Например, в одном задании исследователи читали участникам список из пятнадцати слов, таких как «кровать», «отдых», «просыпаться». Все они вызывали ассоциации со словом, которого не было в списке, то есть со словом «сон». Удивительно, но в итоге участники помнили, что они действительно слышали слово «сон» и даже когда именно они его слышали. Более того, неделю спустя они яснее помнили слова, которых не слышали, чем слова, которые слышали[16].
На этом, однако, К. Макдермотт свои изыскания не закончила. Она стала исследовать те механизмы, которые лежали в основе описанного эффекта. В ходе следующего эксперимента она предлагала участникам список из шестнадцати слов, которые просила запоминать и затем повторять. Ложные воспоминания о словах, которые не были представлены, но имели ассоциации со сказанными, стали еще чаще. Воспоминания стали реже, когда интервалы между произнесением слова удлинились с одной секунды до пяти.
Отсюда был сделан вывод, что люди связывают слово с близким понятием, и происходит это в семантической памяти, через языковые сети. Языковые сети здесь – одновременно звучание и значение. Например, когда люди слышат «кровать», они также думают о связанных словах, таких как «сон». И тогда они приспосабливают свою память, чтобы устранить ошибки. Поэтому запоминание недостающего слова – это интеллектуальная ошибка. Наш мозг использует языковые сети, чтобы видеть в словах смысл; иначе поиск смысла слова буквально сводит с ума.
В настоящее время Макдермотт расширяет работу с языковыми сетями, чтобы помочь врачам предотвращать потерю речи среди пациентов с опухолями головного мозга. В ходе эксперимента пациентам предлагается список определенных слов и одновременно проводится функциональная магнитно-резонансная томография (ФМРТ). Это позволяет определить важные для речи области мозга. Казалось бы, зачем это делать, ведь области мозга уже довольно неплохо изучены. Однако исследования решительно необходимы. На сегодняшний день золотой стандарт в определении языковых областей – это процедура, во время которой хирурги вскрывают череп и пробуждают пациента во время операции. Идентификация языковых областей до операции позволила бы докторам защитить эти области у пациентов, которые не могут быть пробуждены при операции из-за их возраста или состояния здоровья. Требуется довольно много ФМРТ-исследований, прежде чем эта процедура сможет заменить корковое картографирование возбуждения. Для достижения этой цели исследовательница использует деньги, полученные в качестве приза. Руководитель фонда «Приз молодому исследователю» Л. Строс говорит, что намерение Макдермотт расширять границы когнитивной психологии полностью соответствует философии основателя фонда, Ф. Джозефа Макгуигана, который всегда стремился выйти за пределы принятого подхода.
Повышенный контроль предотвращает ложные воспоминания
Люди с низкой вместимостью рабочей памяти (то есть те, кто быстро забывает все еще актуальную информацию) с большей вероятностью будут ложно помнить информацию, чем люди с более высокими «мощностями» памяти. К такому результату пришел психолог Джейсон Уотсон, профессор Вашингтонского университета[17]. Его исследование говорит о том, что чем более развита память, тем лучше ее контролирует обладатель, тем точнее он помнит события и тем реже у него бывают ложные воспоминания.
Исследование началось с того, как участникам эксперимента были предложены тесты для определения объема рабочей памяти. Использовались логический и устный тесты. По результатам тестов были отобраны две группы по пятьдесят человек: одна с самой высокой вместимостью рабочей памяти и одна – с самой низкой. Обе группы изучили списки из шестнадцати связанных слов, типа «кровать», «отдых», «уставший», «просыпаться», «будить» – ряд должен был вызвать ложное воспоминание о не представленном слове, в данном случае – «сон». Половина участников каждой группы были предупреждены, что списки предназначены для выявления ложных воспоминаний и с ними играет память, но не исследователи.
Затем участники записали слова, которые они помнили. В обеих группах среди участников, которые не получали предупреждение, оказалось приблизительно шестьдесят процентов представленных слов и около сорока процентов ложно вспомненных. Но вот среди участников, которые были предупреждены, данные сильно различались. Группа с высокой рабочей памятью ложно помнила восемнадцать процентов слов, группа с низкой рабочей памятью – тридцать три процента.
Результаты демонстрируют, что люди с высокой вместимостью рабочей памяти более приспособлены проявить сознательный контроль, когда дано предупреждение. Люди с низкой вместимостью рабочей памяти склонны к такому контролю в меньшей степени. Как правило, участники стремятся использовать предупреждение, чтобы снизить восприимчивость к ложным воспоминаниям.
