убийстве, стремиться к убийству, даже мысленно планировать убийство, но пока не совершили никаких действий, закон нами не интересуется. Общество не наказывает за желания.
К себе мы гораздо более строги. Мы наказываем себя не только за то, что делаем, но и за свои мысли, чувства, за то, что хотим сделать, но не делаем. В жизни мы постоянно находимся под давлением сексуальных запретов и одновременно сексуальных стимулов, и комбинация этих противоположных элементов подобна взаимно активным химическим веществам. Подобно парам, поднимающимся из испытательной пробирки, эта смесь создает облака сексуальных желаний и стремлений, на основании которых далеко не всегда можно действовать.
Таким образом, важно рассмотреть сексуальные чувства индивида. Его сексуальное поведение имеет значение, но не меньшее значение имеют его сексуальные чувства, потому что в них отражается его удовлетворенность или неудовлетворенность. Чувства определяют тонус и атмосферу каждого поступка. Два человека, занимающиеся любовью, могут вести себя одинаково, но чувства их могут быть противоположны, так что для каждого половой акт приобретает противоположное значение, противоположную ценность. Даже соблазн — акт агрессивного поведения, как мы видели, может совершаться нежно, сочувственно, внешне любяще. Таким он и должен быть, чтобы стать успешным. Но в сердце соблазнителя это совсем не акт любви. Это акт обмана и враждебности.
Каковы чувства сексуально счастливого любящего? Это чувство любви, принятия привязанности к сексуальному объекту. Секс, использование тела для удовольствия, начинается с самых первых младенческих переживаний, сенсорных ощущений, полученных при удовлетворении физических потребностей организма. И любовь начинается на той же самой примитивной стадии привязанности к тому, что доставляет удовлетворение. Секс тесно связан с любовью — и не по причинам морали, не как повод для получения физического наслаждения, не из чувства вины, поскольку общество осуждает секс без любви, но потому, что секс и любовь тесно связаны в самом своем происхождении. Таким образом, физическое выражение привязанности одного человека к другому черпается из глубин самого существа.
Сами формы сексуального выражения отражают происхождение любви как привязанности к источнику физического наслаждения. Когда мы пытались в предыдущей главе определить секс, мы находили его выражение в иных простых сенсорных ощущениях, в том удовольствии, которое получает женщина, гладя мех своего манто, или ребенок, доедая шоколадное пирожное. Эти сенсорные радости сексуальны в широком смысле, хотя и не связаны с первичными эрогенными зонами. Наслаждение теплой ванной, великолепным обедам, быстрым спуском на горных лыжах, массажем, катанием на американских горках — все это в том же смысле сексуально.
В любовном акте участвуют многие сенсорные ощущения, которые усиливают наслаждение, хотя и не связаны с первичными эрогенными зонами. Влюбленные, которые способны на разнообразные физические проявления любви, получают друг от друга удовольствия в очень широких пределах, и чем длительнее и теснее их привязанность, тем свободней и глубже удовольствие, которое они получают от этих физических ласк.
Когда со смехом говорят, что секс вечен, люди признают его власть над нами, и не только потому, что он вызывает у нас сильные желания, но и потому, что способен принести глубокое удовлетворение. Привязанность к человеку противоположного пола потенциально способна принести максимум физического наслаждения; удовольствие, доставляемое другими частями тела, несопоставимо. Сексуальное выражение любви приносит удовлетворение и тому, кого любишь, и тому, кто любит.
Люди, привязанные друг к другу, выражают эту привязанность, обнимаясь, теснее прижимаясь друг к другу, используя все свои органы чувств. Они хотят быть друг с другом, хотят замкнуться от мира и быть занятыми лишь друг другом. Все то, что сблизило их: взрослые переживания, совместная жизнь и ведение хозяйства, дети, деньги, общие интеллектуальные и социальные радости — все это в данный момент приводит к полному физическому удовлетворению в сексуальном объятии.
Сексуально счастливый человек находится в гармонии с собой в этом и всех других отношениях. Для него секс и любовь едины. Его сексуальные чувства — это любовные чувства.
Это не означает, что секс — единственный способ, которым он выражает свою любовь. Любовь гораздо шире секса. У любви много форм выражения, помимо физических. Два любителя музыки могут сидеть часами, даже не слушая музыку, а только говоря о ней, и все равно будут наслаждаться своей любовью к музыке. Аналогично мы выражаем любовь тысячи раз множеством разных способов. И когда занимаемся сексом, то занимаемся им как актом любви. Конечно, если мы сексуально счастливы.
Сексуальные способы любви
Сексуальное выражение любви изучать нелегко. Мы видим неудачи многих браков и торопимся с выводом, что причина неудачи, вероятно, сексуальная, но можем и ошибаться. Во многих браках слаба любовь. Многие пары сохраняют брак и живут и работают внешне как будто в полной гармонии, но их брак основан не на любви. Это своего рода, скорее, организация совместного ведения хозяйства, а не страстная привязанность друг к другу, которой оба наслаждаются. Во многих браках секс существует как требование и обязанность, а не как желание выразить привязанность друг к другу.
Если вспомнить, что секс — это способ организма выразить любовь, мы сможем проследить формы этого выражения. Можем проверить это на собственном и чужом опыте: поэты и художники дали нам множество красноречивых свидетельств.
Влюбленные осознают присутствие друг друга, это физическое осознание, и, кстати, обостренное осознание самого себя позволяет более остро осознавать присутствие другого. Два человека идут по пустому берегу; возможно, это просто два человека, любующиеся морем, небом, наслаждающиеся ветром и песком под ногами. Но если это влюбленные, они наслаждаются всем этим и особенно остро осознают, что наслаждаются этим вместе. Они наслаждаются не только своими собственными ощущениями, но и ощущениями партнера.
В помещении, полном народа, это может быть не так легко. Влюбленные могут даже не видеть друг друга в облаке табачного дыма. Но они осознают присутствие друг друга даже в заполненном помещении, как пел Этцео Пенца[13] в «зачарованном вечере». Если нам не повезло и мы сами не испытываем такое состояние, то можем наблюдать его у других. Некоторые мужья и жены всегда чувствуют присутствие друг друга на приеме, даже не сознавая этого.
Конечно, есть и такие, которые следят друг за другом, как ястребы, — из ревности, соперничества, враждебности или чувства обладания. В таких отношениях тоже есть любовь в том смысле, что люди испытывают сильную привязанность друг к другу. Но в таких отношениях мало радости. Физически это тяжелые отношения, чувствительность при этом притупляется. С другой стороны, люди, которые находят удовольствие в своей взаимной привязанности, наслаждаются обостренным осознанием присутствия друг друга, радостью от того, что радуется партнер, заботой об удобствах и благополучии друг друга. Часто один из супругов знает, когда другой готов покинуть прием, без всяких слов и внешних признаков.
Это обостренное физическое осознание есть сексуальный феномен. Это один из способов, которым организм с помощью чувств и восприятия выражает любовь.
Физическое осознание нуждается в словесном выражении. Влюбленные говорят друг с другом, делятся мыслями, планами и мечтами. И прикасаются друг к другу. Гладят, ласкают, целуются. В этой личной любовной связи влюбленные формулируют свой идеал принятия и удовлетворения в наиболее лично ценной форме. Именно это они знали с самого начали, испытали еще младенцами; именно к этому стремились в каждом возрасте и на каждом уровне зрелости. Они узнают язык, на котором так давно научились говорить, язык, гораздо более мощный по своим выразительным возможностям, чем любой звуковой язык с его преимуществами синтаксиса и грамматики. Это древний, неизменный физический язык любви.
Этот язык дает им свободу. Они чувствуют способность выразить на нем широчайший спектр настроений и эмоций. Их сексуальное поведение не всегда следует одному образцу. Подобно всякому истинному языку, у этого есть свой словарь. Иногда один из влюбленных стремится любить, а другой — позволяет, чтобы его любили. Они могут меняться активными ролями. Они могут быть игривыми, мечтательными, серьезными, нежными, страстными. В своей сексуальной любви они развивают ту же свободу выражения, которую в идеале люди относительно звукового языка называют свободой слова.