Эта информация очень полезна. Используйте ее в случаях, когда вам скажут очень многое на одну тему. Этим вы убережете себя от риска запомнить то, чего не было сказано. Примеры – собеседование при приеме на работу, первое свидание, выяснение отношений, лекция, семинар, чтение книг и газет.
Создавая правильные воспоминания
Ложные воспоминания – это часть нашей памяти. Новое исследование предлагает способы минимизировать их. Чтобы лучше понять, о чем идет речь, давайте обратимся к примеру. Мы все каждый день пытаемся восстановить воспоминания. Представьте обычную ситуацию. Собираясь в магазин, вы забыли список покупок дома. И вот уже по дороге, прежде чем забудете, что написали, вы начинаете вспоминать. Как вы это делаете? Вы соединяете каждый товар с ситуацией, в которой планируете его использовать. Вы можете думать о том, что собрались варить суп и у вас дома есть все, кроме лука и моркови; параллельно вы думаете, что пучок укропа для супа тоже пригодится. А вечером к вам зайдет подруга и вам нужно что-то к чаю, поэтому надо взять плюшек. Таким образом вы восстанавливаете в памяти забытый дома список.
Можно ли этот способ считать идеальным? В значительной степени он срабатывает, но назвать его лучшим мы не можем. Об этом рассказывает психолог Майкл Тоглия из Нью-Йоркского государственного университета. Есть много способов улучшать память, в том числе попытки связать слово или изображение с определенной идеей. Но такие способы могут оказаться себе дороже. Способы, называемые семантическими (смысловыми), действительно помогают вспомнить, что было в списке покупок. Но неприятность в том, что они дают вам и ложные воспоминания – вы вспоминаете то, чего на самом деле не было в списке, – вроде моркови, которая у вас уже есть, и укропа, который к вечеру вам привезет с дачи подруга; которая, кстати, говорила, что села на диету и не ест мучного и сладкого, так что плюшки тоже войдут в список лишних покупок. Так что же вам делать? Перестать вспоминать что-то, о чем забыли? Конечно нет! Смириться с тем, чтобы делать лишние покупки? Тоже нет! Некоторые исследования исходят из предположения, что, вспоминая забытые позиции в списке покупок, мы все равно приносим домой скорее больше того, что нам нужно, чем того, что нам не нужно.
Хорошо известно, что чем человек старше, тем ему сложнее вспомнить список покупок (да и другие вещи), чем человеку молодому. Однако было обнаружено, что люди старшего возраста склонны не только упускать что-то из памяти. Они также чаще помнят вещи, которые не случались. Это утверждает Вилма Кутстаал, психолог английского Университета чтения. Почему так происходит? Кутстаал изучала воздействие восприятия и языка на ложную память, задаваясь вопросом, действительно ли люди старшего возраста имеют дефицит восприятия, который не позволяет отличать реальные объекты и воспоминания от придуманных, таким образом принуждая считать ложные объекты истинными.
Для ответа на этот вопрос она и ее коллеги из Гарварда изучили способность старших и младших взрослых помнить привычные объекты и абстрактные фигуры. В отношении привычных объектов результаты однозначны: старшие взрослые помнят меньше и чаще имеют ложные воспоминания, чем младшие взрослые. Но в нескольких экспериментах, используя абстрактные фигуры, исследователи нашли, что различия между старшими и младшими взрослыми незначительны.
Чтобы узнать, почему так происходит, Кутстаал и ее коллеги провели эксперимент[18], участниками которого стали семьдесят два взрослых старшего возраста и семьдесят два – младшего возраста. Им были показаны неоднозначные абстрактные фигуры, некоторые из них содержали пояснительные надписи. Десять минут спустя исследователи проверили, узнают ли участники ранее показанные объекты. Оказалось, что и старшие, и младшие взрослые делали множество ошибок в узнавании вещей, которые не имеют названий. Но для вещей, которые сопровождались подписями, старшие взрослые показали намного более высокий процент ложного узнавания. На этом результате опыт, возможно, и закончился бы, но помешало одно методологическое затруднение. Исходные нормы ложных сигналов для предметов с подписью и без нее отличались. Когда исследователи исправили различия, главный вывод эксперимента больше не мог считаться существенным.
